Подъем и падение Запада
Шрифт:
В военных колледжах страны для лучшего знакомства с потенциальным противником здесь стали изучать книги Мао Цзэдуна и Че Гевары. В докладе Пентагона от июля 1962 г. говорилось о необходимости выработки «программы действий, рассчитанных на поражение коммунистов без обращения к опасностям и террору ядерной войны; программы, направленной на подавление подрывных действий там, где они уже возникли, и, что еще более важно, на предотвращение возможного их возникновения. Другими словами — это стратегия как терапии, так и профилактики» [251] . Соединенные Штаты бросали вызов всем, противостоящим им в мире силам, в том числе национально-освободительным движениям, обучая для этого специализированные группы войск.
251
Schlesinger A. Robert Kennedy and His Times. Boston, 1978, p. 459—467.
Готовность администрации Кеннеди пойти на риск ядерной войны должна была предполагать, что установка этих ракет меняет стратегический баланс между США и их главным оппонентом — СССР. Но как согласовать
252
Paterson Th., Clifford J., Hagan К. American Foreign Policy. A History since 1900. Lexington, 1983, p.488.
Gaddis J. Strategies ofContaintment: A Critical Appraisal of Postwar American National Security Policy. N. Y., 1982, p. 545.
Советник Кеннеди — Т. Соренсен оценивал ситуацию таким образом: «Не вызывает сомнений, что эти размещенные на Кубе ракеты, взятые сами по себе, на фоне всего советского мегатоннажа, который мог бы обрушиться на нас, не меняют стратегического баланса фактически... Но баланс мог бы существенно измениться по своей видимости; в вопросах национальной воли и мирового лидерства такие видимости влияют на реальность» [253] . Как пишет по этому поводу американский историк С. Амброуз, «самый серьезный кризис в истории человечества разразился по вопросу о видимости. Мир подошел вплотную к тотальному уничтожению из-за вопроса о престиже» [254] .
253
Sorensen Th. Kennedy. N. Y., 1965, p. 321.
254
Ambrose S. Rise to Globalism. Harmondsworth, 1967, p. 287.
Запад проигрывает первую войну — Вьетнаму
Стоимость войны во Вьетнаме увеличивалась быстро и вскоре стала ощутима для бюджета богатейшей страны капиталистического мира. Военные расходы на операции во Вьетнаме составили: 9,4 млрд долл, в 1965/66 фин. году; 19,7 — в 1966/67 фин. году; 22,4 млрд долл, в 1967/68 [255] . Социальные программы «великого общества» (системы внутренних реформ, предусматривавшихся Л. Джонсоном) были принесены в жертву вьетнамской войне, результатом чего явились невиданный разлад в стране в конце 60-х гг. и инфляция, которая за период 1968—1978 гг. увеличила вдвое стоимость жизни в США.
255
Pentagon Papers, vol. IV, p. 88.
К 1967 г. на Вьетнам было сброшено больше взрывчатых веществ, чем в ходе всей Второй мировой войны в Европе. В 1965 г. американская авиация сделала 25 тыс. бомбовылетов, оставив на вьетнамской земле 63 тыс. т бомб, в 1967 г. — 108 тыс. вылетов, 226 тыс. т бомб. Начиная с июня 1965 г. американские войска вели войну против патриотических сил в Южном Вьетнаме. Численность армии США во Вьетнаме достигла 125 тыс. На пресс-конференции, проходившей 10 июля 1965 г., президент Джонсон заявил, что предела количеству американских войск, необходимых для победы во Вьетнаме, нет. Вьетнам нельзя было терять потому, считали в Вашингтоне, что это якобы могло повлиять на целостность глобальной американской зоны влияния и систему зависимых от США стран. При самых различных обстоятельствах президент Л. Джонсон не уставал напоминать соотечественникам, что «мы с 1959 г. не потеряли ни одной союзной нации» [256] . Американская элита в порыве самоослепления действительно решила «заплатить любую цену» за свои позиции на узкой полоске азиатского материка. Заметим, что до второй половины 60-х гг. расширение зоны американского влияния, американских обязательств рассматривалось Вашингтоном как естественное и практически не встречало оппозиции внутри страны. Начиная со второй половины 60-х гг. в правящих кругах стало созревать убеждение в необходимости различать существенное и второстепенное, выделить действительно первостепенные по значимости для США регионы, форпосты и отделить их от зон, значение которых менее существенно. Вьетнам способствовал развитию этого процесса, как ничто иное. Уже в 1968 г. государственный департамент начал «неблагодарную» работу по определению более и менее важных для США районов мира.
256
Public Papers of the Presidents: Lyndon B.Johnson, 1964, p. 112—114.
Америка бросила на решение вьетнамской проблемы огромные материальные силы. Численность войск в 1968 г. значительно превысила 500 тыс. Главный вопрос, вставший перед американским руководством, состоял, по определению известного американского историка Р. Такера, в выборе — «империя или обычная нация» [257] . Л. Джонсон выбрал первое, и в середине 60-х гг. с ним было согласно большинство американцев.
