Подмастерье палача

Тюрин Виктор Иванович

"Лошадь, похоже, для меня. Дворянин. Никогда его не видел. Поза небрежно-хозяйская, значит, облечен большой властью. Да и Дядюшка Гастон, сам бы не пошел, а отправил кого-нибудь из подчиненных показать дорогу. В глазах гостя вопрос и удивление. Если я все правильно понимаю, то должен сейчас его узнать. Только почему сейчас, а не раньше? И зачем стражники? Для почета… или для ареста?".

Пьер бросил быстрый взгляд на Дядюшку Гастона, но тот отвел виновато глаза, после чего поклонился и спросил дворянина: — Я палач города Тура, Пьер Монтре. Что вы хотели от нас, ваша милость?

— Ты мне не нужен, палач. Меня интересует человек, который стоит рядом с тобой. Клод, ты меня узнаешь?

Вопрос

не оказался для меня неожиданным, вот только в моей памяти ничего не дрогнуло при виде этого человека, который лично приехал ко мне, а значит, я для него чем-то важен. Поклонившись, я ответил: — Простите, ваша милость. Не узнаю.

— Странно, — дворянин задумался на какое-то время, при этом не спуская с меня взгляда, потом снова спросил. — Кто ты и откуда родом?

— Называю я себя Клод Ватель, потому что… — и я кратко изложил незнакомцу свою историю с пробитой головой и потерей памяти.

Дворянин, с явным недоверием, какое-то время смотрел на меня, а потом вдруг неожиданно представился: — Я Жак де Бомон, сеньор Брессюирский.

Его голос прозвучал жестко и официально.

— К вашим услугам, ваша милость, — снова поклонился Монтре, а вслед за ним и я.

— Палач, ты можешь подтвердить слова этого человека?

— Да, ваша милость. Мы встретились с Клодом Вателем в Амбуазе, куда меня пригласил городской совет города для свершения правосудия. Я сам видел незажившую рану на его голове и могу подтвердить, что в течение всего времени и до этого дня, он работал у меня подмастерьем.

С минуту сеньор думал, задумчиво глядя на меня, а потом видно что-то решил, после чего последовал приказ: — Клод Ватель, ты едешь со мной!

Никогда не скакавший на лошади, я вскочил в седло, как заправский наездник, автоматически сработали мышечные рефлексы, так как сам я сейчас пытался понять, что меня может ждать в конце пути при таком посланце? Строить догадки я никогда не любил, а просчитать варианты при полном отсутствии информации только богу под силу, а я всего лишь человек.

Помахал рукой Пьеру, который, похоже, еще не отошел от шока и получил в ответ его растерянный кивок, на прощанье. Дворянин, больше ни слова ни говоря, развернул лошадь и поскакал впереди, вслед за ним поехал я с телохранителем, а уже за нами стражники.

Не успел я утвердиться в этом мире, как снова оказался в подвешенном состоянии. Меня узнали, когда я уже перестал этого ждать. Правда, сразу всплыл в памяти тот мужик, который нарезал вокруг меня круги, а потом исчез, растворился в толпе. Скорее всего, это он узнал меня и доложил об этом, куда следует. Правда, была еще вероятность, что меня могли увидеть во время казни, но с того дня прошло уже две недели.

"Мне не доводилось слышать об этом сеньоре. По всему видно, что это важная персона. Вот только к чему его появление? К добру или злу? Впрочем, чего гадать? Узнаю, когда приеду на место".

