Подарок

Завтра Рождество. Они уже ехали на космодром, и все же родители беспокоились: ведь их сыну в первый раз предстояло лететь на ракете, это было его первое космическое путешествие. И им очень хотелось, чтобы все прошло хорошо. Поэтому, когда пришлось оставить на таможне подарок для сынишки и елочку

Мальчик сидел в зале ожидания. Отец и мать возвращались после неприятного разговора с сотрудниками Межпланетной Службы и перешептывались.

— Что будем делать?

— Ничего. А что мы можем?

— Дурацкие правила!

— Жаль. Он так хотел елочку.

Завыла сирена. Пассажиры хлынули к ракете, готовой стартовать к Марсу. Мать с отцом плелись в самом хвосте, а их притихший бледный сынишка шел между ними.

— Ничего, как-нибудь… — сказал отец.

— Что?.. — спросил мальчик.

Ракета взлетела, унося их в космическую тьму. Она неслась, оставляя за собой огненный след, а позади осталась Земля, на которой был день 24 декабря 2052 года. Они летели туда, где нет времени: ни месяцев, ни лет, ни часов. Остаток «дня» они спали. Около полуночи по нью-йоркскому времени малыш проснулся.

— Я хочу поглядеть в окно.

На корабле был всего один иллюминатор — большое «окно» из очень толстого стекла, в верхнем отсеке.

— Не сейчас, давай сходим туда попозже, — предложил отец.

— Я хочу посмотреть, куда мы летим.

— Подожди, пока не время, — сказал отец.

Он проснулся уже давно и ворочался с боку на бок: оставленный подарок и елочка со свечками не шли у него из головы. Праздник омрачен. Но, поразмыслив, он решил, что выход все же есть, и встал. Если ничего не сорвется, путешествие пройдет весело.

— Сынок, — сказал он, — ровно через полчаса Рождество.

— О-о! — вырвалось у мамы.

Одно только воспоминание о празднике огорчало ее. Она надеялась, что сын позабудет о нем.

Мальчик сразу оживился.

— Я знаю, я получу подарок, да? У меня будет елка? Вы исполните то, что обещали?

— Да, конечно, и еще кое-что, — улыбнулся отец.

— Но ведь… — вмешалась мама.

— Да, да, именно так, — сказал отец. — А теперь извините, я скоро вернусь.

Минут через двадцать он вернулся и с улыбкой сказал:

— Теперь уже скоро.

— А можно подержать твои часы? — попросил мальчик. Ему дали часы, и он тихо сидел, держа тикающие часы и не шевелясь, сгорая от любопытства и нетерпения.

— Уже Рождество! Рождество!.. А где мой подарок?

— Идем, — сказал отец, опустил руку сынишке на плечо, и они вышли из каюты, спустились в холл, потом куда-то поднялись. Мама шла за ними и говорила: «Я ничего не понимаю, я ничего не понимаю…»

— Сейчас поймешь, — сказал отец. — Вот мы и пришли.

Они остановились перед закрытой дверью, которая вела в большой отсек. Отец постучал. Сначала три раза, потом еще два — это был условный знак. Дверь отворилась, свет в отсеке погас. Из темноты доносились таинственные голоса и шепоты.

— Заходи, сынок, — сказал отец.

— Там темно.

— Дай руку. Мама, идем.

Они вошли. Дверь за ними захлопнулась, стало очень темно, а впереди мерцал огромный стеклянный глаз — иллюминатор — окно в полтора метра высотой и в два шириной. И в него смотрел Космос.

Малыш стоял зачарованный.

Мать с отцом, словно завороженные, застыли позади.

Голоса в темной комнате запели старинные рождественские песни. Мальчик робкими шагами пошел к иллюминатору, прижался лицом к холодному стеклу. И долго-долго стоял и смотрел в непроглядную космическую ночь, на вечно горящие мириады маленьких белых свечек.