Под созвездием Черных Псов. Трилогия
Шрифт:
– Не надо.
– Вот! – пьяно протянул Димка и покачал пальцем перед собой. – Не надо… Поэтому ты того… самого… Поберегись там.
– Обязательно…
– Чай, не первый раз ездишь. Понимать должен.
– Понимаю…
– Во-о-от! Ик…
Праздник был в самом разгаре, а Воронов оприходовал кувшин вина, и теперь его потянуло на разговоры. Каждый по-своему хмелеет. Один во хмелю буйный, другой сентиментальный, а третьего на задушевные беседы пробивает. Вот и Димка захмелел и теперь учил жизни. Мол, туда не ходи, сюда не смотри и вообще – береги руку… Сеня.
Мы сидели за
– А в я Мэше порядок наведу, не беспокойся! – Воронов оглушительно ржал и сжимал в кулаке кусок мяса. На стол капал жир. – Вот так вот! Я их научу родину-мать любить…
Скоро он успокоился и начал клевать носом. Из темноты как привидения появились парни Барри и увели Дмитрия на отдых. Полежит, холодной водичкой умоется и вернется. Если не заснет. Бывает. Перенедопил человек – то есть выпил больше, чем мог, но меньше, чем хотел.
Как и положено, молодым пели дифирамбы. Жениху о его смелости, а невесте о ее красоте. Дело-то, в общем, верное. Могу сказать, что пели, не приукрашивая действительности. Молодые у нас такие, что и правдивых историй хватит.
На другом конце кто-то затянул старую песню. Нет, только не это! Но уже поздно – загремела веселая песня, сопровождаемая солеными шутками и взрывами смеха.
Эйлин серр ли сторрэн дорр!
Валле! Валле…
Рядом со мной сидел наш молодой рыцарь – Андрей Волков. Вино ему по молодости лет не было положено, но одну кружку, пусть и сильно разбавленного, пришлось налить.
Неподалеку о чем-то спорили Гэрт и мастер Вэльд. Судя по обрывкам фраз, долетавшим до меня, наши мэтры вспоминали боевые походы. К ним с интересом прислушивался Дарби. Он слушал, но не забывал подливать вино в кружки ветеранам. Кто-то уже танцевал, отплясывая под звуки волынки, а кто-то признавался в любви. Свадьба…
Ольга Сергеевна сидела напротив меня и большими от удивления глазами смотрела на веселящийся народ. Ей была немного непривычна ее новая одежда. Привыкла к джинсам, а здесь женщины так не ходят. И гномы ей были непривычны, и местные костюмы, и песни. В Рунакамме она даже не представляла, что такое праздник в Асперанорре. Тем более свадьба. Свадьба девушки из нашего мира и парня, который родился далеко на севере. Несмотря на это, женщина успевала не только следить за происходящим, но и общаться с Мэриан. Наша норресса немного грустила, но старалась не подавать вида. Вот они поймали мой взгляд, и я поднял кружку, приветствуя женщин.
– Норресса Мэриан! Ольга Сергеевна! Дарре!
– Дарре, Серж!
Праздник будет продолжаться два дня. Но второй день – это праздник только для близких. Всем остальным придется жаловаться на головную боль и подсчитывать синяки, полученные при неизвестных обстоятельствах.
Вот и наш Барри со своими молодцами вернулся к столу. Он поймал мой взгляд и молча кивнул – все в порядке. Тотчас его
– Дарре!
40
После всех этих праздников у меня голова была как чугунная. И настроение похоронное. Почему? Потому что я вез Мэриан в Кларэнс. Да, будь моя воля, я постарался бы оставить ее у нас, и чувство симпатии здесь совершенно ни при чем. Скорее, это было чувство какой-то опасности, которая нависла над хрупкой рыжеволосой девушкой. Оно казалось таким осязаемым, что его можно было резать ножом, как липкую красную глину, которой забрызгало мои сапоги.
Так как Робьен нас торопил, вещи Мэриан мы решили отправить позже. Она ехала налегке и, судя по ее виду, безо всякого желания. Настроение у нее было хуже, чем у меня.
Моя Найда всхрапнула и неохотно, словно брезгуя, вошла в воду. Шумел мутный ручей, наполненный талой влагой. Распутица, беррэнт дэ вьерн! Лошади, увязая по брюхо, перенесли нас на другой берег, и тут, будто по заказу, пошел дождь. Мелкий и противный, как и все наше путешествие. Позади ехала охрана. Десять гномов под командой Альвэра и пять наемников из людей, нанятых Мэддом в Кларэнсе. Парни покачивались в седлах и, если бы не присутствие девушки, уже давно изошли бы матом по поводу дрянной погоды. Даже непромокаемые плащи, и те не спасали. Да, имелись такие. Их изготавливали из полотна, покрытого жиром. Я не особенно разбираюсь в здешнем производстве. Два бочонка этой смеси достались нам в качестве трофеев. По виду – напоминали олифу. По запаху – тюлений жир, смолу и какие-то наполнители, применяющиеся для того, чтобы ткань была мягче.
В такую погоду хорошо сидеть у камина. Пить горячее вино, сдобренное ароматными приправами, вести умные беседы, а не месить копытами грязь, пробираясь по унылой пустоши. Даже праздник Дарби, который был посвящен рождению нового гномьего клана, и тот для меня прошел как-то обыденно. Нет, это было интересно. Как ни крути, а зрелище редкое, и увидеть его простому человеку почти невозможно.
Чтобы создать свой клан, мало одного желания. Нужно получить благословение богов, найти побратимов и не меньше ста претендентов, которые захотят стать соплеменниками. Кроме этого нужны деньги. Ведь клан – не просто группа людей. Это идея, смысл жизни и долгий тяжелый путь к признанию. Даже сам ритуал, который называется «гуррефэйр», выглядел не простым действом, а был сопряжен с болью и магией.
Его начинали в полночь, когда на ночном небе уже сияли ночные светила. В очерченный круг сходились двенадцать гномов. Одиннадцать мужчин и одна женщина. Круг очерчивался особым жезлом, который отныне и во веки веков будет передаваться из поколения в поколение. Этот жезл, а точнее, посох длиной метра в полтора был сделан по строго определенным правилам. По виду напоминал пастушеский. Верх украшен двенадцатью черными камнями, оправленными в серебро. Его запрещалось трогать чужим людям, и, чтобы это правило соблюдалось, на него накладывали чары. Любой чужак, который возьмет его в руки, получит сильнейший ожог.