Конечно, самый простой способ в подобной ситуации, это взять и поинтересоваться у человека: что происходит? Вот только, к великому сожалению, он не подходит для средних веков. Слишком глубокая пропасть лежала между высокородным господином и простолюдином. Судя по тому, что я успел узнать, то мне еще повезло, что я сходу попал в королевский город, где было подобие демократии, а не во владения графа или виконта, где процветали произвол и жестокость. Помимо привилегий и прав дворянства на земли, замки и крестьян, во Франции почему-то укоренилось убеждение, что дворянство обладало другой, более чистой, более благородной кровью, чем простой народ. Даже в этом эти господа считали, что стоят выше обычного человека, отсюда их высокомерие, презрение и гонор. До этого мне не приходилось напрямую сталкивался

с дворянским сословием, но будучи наслышан о царивших здесь нравах и то, что они творят в своих землях, мне не хотелось просто так нарваться на грубость или получить по физиономии. Несмотря на отсутствие внешнего проявления неприязни, я решил не рисковать, а дождаться цели нашего поездки, а пока занялся оценкой личности дворянина. На нем был неяркий, но весьма добротный повседневный наряд богатого вельможи, соответствующий его возрасту, сорок-сорок пять лет. Из драгоценностей — ажурная золотая цепь на груди, перстень-печатка на пальце и золотые пряжки на башмаках. Перо на берете было заколото золотой застежкой в виде какой-то птицы. Ножны и рукоять его кинжала были украшены драгоценными камнями. Лицо обычное, ничем не примечательное, если не считать взгляда уверенного в себе человека. Его фигура начала заплывать жирком. Лицо слабо загорело, да и руки, похоже, больше привыкли держать перо, а не меч. Не воин. Скорее всего, придворный или королевский чиновник высокого ранга.

Выехав на центральную улицу города, мы направились в сторону главных ворот. Стоило нам к ним приблизиться, как городские стражники, стоило им увидеть скачущего Жака де Бомона, судорожно заметалась, разгоняя людей с его пути, что подтвердило мое предположение: чин у сеньора немалый. Люди, при виде усердия стражников, на всякий случай срывали шапки и низко кланялись незнакомцу, который продолжал скакать, ни на кого не обращая внимания.

"Может имеет отношение к королевскому двору? Тогда, где его пышная свита? Надеюсь, что ты, Клод Ватель, ничего не замышлял против короля? Если так, то сейчас меня везут в королевскую тюрьму. Да нет, на арест, как-то, не похоже. Тут что-то другое".

Пока я прокручивал в голове возможные варианты, мы успели проехать мост затем выехали на торговый тракт, но уже спустя лье свернули в сторону замка, стоявшему на фоне леса. Мне уже было известно, что недалеко от города находится несколько замков вельмож, в том числе и королевский, Плесси-ле-Тур. Спустя какое-то время, мы снова свернули возле часовни святого Губерта, покровителя охоты и рыбалки, и поскакали в направлении, видневшейся невдалеке, деревни, но не доехали, остановившись у постоялого двора. Перед двухэтажным домом бродили курицы, где-то хрюкала свинья, а у стены, в пыли, спал щенок. Не успели мы остановиться, как на пороге появился хозяин заведения. Он низко поклонился Жаку де Бомону, но при этом, к моему большому удивлению, не единым словом не заикнулся о высоких достоинствах своей кухни и комнат постоялого двора, как обычно делали хозяева подобных заведений.

"Конечно, я небольшой знаток местной жизни, но ведет он себя весьма странно. Стоит и не приглашает гостей, — мгновенно пронеслось у меня в голове. Загадок становилось все больше и мне это не нравилось. Дворянин, не слезая с лошади, небрежно бросил стражникам: — Ждите в таверне. Головой за парня отвечаете! Жюль!

Слуга, достав мелкую монету, бросил ее ближайшему к нему стражнику, который ловко ее поймал. После чего, развернув лошадей, дворянин с телохранителем ускакали, а хозяин, окинув нас взглядом, исчез за порогом.

Я знал, что в городе было подразделение конной стражи, которые патрулировали снаружи городских стен. Видно, стражники, оставленные меня охранять, были из этого отряда. Один из них, мужчина в возрасте, с сединой в волосах и носом пьяницы, второй — совсем молодой парень, с носом картошкой и наивным взглядом, явно недавно принятый на службу. Вот и сейчас, услышав приказ охранять меня, он, глядя меня, попытался изобразить бывалого воина, чем вызвал усмешку ветерана.

— Слезай, приятель, — предложил мне пожилой стражник. — Пойдем, пивка попьем.