Подкова на счастье
Шрифт:
— Не бросай меня, пожалуйста. — повторила она…
…Двое вели коней в поводу вдоль реки, шагали по мелководью, подвернув широкие штанины. Тимка сказал с комичным сожалением:
— Так я и не научился ходить босиком…
— Я тоже не умею, — утешила его Олька. — В городе особо не походишь…
Тимка увидел на её лице что-то, похожее на чёрную тень и, остановившись, положил свободную руку на кулак Ольги, сжимавший повод:
— Это всё был страшный сон, — тихо сказал он. — Теперь ты всегда будешь тут. Пока сама не расхочешь.
— Я никогда не расхочу! — выпалила Ольга. И смутилась: — Только… вот только ты…
— Я чтонибудь придумаю, обещаю, — твёрдо сказал Тимка.
— Знаешь, — Ольга переложила повод в другую руку, взялась за пальцы Тимки, — я сразу, как только тебя увидела… не Игоря, хоть он и старше, а тебя… я сразу подумала… в общем, ты знаешь, что я подумала.
— Может, я зря тебя потащил сюда на два дня? — спросил Тимка. — Комары, ночёвки у костра…
— Нет, нет, что ты! — замотала головой девчонка. — Тут так красиво… Как у нас в деревне…
Снова тень.
— Но ведь твои родители… — осторожно сказал Тимка. — Они же погибли.
— А знаешь, сколько там людей? — спросила девчонка. — Разных… И хорошие, только беспомощные… А эти — на джипах приедут… как за данью в древние времена, как… как червяки, как мокрицы какие… Нам-то хорошо, а там…
— Таких мест много, — хмуро сказал Тимка. И понял: ещё секунда — и он проговорился бы. Хотя… Олька умная, она, наверное, уже сама о многом догадалась. — Ты не горюй. Может быть, потихоньку мы всё поменяем.
— Мы? — Олька посмотрела без насмешки. — Крайний тоже иногда так говорил — «мы».
— Ты и я, — повторил Тимка. — Разве этого мало? А с нами — небо, лес, реки… Это всё наше. Даже если разгородить всё это заборами и границами — рано или поздно земля их с себя скинет.
— Когда ты говоришь — мне кажется, что так и будет, — задумчиво согласилась Ольга.
— Если бы это было раньше, я бы давно полез к тебе целоваться, — вдруг откровенно признался Тимка. Ольга с неожиданной иронией приподняла бровь:
— И ты ждал столько времени, чтобы об этом сказать?
— Ну… — Тимка пожал плечами, похлопал Рокота по плечу. — Ну как…
— Ну тогда ещё подождёшь, — не без яда сказал Олька, останавливаясь. — Кажется, эта тропинка… домой?.
Возле Светлояра было многолюдно. Тимка сперва и сам не понял, в чём дело, но потом сообразил, что просто собрались ребята и девчонки (да и немало взрослых) из Христофоровки. Играли в лапту, стреляли в цель, кто-то развлекался кулачным боем, а кто-то простонапросто слушал, сидя прямо на траве, какие-то лекции — то по сельскому хозяйству, то по строительству. Тут же были и Науманны — всей семьёй. Тимка и раньше подозревал (а в последнее время был уверен в этом), что СветлоярХристофоровкаферма Науманнов представляяют собой что-то вроде единого организма, хотя с первого взгляда это и не очевидно (светлояровцы, например, учились не в сельской школе, а в городской). Скажем так: Христофоровка — живая сила; Светлояр — центр координации и связи, генератор идей; ферма Науманнов — сельскохозяйственный полигон. Да с тех пор как Тимка получил ещё одно имя, от него и нее скрывали того, на что намекнул тогда в К…ске Найдён: есть некая глобальная сетевая структура ярко великорусской направленности, частью которой являются здешние места. Не партия, не организация, которые можно запретить — именно структура без единого центра, без штаба, который легко ликвидировать…
"Какими понятиями я стал оперировать, — подумал Тимка, качаясь в седле и наблюдая за тем, как в небе кругами парит планер (интересно, кто в кабине?). — А ведь недавно считал, что рядом с Новой Зеландией есть ещё и Старая…"
Но кроме шуток: буквально на днях вокруг Христофоровки закончили монтировать ветряки и отказались от централизованного снабжения электричеством. А сейчас городили какие-то хитрые машинки для локальной сети отопления — Тимка сам скачивал чертежи и спецификации с сайта www. флагманъ. ru на который указал ему Первач. Как и сайт Светлояра www. svetlojar. ru, этот сайт располагался на некоем загадочном сервере с собственным адресом www. newUSSR. su. Тимка подозревал, что это и есть часть той загадочной сети. Он вообще не так уж редко садился за компьютер и знал, например, что разделы светлояровского сайта посещают по нескольку десятков человек в сутки. И не для того, чтобы потрепаться в чате или на форуме. Это были такие… деловые посещения, результатом которых были либо заказы, либо наоборот — доставка чего-то в Светлояр и иногда переправка дальше. В ту же Христофоровку…
…Олька давно ускакала вперёд, не очень-то ловко пока, но с энтузиазмом подскакивая на рыси. Тимка вздохнул и увидел скачущего к нему Олега. Вот уж у кого не было проблем — Карьер шёл невероятно красивым галопом, Зима сидел, как будто был частью коня, его продолжением. И осадил Карьера на месте — колено в колено с Тимкой.
— Вернулись? Чего такой грустный?
— Да так… — Тимка потрепал уши Рокота. — Дурак я, помоему.
— Послала, что ли? — посерьёзнел Олег.
— Да нет… Хотя, что я с тобой о девчонках разговариваю, ты же конями контуженый…
— Ну предположим… Поедешь со мной в Христофоровку, а потом к Науманнам?
— Дождь будет, — Тимка поднял голову.
— Будет, — согласился Олег.
— Ладно, поехали, только переоденусь и дяде Славе скажу.
— Подожду, — Олег вытянул руку в сторону луговины.
— Я быстро… Хоп-па! — Тимка огрел коня ладонью, поднял свечкой и с места бросил в галоп.
"Ты и я, — подумал он на скаку весело. — Ты и я!"
28. ТРИБУНАЛЫ И РАСПРАВЫ
Дождь застал Тимку и Олега на полпути от фермы Науманнов и крепко вымочил. Дождь оказался почти осенний — холодный и резкий, оба парня кляли его, на чём свет стоит, и в гридницу вошли — злые хуже некуда, только на пороге вспомнив, что не почистились сами и вот сейчас девчонки их порвут в мелкие кусочки.
Но странно — хотя в гриднице были почти все обитатели Светлояра, царила необычайная тишина. Только всхлипывала Весна, которрую с двух сторон обнимали Мила и Звенислава. Да Свет, пощипывая струны Олеговой гитары, напевал как-то отстранённо:
— Сейчас по Нью-Йорку холодному,А может быть — по Лондону,А может, по Мюнхену бродит он,Смоленский мальчишка Иван…— Что случилось? — спросил Зима, останавливаясь на середине комнаты, у стола. Ему не ответили.
— Войной от России отринутыйСлоняется по миру он,Пока ещё веря заученнымЧужим иностранным словам…Семья у мальчишки в Смоленске была…Её в сорок первом война отняла!И дом разломала, и детство украла,Взамен не дала ничего!Давно на чужбину заброшенный,Всё бродит он, всё бродит онИ знает одно лишь о родине:Что родины нет у него…