Под тенью темной луны
Шрифт:
– Именно это и волновало меня больше всего, - язвительно сообщила Кесси. – Элька была в таком состоянии, когда дело могло закончиться чьей-нибудь травмой. Или, как минимум, разбитым окном. Если учесть, что один из поссорившихся – маг первой ступени.
– Ты обо мне плохо думаешь, - повторила я недавние слова Алена. – Поверь, я тоже могу устроить веселую жизнь кому угодно.
– Даже не сомневаюсь, - с жаром подтвердила Кесси. – И поэтому мы пошли тебя – вас – искать.
– Нашли? – обменявшись взглядами с Аленом, обратился к ней Брендт. – Все в порядке? Тогда мы вполне можем оставить их одних и пойти куда-нибудь еще. Правда, - он повернулся к нам, - скоро здесь будет
– Наверное, нам действительно стоит уйти? – Я вопросительно посмотрела на Алена.
– Ты замерзнешь, если выйдешь на улицу в этом платье. – Ален ласково провел пальцами по тонкой ткани, чуть касаясь оголенной кожи в вырезе.
Я, представив, что сейчас придется подниматься по лестнице за курткой – а еще лучше переодеться совсем, поскольку туфельки и длинный подол не очень сочетаются со свежевыпавшим снегом – мгновенно поняла: если попаду домой – там и останусь. От всех треволнений вечера – начиная от концерта и заканчивая выяснением отношений – на меня волнами накатывала усталость.
– Мы можем посидеть у вас, если хочешь, - с сомнением предложил Ален.
– Точно? – удивилась я.
– Ну… если ты хочешь…
– А в чем проблема? – поинтересовался Брендт. Кесси, похоже, еще не проинформировала его о наличии у нас Кыса.
– Ты просто не знаешь, кто обитает с ними под одной крышей, – проникновенно сообщил Ален.
– Не знаю. А кто? – напрягся было Брендт.
– Идеал! – Ален поднял вверх палец.
В темном до того коридоре замерцали разноцветные пульсары и огоньки свечей. Шум и гомон нарастали с каждой секундой.
– Пора уходить, - заключил Ален, крепче прижимая меня к себе и сплетая очень знакомое заклинание.
– Ален, я не люблю… телепорты, - закончила я уже у себя в комнате.
– Почему? – удивился Магистр, выпуская меня из объятий.
– Не хочу прибыть в место назначения… частично, потеряв, скажем, нижнюю половину где-нибудь между этажами. Кыс! Нельзя!
Последнее, естественно, относилось к «идеальному мужчине», до нашего прибытия мирно спавшему на кровати Кесси. Внезапное появление в комнате двух человек, одного из которых он считал, как уверял Ален, своим соперником, безмерно возмутило кота. Он подскочил на месте, принял угрожающую позу, распушил шерсть и громко зашипел.
В комнате, чуть правее нас, материализовались Брендт и Кесси. Причем, судя по зеленоватому дыму, сопровождавшему их появление, телепорт создавала подруга.
– Через коридор невозможно пройти, а Брендт не знает, где мы живем, - виновато пояснила она. Но мы, собственно, и не спрашивали. И мое внимание, и Алена было привлечено к Кысу. Он с возмущением воспринял вторжение на его территорию второго постороннего мужчины, разъярился еще больше и, выпустив когти, кинулся на ближайшего к нему незнакомца. На Алена. Я дернулась, пытаясь перехватить зверюгу в полете, но не успела. Да можно было и не переживать. Ален, мгновенно отреагировав, бросил на кота парализующее заклинание и подхватил застывшую тушку у самого пола.
– Надеюсь, теперь он поймет, на кого можно шипеть, а на кого – нет. – Ален передал кота Кесси.
– А он очнется? – в ужасе глядя на замершее в состоянии прыжка тельце, спросила она.
– Через пару минут, - успокоил ее Магистр. – Я ослабил заклинание. Нечего было бросаться.
– Он охранял
– Подождите, - вмешался Брендт. – Это и есть «идеал»? Я представлял себе его немного по-другому…
– Это наш «идеальный мужчина», - с гордостью сообщила подруга, почесывая кота под горлышком.
– Вот никогда бы не подумал, - удивленно покачал головой молодой маг. – Какой-то он невоспитанный…
Кесси, фыркнув, прижала к груди зашевелившегося Кыса
– Он вполне воспитанный, просто не выносит присутствие на своей территории чужих, - язвительно сообщила она.
– Других идеалов он не выносит, - усмехнулся Ален.
За окном промелькнуло что-то ярко-сине-малиновое. Я, повернувшись в ту сторону, ахнула.
– Посмотрите, как красиво!
На улице, прямо рядом с нами, расцветали невиданные цветы разных оттенков, рассыпаясь снопами искр. Шум и восхищенные вопли младшекурсников были слышны даже у нас.
– Странно, да? – задумчиво произнесла Кесси, присоединившаяся ко мне, как и мужчины. Кот, лежащий у нее на руках, не мурлыкал, но, по крайней мере, не смотрел на магов со смесью злости и негодования, блаженно прикрыв глаза. – Здесь, в Школе, почти все маги, опытные и не очень, любой может сотворить нечто подобное, только щелкнув пальцами, но, тем не менее, мы зачарованно смотрим на фейерверк, словно нам по пять лет.
– Где-то внутри мы и есть дети. – Ален встал за мной, опуская подбородок на мою голову и обнимая за талию. – Мы все ждем чуда и верим – после самой длинной ночи в году солнце по-прежнему встанет и будет согревать нас своим теплом. А разноцветные огни зовут его, не дают уснуть, напоминают, что ночь не властна над миром, и приближают этот долгожданный час.
– Да. А потом придет лето, и зима останется только в воспоминаниях, - согласилась я. Ален почему-то напрягся при этих словах. – Что?
– Ничего, - шепнул он. – Смотри, вот это явно запустил Магистр Рейф.
За окном порхала огромная золотисто-оранжевая птица, мерно взмахивая крыльями и на добрый аршин освещая своим сиянием окружающее пространство.
– Да, наверное, - кивнул Брендт. – Он каждый год устраивает нечто подобное для детей. Помню, когда я только пришел в Школу, Магистр создал иллюзию страшного и одновременно красивого серебристо-зеленого существа. Я не мог оторвать от него взгляда, но при этом боялся до полусмерти, что оно сейчас подлетит и съест меня, настолько тварь казалась живой. Уже позже, на уроках, я узнал - это был образ королевской виверны, и на следующих Солнцеворотах уже просто с интересом смотрел. Но тот, первый раз, навсегда остался у меня в памяти, - усмехнулся маг.
– А когда мы пришли в Школу, Магистр Рейф создавал грифона. Элька, вроде бы так, да?
– Нет… Но я помню единорога, - мечтательно протянула я.
Остаток ночи был заполнен воспоминаниями и веселыми байками из школьной жизни нашей и Брендта. Ален, поскольку учился у отца, развлек общественность описанием Солнцеворота на Клендаре.
– Самое тяжелое – это определить, когда именно начинается самая длинная ночь, - улыбнулся он. – К этому времени солнце уже несколько месяцев не показывается над горизонтом, и вся ответственность по определению нужного момента лежит на шамане. Он указывает, в какую минуту зажечь костры, которые будут гореть ровно двадцать часов – и не спрашивайте, почему именно столько, все равно не знаю. Вокруг костров собирается все селение. Люди веселятся, пьют, едят, рассказывают байки, как вот мы с вами, обходят пламя в ритуальном танце. А через три месяца, когда над горизонтом поднимается край солнца, все ликуют и провозглашают победу добра над злом. То есть света над тьмой.