Подарок богов
Шрифт:
Неожиданно пришло понимание, что совсем скоро в этих местах всё изменится. От прежнего спокойствия не останется и следа. Если верить обещаниям гессы Ферранды, люди от соседства с хасурами не пострадают. Хотелось бы верить, что Торгалес не пойдёт по пути Аливасара. А как будет на самом деле, покажет время.
Вилард уснул сразу, едва голова коснулась подушки, и проснулся среди ночи, встревоженный сновидением, столь ярким и красочным, что невольно принял его за явь. В этом сне Лариника давала клятву верности в храме. Лица жениха Вилард не видел, но был уверен, что это не он, потому что сам в этот момент прорывался через толпу гостей, намереваясь остановить обряд.
И в последний
Остаток ночи Вилард провёл в тяжких раздумьях. Временный статус помолвки больше его не устраивал. Он понял, что не хочет испытать наяву то острое чувство потери, что пережил во сне. Так ли нужна ему свобода, полученная такой ценой? И кто сказал, что возлюбленная не может стать другом? Если уж и создавать семью, так только с той, кто тебя понимает. А Лариника и сама не горит желанием погрузиться в пучину обыденности. Она едва ли не больше него ценит свободу. Вместе им будет хорошо. И он глупец, если не понял этого сразу. Спасибо богине, что вразумила.
К рассвету Вилард всё для себя решил. Осталось заручиться согласием Лариники. Девушка не выглядела счастливой, когда он объявлял о помолвке, и только это останавливало его от решительных действий. В противном случае, он уже заказывал бы службу в храме, чтобы ровно через месяц назвать Ларинику своей.
Глава 19
Всю последнюю неделю Аливасар лихорадило от потрясений. Сначала по городу разнеслась весть об обнаруженных колыбелях. Несколько делегаций из возрождённых городов уже нанесли визиты вежливости гессе Кордиане, заявив о своём желании наладить не только мирные, но и взаимовыгодные отношения между родами.
Перед аливасарцами, привыкшими жить в изоляции от остального мира, забрезжили радужные перспективы. Все активно принялись строить планы на будущее, мечтая о новых перспективных знакомствах и конечно же путешествиях по неизведанным ранее местам.
И не успели жители Аливасара привыкнуть к мысли, что теперь они не одни в этом мире, как глава рода Арменга шокировала всех известием о появлении у неё наследницы. Это обстоятельство породило в городе множество слухов.
Хасуры терялись в догадках, высказывая самые разные предположения на этот счёт и, не находя им подтверждения, начинали выдвигать всё новые, ещё более фантастические версии того, как такое вообще могло случиться. Этому немало способствовала специализация гесса Саторнила. О чудодейственных артефактах прошлого, способных преумножать силу, в эти дни не вспомнил только ленивый. Но, в конце концов, и эта теория была признана несостоятельной. Ведь если бы такой артефакт существовал в действительности, у Аливасара сейчас была бы другая правительница. Гесса Алария не упустила бы шанса занять это место.
Оставалось загадкой и то, кем приходится предполагаемая наследница главе рода Арменга. Родство между ними могло быть как близким, так и дальним. Несомненно одно, эта девушка должна обладать сильным даром, никак не меньшим, чем дар самой гессы Аларии. А такие стихийницы всегда были наперечёт. Их знали по именам, помнили дни их рождения и, конечно же, всем было известно, к каким родам принадлежат самые завидные невесты Аливасара.
Правдивой информацией можно было разжиться лишь в одном месте. Однако, никто из скандального семейства не спешил ею делиться. Более того, под предлогом подготовки к балу, доступ для посторонних в родовой особняк Арменга временно был закрыт. Гесса Алария перестала приглашать подруг на чаепития, а её супруг покидал дом лишь по долгу службы. Естественно, в эти часы он предпочитал заниматься делами, а не удовлетворять любопытство сограждан.
Гесса Кордиана, устав ходить вокруг да около, однажды прямо его спросила, откуда в роду Арменга взялась наследница. На что получила возмутительный по своей дерзости ответ:
— Наберитесь терпения, гесса Кордиана, — заявил старый наглец, насмешливо глядя ей в глаза. — Вы обо всём узнаете на предстоящем приёме. Таково распоряжение главы моего рода, и я не стану его нарушать.
Чопорно поклонившись, гесс Саторнил собрался уходить, но услышал возмущённое:
— Вы забываетесь, советник. Моё слово имеет гораздо больший вес, чем слово гессы Аларии. И я приказываю вам, немедленно обо всём мне доложить.
— Нет, это вы забываетесь, гесса Кордиана, — внешне старик остался невозмутим, и лишь сжатые кулаки намекали на то, как трудно ему себя сдерживать. — Вы вправе распоряжаться мной лишь тогда, когда речь идёт об интересах Аливасара. Дела рода Арменга находятся вне вашей компетенции. И посему, я отказываюсь вам отвечать.
Алария, узнав об этой стычке, легкомысленно заявила:
— Эта женщина не стоит твоих переживаний, дорогой. Кордиана бессильна что-либо сделать теперь, когда к Ларинике привлечено столько внимания. Уверена, она догадывается, что это и есть пропавшая дочь Малини. И то, что глава рода проглотила твою дерзость, милый, лишний раз доказывает, что она для нас не опасна.
Надо сказать, Алария, единственная из всей семьи, получала от всей этой суматохи несказанное удовольствие. Она разослала приглашения за неделю до предполагаемого приёма и всё это время хранила загадочное молчание, тем самым накаляя атмосферу в городе до предела. Даже её приятельницам не удавалось её разговорить. Хотя попытки сделать это, предприимались неоднократно.
Имя жениха также держалось в тайне вплоть до последнего момента. Об этом родных попросила сама Лариника. Алария ожидаемо сочла её просьбу милой и до ужаса романтичной. Лариника не стала разубеждать бабушку в собственном бескорыстии. Она считала, что слишком жестоко лишать женщину иллюзий, особенно в отношении тех, кто ей дорог.
Себе же девушка лгать не стала и честно призналась, что действовала скорее из эгоистических побуждений, нежели из желания оградить жениха от нездорового интереса окружающих. Всё дело в том, что Лариника боялась лишиться общества Виларда, к которому успела привыкнуть. А навязчивое внимание со стороны жителей Аливасара могло вынудить его перебраться на время в деревню.
Вопреки её опасениям, мужчина также не пытался избегать с ней встреч. Напротив, старался чаще её навещать. Подозрительно много интересовался её детством и приёмной семьёй. Складывалось впечатление, что он задался целью, выяснить о ней как можно больше. Зачем Вилард это делал, пока оставалось неясным. Вернее, была у Лариники одна догадка, поверить в которую она никак не решалась. Да и как тут поверить, если за всё это время так называемый жених ни словом не обмолвился ей о своих чувствах.
Девушка утешала себя тем, что у него на это были свои основания. Дело в том, что всю неделю они не имели возможности остаться наедине и поговорить откровенно. Алария совершенно неожиданно приставила к ним соглядательницу в лице престарелой родственницы, напрочь игнорируя тот факт, что Лариника с Вилардом провели вместе не одну ночь, а потому все её попытки соблюсти приличия выглядят, по меньшей мере, нелепо. Однако никакие доводы не действовали на женщину, вознамерившуюся всё сделать по правилам. Приходилось терпеливо выносить все её заскоки и молиться о том, чтобы не стало ещё хуже.