Это большинство еще верило в имперскую роль Америки, в необходимость охранять все аванпосты. Сомнения охватили президента Л. Джонсона в феврале 1968 г., когда главнокомандующий американскими войсками во Вьетнаме генерал Уэстморленд в дополнение
257
Tucker K. Nation or Empire? N.Y., 1968, p. 32.
258
Paterson Th. Op. cit., p. 557.
Важно отметить, что в середине 60-х гг. Соединенные Штаты стали «охранять» свою безмерно растянутую зону влияния с отчаянной решимостью. Наиболее наглядным образом это проявилось во время событий в Доминиканской Республике весной 1965 г. Здесь произошел политический переворот, в результате которого к власти пришли силы, которые в Вашингтоне рассматривались как враждебные. Оценив ход политических событий в этой стране как неблагоприятный для американского влияния, президент Л. Джонсон 28 апреля 1965 г. отдал приказ американским войскам высадиться в Санто-Доминго. Это было нарушением международных правовых норм, в частности устава Организации американских государств. Но это была защита имперских интересов США, какое бы пропагандистское прикрытие ни выдвигал Л. Джонсон [259] .
259
pubiic Papers of Presidents: Lyndon B. Johnson, 1965, p. 286—287.
Годы вьетнамской войны способствовали политическому отрезвлению широких масс американского народа. Но отрезвление шло медленно. Большинство американского общества поддерживало войну во Вьетнаме по меньшей мере до февраля 1968 г. (На протяжении нескольких месяцев, до национального вьетнамского праздника Тет, вооруженные силы США прилагали огромные усилия по овладению контролем над Южным Вьетнамом. В США возникла уверенность, что перелом наступил, «дело сделано». Однако с наступлением праздника Тет Фронт национального освобождения Южного Вьетнама широким наступлением опрокинул все надежды интервентов и их пособников.) Парадокс, но президент Джонсон считал, что в проведении своей вьетнамской политики он нажимает на тормоз, а не на акселератор [260] . Лишь потери, понесенные во Вьетнаме, фиаско 1968 г. да потрясающие свидетельства очевидцев, журналистов и политиков, выступивших критиками вьетнамской авантюры, вызвали крах экспансионистской психологии. В умах ряда американских стратегов просветление началось уже в 1966 г. Выступая перед комиссией по иностранным делам американского сената, Дж. Кеннан утверждал: «Наш престиж в глазах мира будет больше в том случае, если мы решительно и мужественно отойдем с неразумных позиций и не будем упорно преследовать экстравагантные и ничего не обещающие цели» [261] .
260
KearnsO. Lyndon Johnson and the American Dream. Х.У., 1976, p. 282.
261
Senate Committee on Foreign Relations, Hearings, Supplement Foreign Assistance Fiscal Year, 1966 — Vietnam. Wash., 1966, p. 335-336.
По мере того как США все больше увязали во Вьетнаме, круг политиков и советников, поддерживавших президента Джонсона, уменьшался. Один за другим уходили наиболее приближенные советники Кеннеди, либералы, профессора северо-восточных университетов. За ними потянулись старые приверженцы Джонсона. Даже у таких самоуверенных и хладнокровных деятелей администрации, как Р. Макнамара, война во Вьетнаме начала вызывать в 1966—1967 гг. серьезную озабоченность [262] . За безоговорочное продолжение войны во Вьетнаме выступали только «ястребы» типа братьев У. и Ю. Ростоу. К марту 1968 г. Л. Джонсон оказался изолированным в собственной партии, в кругу прежних единомышленников, и вынужден был 30 марта 1968 г. заявить о своем выходе из политической игры, об отказе баллотироваться на президентский пост во второй раз. Он совершил ошибку, направив огромные американские ресурсы к цели, достижение которой не укрепляло, а ослабляло США.
262
Goldman E. The Tragedy of Lindon Johnson. N.Y., 1969, p. 511.
Исходя из опыта войны во Вьетнаме, конгресс США принял Акт о прерогативах в военной области, обязавший президента США давать отчет о действиях в срок, не превышающий 30 суток после вовлечения вооруженных сил США в военные действия [263] . Так сработал инстинкт самосохранения, так более дальновидные идеологи американской экспансии хотели обезопасить себя.
Почему американцы не пришли к выводу о необходимости выхода из Вьетнама раньше? Почему в американской политической стратегии исчезла гибкость? Ответ сложен, если обращаться к деталям, и относительно прост, если указать главное. В Вашингтоне откровенно боялись, что поражение США во Вьетнаме будет означать непоправимый удар по американскому влиянию во всем мире, потрясет всю систему внешнеполитических связей США. Со слепым упорством лучшие умы американской правящей элиты поставили себя, свои политические судьбы и огромный американский арсенал на защиту простой идеи. В страх перед нисхождением, закатом, перед эпохой исторического отступления вызывал у вашингтонских стратегов готовность идти на немыслимые усилия.
263
Schlesinger A. Jr. The Imperial Presidency. M. Y, 1973, p. 147.