Подарок богини зимы, или Стукнутый в голову инопришеленец
Шрифт:
— Мы не кони! Мы пантер-р-р-ры! — беспощадно грассируя, протянула дочка. — Мотя! Фас!
Киса фыркнула, сгруппировалась и прыгнула.
— Так, девочки! На сегодня всё. Полина, умываться, мыть ноги, переодеваться в пижаму. А я сейчас быстро позвоню бабушке. У нее там эти ее ритуалы на огороде, надо узнать, что она в очередной раз задумала.
— Луна убывающая или нар-р-растающая? — уже из ванны прорычала дочка.
— Нет, — засмеялась я. — День летнего солнцестояния. Бабушка собирается зазывать счастье и удачу. Она вычитала,
— А-а-а, нет, Матильда. Нам это не надо.
Наконец все угомонились. Я успела поговорить с мамой. Невесело пошутила, что если бы хоть какая-то магия существовала в эти дни солнцестояний, то…
— Ира, вот тебе не стыдно? — тут же накинулась она на меня. — А кто мне постоянно талдычил про дни, когда появился и исчез инопришеленец? А?
— Не надо, мам, — испортилось у меня настроение. — И не напоминай Полине. Она только-только начала успокаиваться.
— А ты?
— А что я? Я его люблю. И мне теперь с этим жить.
— Вот и хорошо. Буду заговаривать энергетические порталы, чтобы… Чтобы… Ну, на чудо, что ли, — как-то неуверенно произнесла она. — Ладно, пока. Созвонимся.
Мы с дочкой улеглись спать. Стих за окном шум города. Возилась в темноте кошка, ходила взад-вперед с одной кровати на другую.
Было очень жарко, и хотя окно было открыто, но казалось, ни дуновения ветерка не доносилось. Сон никак не шел, духота придавливала.
— Мам, — шепотом позвала Поля. — Ты спишь?
— Нет еще. Что ты хотела?
— Там что-то светится, — тут же уселась она в кровати.
— Где?
— Там, в зеркале.
— Огонек от модема отражается?
— Нет, мам. Оно светится. Цветочек как будто.
— Поль, ну что ты придумываешь? Кто — оно?
Со вздохом я спустила ноги с постели, встала и прошла к ней.
— Где?
— Вон. Смотри туда, в дверцу шкафа. Видишь?
— Хм…
Я прищурилась. И точно. В левом нижнем углу зеркальной дверцы неярко что-то светилось. Словно приклеили флуоресцентную наклейку рисунка папоротника с цветком в сердцевине.
— Разве сегодня день Ивана Купалы? — неуверенно спросила я.
— Я не знаю, — подобралась ко мне дочка и прижалась к боку. — Ма-а-ам, оно становится ярче. Ты видишь?
— Да…
Огненный рисунок и правда разгорался и увеличивался в размерах.
— Вау-у-у! Это же магия! — восторженно прошептала Полина. — Мам, смотри, он живой!
И она смело шагнула вперед и коснулась кончиками пальцев зеркала.
Папоротник зашевелился, заволновался и будто отозвался на ее прикосновения.
— Поля, не двигайся! — негромко велела я и принялась медленно подходить.
Кошка бросилась мне под ноги, пришлось поднять ее на руки, чтобы не затоптать в темноте кроху.
— Мам, ты не бойся. Меня дядя Кер научил, как управлять огнем. Я знаю. Он не мог сам вызвать настоящую искорку,
— Полина… Ты не волшебница. Вот дядя Кер, да, он маг. Но из другого мира, там всё иначе.
— Мам, смотри… Видишь? — в этот момент огненный папоротник решил, что ему тесно в зазеркалье, и начал перетекать светом на ладонь к девочке.
Это было невыразимо прекрасно и так же невыразимо жутко. Я еще от оживших снеговиков не отошла, а тут огненный папоротник лезет из зеркала.
— Мам, он нас зовет. Идем!
— Поля! Стой! Замри!
— Мам, не трусь, — с шальным огнем в глазах оглянулась ко мне дочка. Или это просто свет волшебного огня так отражается? — Идем же скорее! Он нас отведет к дяде Керу! Быстрее!
Не дав мне опомниться, она вцепилась в мою ладонь свободной рукой и потянула.
— К Керу? — неуверенно шепнула я. Ради него я готова была поверить хоть в черта, хоть в ангела.
— Да, да! Держи Матильду! Папоротник шепчет, что для перехода нужны кошка и настоящая любовь. Он нас проведет. Закрой глаза и иди за мной, мам. И не отпускай Мотю! Она энергетический проводник.
И я послушалась. Вцепилась в маленькую лапку дочери, прижимая второй рукой к себе котенка, и шагнула.
В ДАЛЕКОЙ-ДАЛЕКОЙ ТМНОЙ ИМПЕИИ
Уборщик первого этажа темной цитадели прихорашивался перед зеркалом в огромном тронном зале. Поворачивался так и эдак, любуясь своей густой фиолетовой шерстью. Подмигнул своему отражению всеми тремя правыми глазами. Кокетливо подмигнул в ответ тремя левыми. Пригладил мех на животе верхними щупальцами. Нижние сжимали щетки для натирания паркета.
Уборку делать надо хорошо, а то владычица расстроится. А ее расстраивать нельзя, она тогда воспитывать начинает.
Вдруг монстр вздрогнул и отшатнулся от зеркала. А ему навстречу прямо оттуда выступила из золоченой резной рамы человеческая женщина с белым мохнатым существом на руках. А с ней детеныш женского пола. Малышка держала в ладошке волшебный огненный цветок, который сиял так ярко, что света его хватило отогнать все тени даже в этом огромном зале.
И всё бы ничего, монстр не единожды уже видел человеков. Взрослых человеков. Живет тут парочка. Но почему эти — голые? Это же… неприлично!
И тут пришельцы открыли глаза, увидели его и закричали.
С перепугу фиолетовый монстр тоже заверещал. Страх-то какой творится! И как назло, советник Нантар перенесся в горы. Владыка с владычицей отбыли по своим важным делам. А тут такая жуть из зеркала лезет!
Отчаянно замахнувшись всеми четырьмя щетками для чистки паркета, очень «храбрый» мохнатый спрутообразный монстр снова завизжал. А потом вдруг испуганно отшвырнул свое оружие и бросился удирать.
Девочка тут же замолчала, а за ней и женщина.