Под знаком розы и креста

Кузьмин Владимир Анатольевич

Скорее всего, мои действия они просчитали легче, чем я их. По себе меня мерили, но в целом должны были понять, что я стану делать. Я их свяжу и оставлю одних в той комнатушке, где находится еще один пленник. Быстро развязаться и суметь выломать дверь наружу им не суметь. Так как же избежать ареста?

Глупо, конечно, получается, совсем как в романе. Но ничего другого в голову не приходит… Подземный ход! Который можно открыть, даже будучи связанным. Открыл, перекатился туда, все встало на свои места, и снаружи ничего не обнаружишь. А там уж в этом схроне или в подземном ходе будет время развязать путы и легко скрыться. Выждать время и

вернуться за деньгами. Заодно плюнуть на мой остывший труп. Меня, кстати, даже специально искать не стали бы, решили бы, что главари банды сумели скрытно бежать и меня с собой прихватили. В качестве заложницы или еще зачем.

Проверив все свои рассуждения еще несколько раз, я решила, что заявиться в Охранное отделение с такими мыслями не слишком глупо. Без них мне все равно не стоит соваться в ту усадьбу, особенно с такими намерениями, как поиск ценностей.

Но для начала мне необходимо сделать два небольших дела.

45

Первое дело было совсем легким и простым. Я наведалась к Осипу Ивановичу и спросила, какой приз полагается за находку клада, и будет ли таковой приз мне полагаться в случае, если я отыщу награбленные деньги шайки Трупоеда.

– Скорее всего, в данном конкретном случае ваши претензии на таковой приз будут оспорены, – сказал Осип Иванович поразмыслив.

– Но у меня же есть адвокат! Самый знаменитый в Москве.

– Что ж, – развел он руками, – можете на меня рассчитывать.

Найти Аркадия Базарова – вот и еще один человек с литературным именем подвернулся по ходу дела – оказалось чуть сложнее. Пришлось наведаться в меблированные комнаты «Дон», узнать, что он там изредка появляется, приносит для хозяина продукты, изгоняет самых противных гостей и следит за порядком. Я оставила ему записку с просьбой договориться о встрече, и, по счастью, он прочел ее уже на следующий день.

Мы прогуливались по чистым от свежего снега улицам, и я расспрашивала о подробностях того вечера.

– Где меня схватили? Я за домом с улицы присматривал очень издалека и очень осторожно. Но тут заметил дырку в заборе, и мне показалось, что я смогу проникнуть на задний двор незамеченным. Зачем мне это понадобилось, сейчас сам не скажу. Просто зуд какой-то появился, детское любопытство, поиграть в казаки-разбойники захотелось. Впрочем, проник я впрямь никем не замеченным, но, видимо, забыл про свежевыпавший снег и оставил следы.

– Вот, это весьма важно. А чужих следов позади дома вы не заметили?

– Было уже довольно темно, но полагаю, что будь такие следы на снегу, я бы их заметил.

– Итак, в каком именно месте и как в точности вас пленили?

– Ну я шел вдоль забора, отделяющего усадьбу от соседствующей с ней. Зашел достаточно глубоко на самые задворки и собрался возвращаться. Даже мне стало ясно, что ничего любопытного я там уже не увижу.

– А из обычного что видели?

– Ну, я прошел недалеко от флигеля, может, гостевого, может, для прислуги. Но им давно не пользовались, двери были заколочены досками, одно из окон разбито. Дальше разглядел какие-то сараи и, кажется, там еще были конюшни. Но все это располагалось вдалеке от меня. А поблизости был вход в погреб. Во всяком случае, я так решил. Что-то в нем привлекло мое внимание, и я приблизился, но совсем близко подходить не стал. Постоял, посмотрел, так и не понял, что меня туда потянуло, и развернулся уходить. Но так

и не развернулся полностью, меня ударили чем-то твердым и тяжелым вот сюда, между фуражкой и воротником. Как я понимаю, пришелся бы удар выше или ниже, мне досталось бы еще больше, но и так у меня в глазах все потемнело и сопротивляться или убежать я не мог.

– И кто это был?

– Да тот с бородкой. С виду такой приятный человек, а оказался этаким головорезом.

– Как же он мог к вам так тихо подкрасться?

– Сие мне неизвестно. От дома вряд ли успел бы дойти, двор был пуст. Может, за деревьями стоял? Там возле этого погреба несколько деревьев растут. Дарья Владимировна, а ведь точно! Видел я там следы. Но они были уже припорошены и вели к дому, а не от него. Вот я и потерял бдительность, полагал, что никого рядом быть не может. Кстати, вот откуда бы этому Трупоеду там оказаться? Иных следов там точно не было, а по воздуху перемещаться – так он не ангел какой, скорее наоборот.

– Пока еще не знаю, откуда и как.

– Но раз всем этим заинтересовались и меня расспрашиваете, значит, что-то и вам кажется неясным!

– Кажется. Надеюсь, что скоро буду знать все в точности. А вам спасибо огромное, вы мне сильно задачу облегчили.

46

– И куда вас сопроводить для начала, Дарья Владимировна? – спросил меня Фролов, когда мы приехали в усадьбу и вышли из саней.

– Для начала в то подземелье, откуда вы меня вызволяли, Егор Григорьевич.

– Ну мы-то, конечно, вас вызволяли, да вы-то и без нас справились.

– Далеко не до конца.

В усадьбе все еще находилась охрана, и один из жандармов сейчас выступал в роли ключника. Открыл вход в подвалы дома, запалил керосиновый фонарь и повел нас вперед. В самом зале пришлось зажечь факелы, другого освещения там не было. А вот в той комнатушке «за кулисами» этого балагана факелов не было, и опять лампа стала единственным источником света. Впрочем, комнатка была невелика и смотреть там особо было не на что. Крашеные стены, краска во многих местах облупилась. Видимо, пребывало это помещение таким, каким его оставляли прежние хозяева. В углу валялся стул со сломанной ножкой. Вся остальная мебель состояла из единственной скамьи. Серьезной такой скамьи, тяжелой и старинной работы.

Я на всякий случай глянула в каждый угол, но ничего, что меня могло бы заинтересовать, что могло бы послужить для той цели, о которой я сейчас думала, не увидела. Никаких выступов на стенах, никаких рычагов.

– Могу я вас попросить отодвинуть скамью от стены? – попросила я одного из жандармов, нас сопровождавших.

– Это мы с превеликим удовольствием, – сказал тот, но тут же поправился: – Слушаюсь, ваше… Э-э-э…

– Да ладно тебе, Митрофанов, – засмеялся Фролов. – Тебе хоть сказано, чтобы выполнял поручения Дарьи Владимировны, но обращаться к ней по уставу не обязательно. Жандармских званий и чинов у нее нету.

Жандарм взялся за скамью и потянул от стены. Та с места не сдвинулась. Потянул сильнее, но опять не удалось ее сдвинуть.

– Может, вдвоем? – спросил Митрофанов.

– Не стоит, – сказала я. – Лучше попробуйте приподнять за этот край.

Скамья приподнялась, и тут же послышался скрежет, задняя стена, оказавшаяся дверью, целиком развернулась на петлях и открыла вход в подземный ход.

– Вот чудеса-то! – удивился Митрофанов. – А мне того, скамью держать или отпустить можно?