Подкова для дракона
Шрифт:
– А то! – бахвалясь, самодовольно раздулся Гаспар, – эт я его сюда вместе с дозорными принёс, на этом самом плече, – он хлопнул себя по ржавому наплечнику.
– Брешешь!
– Подождите нас, – заскулили откуда-то с верхних ступеней алхимики, чтобы через минуту появится всей троицей, отчаянно пыхтя и держась за стены.
– Неча ждать, – буркнул стражник обиженно, выуживая из неухоженной бороды соломинку, – пришли уже. Сейчас сами её увидите. Сразу отпадёт охота звать меня лжецом!
– Её? – менестрель удивлённо поднял бровь.
– Её, её, – стражник, загадочно хмыкнув, поднял факел над головой и зажёг один из висевших на стене масляных
Гийом, за свою жизнь посетил немало тюрем, острогов и ям. Порой случалось, что он даже сидел в них, так что особенного впечатления на рыцаря окружающая обстановка не произвела.
В отличие от остальных.
Менестрель с отвращением морщился. Достав из-за краги перчатки надушенный носовой платок, он приложил кусок батиста к тонким ноздрям. Кузнец был бледен и напряжён. Вытянувшись струной, он сжимал и разжимал кулаки, словно собирался затеять с кем-то потасовку. Алхимики нервничали и тряслись от страха, взвизгивая каждый раз, когда очередная крыса пробегала у кого-нибудь из троицы по ноге.
– Идёмтя, здесь недалеко, – караульный поднял над головой факел, – Да под ноги смотрите, не то вляпаетесь… в общем, глядите куда ступаете.
Навстречу людям потянулась вереница стальных прутьев, дверей и запертого за ними отчаяния. Гийом заметил, что большинство камер пустует. В те же, которые были заняты, он старался не смотреть. Рыцарь и так хорошо знал, что там увидит.
Идти действительно пришлось недолго. Не сделав и двух десятков шагов, стражник остановился перед одной из решёток. Кованые прутья здесь имели толщину в два раза больше, чем у остальных, а выложенная красным кирпичом арка, держащая решётку, была усилена металлическими полосами. Судя по нетронутому ржавчиной металлу, сделали обновку совсем недавно. Ругнувшись, бородач смачно высморкался. Отерев руку о полу плаща, он с кряхтением зажёг ещё один светильник.
– Вот мы и пришли. Хлядите.
Некоторое время в коридоре весела изумлённая тишина.
– Это что шутка? Если да, то неудачная. Я бы даже сказал, мать вашу, совсем неудачная, – после затянувшейся паузы подал голос Лемюэль. Остальные продолжали хранить молчание, слишком потрясённые, чтобы что-либо сказать.
Де`Браф отобрал факел у стражника и подошёл вплотную к прутьям. Существо в глубине камеры, с трудом поднялось с измятой, гниющей соломы. Пошатываясь, оно нетвёрдо встало на ноги, щуря глаза от света, неуместного в этом царстве тьмы.
Девчонка.
На первый взгляд годов семнадцати, одетая в какое-то тряпье, до невозможного грязная, с длинными спутанными волосами. Руки пленницы сковывали кандалы из странного металла, такие огромные, что казались бочонками, надетыми на запястья. По матовой поверхности оков, как и по цепи крепившей их к стене, беспокойными насекомыми ползали мелкие святящиеся строчки сдерживающего заклинания.
– Как это понимать? – Гийом не выпуская факела из руки, другой ухватил Гаспара за стальной горжет 23 и хорошенько тряхнул. – Ты что, недоносок, за дураков нас держишь!
23
элемент
– Никак нет, ваша милость, – затараторил стражник, – это дракон и есть. Страхолюдная пакость в шухуе с крылами и рогами, токмо в бабу превратившийся. Всеми святыми клянусь! Это именно она в прошлу среду над замком пролетела, низко аж стекла загудели. Пару раз полыхнула огнём, подпалив овин с казармами, а после на озеро у Бранова хутора спустилась. Вот токмо лёд тогда ещё и пяди в толщину не набрал, не выдюжил, изломался. Гадина под воду с головой и ушла. Грохот стоял, за семь лиг слыхать было. Перетрусили все здесь не на шутку. Солдатня и та поначалу разбежалась, но граф панику быстро пресёк. Велел коней седлать и в галоп, прямиком к деревне. Когда подъехали, тварюка уже выползла на берег, вся парит, что пивной котёл, клокочет. Видать водицы наглоталась. А как нас увидала, тут же девкой обернулась, давай руками махать и курлыкать не по-нашему. Чары, стало быть, плела. Да такие – аж воздух вокруг светиться начал. Ну, всё подумали мы, конец нам, пора вертать коней и в рассыпную! Токмо местный – Барклай Бран не из пугливых оказался. Подкрался он к девчонке сзади с колуном, и дал обухом по башке. Пока паршивка в беспамятстве валялась, мы её на сани и в темницу. Дальше уж ведьма, что у графа гостевала, заковала драконицу в рангрим.
– Ты что думаешь, мы в это поверим? – Рыцарь ещё раз тряхнул стражника, да так, что у бородача клацнули зубы.
– Не вру я, святой Матерью клянусь!
– О боги, – тоненьким голосом пропищал один из алхимиков, – посмотрите на её глаза!
Девушка подошла к решётке и, обхватив ладонями прутья, пристально смотрела на людей. Пальцы у неё оказались длинными и тонкими, с узкими ногтями «лодочкой». Лицо треугольное, по северному широкоскулое с волевым подбородком и чувственным ртом. Несмотря на грязь, девчонку можно было бы счесть красивой, если бы не глаза… Глаза у незнакомки были кошачьи. «Нет, не кошачьи – змеиные» – поправил себя Гийом. Он внутренне содрогнулся от пристального жёлто-зелёного взгляда. Сделав шаг назад, шевалье неосознанно выставил перед собой факел и вертикальные зрачки пленницы тут же превратились в две узенькие щёлки. Жуткое зрелище.
Внезапно губы девушки дрогнули, приоткрылись и, против ожидания из них послышалось не змеиное шипение, а слабая, но вполне членораздельная речь.
– Aline, va faielle tuare? Illivari’s iv poveltuе me… По..жа..лус..та.
– Чтоб меня черти взяли, – ругнулся Лемюэль.
Гийом понимал чувства менестреля. Смесь недоверия, растерянности и злости. Одно дело вступить в схватку с огнедышащей, бессловесной тварью, другое прикончить на глазах у всех ребёнка. Пусть он и выглядит, мягко выражаясь, странно.
– Кто-нибудь понимает, что она говорит?
– Имеешь в виду кроме слова «Пожалуйста»? Нет, но вроде это по эльфьему. Эй, Брохалюциусы, хватит шушукаться там в темноте. Кто-нибудь из вас говорит на языке остроухих?
Один из алхимиков неохотно подошёл к решётке, с опаской поглядывая на заключённую.
– Я магистр Флавиус Огюстус Букаре, с вашего позволения, – произнёс он высокопарно и с апломбом, совершенно не уместном в воняющей мочой темнице. – Владею языком Kae’l Elle, лесного народа. В некоторой степени. Вот только её произношение и манера речи…