Под тенью проклятья. Город не для всех
Шрифт:
— Ты не боишься, что теперь я могу тебя просто пристрелить? — спокойно спросила Энид, все еще рассматривая плату.
— Да. Но сначала нужно дотянуться до пистолета, лежащего на столе. Я нахожусь ближе к двери, а ты её так и не закрыла, поэтому у меня есть два выхода: перехватить тебя, прежде чем ты добежишь до стола, или же выскочить за дверь и банально убежать. Прыти мне хватит.
Его слова, похоже, поставили девушку в тупик.
— Я не собираюсь стрелять, — желчно бросила она. — Даже больше — теперь я должна молиться, чтобы ты пребывал в целости и сохранности... Потому что если тебя повяжут мои коллеги или, упаси Ярт, КОБ, то мне будет... большой свистец.
— Ну... — усмехнулся Аластор, — вот тут ты можешь быть полностью спокойна. Мои мозги им не вывернуть наизнанку...
— Да брось... — иронически усмехнулась она. — Сейчас такие методы, что если бы нам разрешили превентивную проверку подозреваемых, то три четверти нашей конторы можно было бы отправлять в отставку...
— Да нет, с моими мозгами вам... им не сладить. Есть и на людскую магию кое-что подревнее. Меня надежно защитили прежде чем... — Он оборвал фразу. — Так что при обычной проверке ничего не обнаружится, а при более мощном воздействии я просто умру в руках спецов, и все дела.
— Вот как? — приподняла брови Энид. — А меня случайно не познакомишь с этими вашими умельцами? Хотелось бы и мне...
— Нет, — твердо отчеканил гость. — И не потому, что не доверяю тебе. Просто в четырех случаях из десяти эта обработка превращает человека… и эльфа в бессмысленный овощ, способный лишь гадить под себя и пускать слюни.
Энид запнулась.
— И ты... согласился? — протянула она с уважением.
— Да. И оставим этот разговор. Так ты дашь мне поговорить с уцелевшими?
— Неужели нет другого выхода? — спросила она.
— Пойми, он может помочь покарать убийц эльфов, кем бы они ни были. Он может вывести нас на тех, кто за всем этим стоит.
Девушка молчала, и Аластор видел, что она хочет сказать многое, но сдерживается изо всех сил.
***
В то время все Семнадцать Королевств Севера, казалось, напрочь погрязли в бедствиях и смутах. Не только держава шла на державу, но и внутри границ королевств барон шел супротив барона, а горожане против горожан, и даже мужики, вооружившись дрекольем и вилами, громили соседнее село из-за жалкого выпаса или клока бедной землицы.
Заговоры множились, и ни один монарх, осушая за трапезой чашу, не мог быть уверен, что в неё не влито смертоносное зелье. Стихии тоже, словно разгневавшись на человеческий род, посылали то саранчу, то засуху, то дожди не вовремя, то заморозки, губившие посевы, то холодную зиму с сухой, неплодной весной.
Из лесов выходили древние, забытые твари, пожиравшие целые хутора, орки в своих песках и степях творили черные чары, на древних курганах, что молва приписывает ограм, горели в ночи зловещие огни, гномы поднимали цену на железо, лишая заработка ремесленников. Прервалась торговля с заморскими другими землями, корабли больше не приходили из океана, и поползли слухи, что весь мир за пределами Вуорма уже погиб...
В отчаянии многие обращались к последней утешительнице заступнице и просветительнице — Церкви Ярта-Создателя.
Но и её поразил тяжкий недуг — исчезло единство между епархиями, множились ереси, и был забыт великий девиз Святителя Джоайи — «Единая Вера
Не раз собирались прелаты на соборы, но ни до чего не договорились, лишь вконец перессорились.
В эти дни, когда многие говорили о конце мира сего, и явился гнусный самозваный лжепророк — аббат Рондерс из Занды. По мнению одних, был он просто безумцем, чей рассудок помутил Бессар, другие же склонны видеть в нём расчетливого и умного мерзавца, коий знал, какими словами можно повести за собой бессмысленную чернь. Придя в город Конат, где собралось много беженцев от голода и войны, возгласил он на площади, что послан Яртом Разгневанным, дабы свершить завещанную-де Творцом ему месть за падший род людской. По словам его, все беды человеков от козней сил Тьмы, чьим орудием стали нелюди, в которых, вопреки догматам матери нашей церкви, нет души живой или если и есть, то душа не Божья, а бесовская. Градоначальник, прознав о возмутителе спокойствия, велел его арестовать, — но стражу, явившуюся схватить злодея, разогнали приверженцы Рондерса, уже появившиеся во множестве. А потом, собравшись превеликой толпой, начали громить лавки и убивать приехавших на торг эльфов и тангаров и избивать стражу и священнослужителей, кои им воспрепятствовать пытались.
Смута охватила Конат, и градоначальник с малым числом воинов заперся в цитадели — но изменники открыли ворота, и головы воинов и капитана доблестного были выставлены на пиках перед вратами.
А Рондерс провозгласил на той же площади, что церковь прежняя погрязла в нечестии и безбожии и что он призван самим Творцом её обновить. И Назвали себя Чистыми, а церковь свою Церковью Ярта-Мстящего. И сказали, что очистят землю от нелюдей и еретиков, посему и страну свою назвали Чистой землей...
Преподобный Рост Юрос. «О великих бедствиях века сего»
***
Оэссио Сингиэль и другие
— Ир! — Эссо влетела с радостным возгласом в небольшое, но уютное кафе почти в центре города. Сняв стильные тёмные очки, эльфийка их бросила на стол и обняла вставшего со стула друга.
Что-то с Маиром было сегодня не так, его карие глаза обычно светились жизнью, а сейчас они смотрели печально и отрешенно.
— Почему ты не сообщил мне, что вернёшься сегодня? — спросила Эссо, обнимания друга.
— Привет, — грустно произнёс эльф и обнял девушку.
Эссо отстранилась от него и окинула парня взглядом.
— В чём дело, Маир? — настороженно спросила Эссо.
— Оэссио... — произнес эльф и замолчал, словно подбирая слова.
— О-о-о! Маир! Я прошу тебя, не тяни. В чём дело? — уже с нетерпением осведомилась Эсса.
Лир сделал глубокий вздох, затем выдохнул и, пытаясь сделать это спокойно, произнёс:
— Ниаллу... вчера ночью пытались похитить или убить. Ранен медик…
Эльфийка с минуту сидела совершенно спокойно, сверля тяжёлым взглядом пустоту перед собой. Внутри как будто что-то оборвалось и похолодело.
— Рыло Бессара! — выругалась Эссо и ударила ладонью по столу. Затем, соскочила со стула и вылетела из кафе, по дороге чуть не сбив официанта с подносом, который в недоумении уставился вслед эльфийке.
— Эссо! Куда ты несёшься?! — Маир схватил подругу за локоть, догнав её уже около стоянки такси.