Подрядчик
Шрифт:
И к черту. К черту эти стройки, к черту эти деньги. Куплю домик где-нибудь в Северной Каролине, лесопилку. Поставлю ПКТ на подоконник, чтобы от "зеленых" отстреливаться, и будем жить с Наталкой спокойно. И счастливо. Сделаем детей – троих, пятерых, семерых, больше – лучше. Старенький списанный армейский Hummer, домик на живописном берегу какого-нибудь горного озера, и любимый человек рядом – что еще для счастья нужно?
Ливень, сменившись мелким, почти незаметным дождиком, успел сделать свое дело – грунтовка раскисла. Мало того, что я успел отвыкнуть от ручной коробки, так еще втыкать передачи левой рукой оказалось крайне неудобно. Пару раз "Скайлик" чуть не завяз в
Повезло таки! Задрав нос, пробуксовывая и сползая по скользкому склону, японец, все же, выехал на трассу. Не знаю, как на счет остального кузова автомобиля, но капот из белого превратился в грязно-серый. Задние стекла, кстати говоря, тоже перестали быть прозрачными. Оставляя на асфальте комья земли, Ниссан взял курс на юг – туда, где родилась моя любимая, и где я надеялся ее найти.
Сейчас я еще не представлял, какой будет наша встреча, что я скажу двенадцатилетней девочке… но и снился мне не рокот космодрома, перед глазами стояли ее зеленые глаза, волнистые черные, как сама ночь, волосы, аккуратные розовые губки и ее белоснежная улыбка. Прошло столько лет, а я все еще помнил ее тело до последней родинки, до шрама на плече, оставшегося от прививки… и ее запах – запах, который я не забуду никогда. Такой родной, теплый аромат, свежий, как весна, прекрасный, как северное сияние!
Центральную часть области, покрытую лесами, многочисленными городками и селами я преодолел еще затемно. За три с лишним часа пути на трассе не попалось ни одного транспортного средства, лишь пролетали по бокам дороги деревеньки с темными глазницами окон, густые стены деревьев, карьерные отвалы, черные в ночи, как неведомые исполинские животные, закрывающие своими спинами звезды. По гряде, словно маленькая гусеница, освещая путь единственным глазом, полз тепловоз.
Перед самим рассветом на землю спустилась густая пелена тумана и видимость сократилась до двух десятков метров, а то и того меньше. После крейсерского полета на скорости в полторы сотни километров в час, движение при шестидесяти казалось черепашьим шагом, но, один черт, я умудрился проскочить указатель "Варна, Берлин, Париж". Возможно, для кого-то это – столицы европейских государств, но здесь эти названия принадлежали деревенькам в степной зоне на юге области. Забавно… я помнил этот же знак с наименованием еще одного города – Карталы, куда я, собственно, и направлялся.
Утопив педаль тормоза, поставив японца, проскользившему по мокрому асфальту с добрый десяток метров, поперек дороги, я остановил автомобиль. Уже после маневра я увидел в зеркале силуэт желтого "сорок первого" с пипкой мигалки на крыше, стоящий на обочине. Мнда, весело будет попасться здесь, где населения раз-два и обчелся, проскочив места, где людей, а вместе с ними и ментов – как пчел в улье. Конечно, "скайлику" детище Автомобильного Завода имени Ленинского Комсомола не конкурент, но в баке осталось литров десять на две сотни километров пути, а последняя заправка – как раз после поворота у указателя.
Главное – без паники. Тихо, спокойно трогаюсь с места… не переборщить бы со спокойствием, ведь абсолютно все правила дорожного движения соблюдают только нетрезвые водители, что и вызывает подозрения, ведь у нас это не принято, и считается едва ли не дурным тоном. Плавно отпустив сцепление, я тронулся с места. Ментовоз продолжал стоять, даже тень патрульного не пошевелилась. Кажется, пронесло.
АИ-95 на заправке не оказалось (да
– Все ездют, туды-сюды снуют, поспать человеку не дадут, – проворчал дедок с пышными драгунскими усами. – Чего тебе?
– Второго из второй, сколько влезет, – по привычке ответил я.
– Дык, ёлы-палы! – возмутился дед. – Я тебе что, на кофейной гуще, али на картах гадать буду, сколько в твою прорву его влезет? Литров тебе сколько?
– Ну… давай сорок, – прикинул в уме я.
– Шестнадцать рублёв, – ответил заправщик.
– Сколько-сколько? – переспросил я.
– Ох, молодежь пошла! – вздохнул он. – Мне уж седьмой десяток идет, а я и то на слух не жалуюсь. Шестнадцать рублёв. Нуль-нуль копеек.
Признаться, ни одна другая цена в этом восемьдесят восьмом меня так не шокировала… это сколько же получается? Сорок копеек за литр? Хотя, все правильно – пачка сигарет, одна десятая бутылка водки. Соотношение цен, несмотря на различные крамольные слухи, и двадцать лет спустя такое же. Расплатившись, я вернулся к Ниссану и нажал курок пистолета. Стрелка на циферблате медленно поползла по кругу.
Со стороны трассы донесся приближающийся шум двигателя, приглушенный туманом. Нормальному человеку в субботу в половине седьмого утра в десятках километров от ближайшего населенного пункта здесь делать абсолютно нечего, значит – это по мою душу.
– Давай же, – обратился я к бензоколонке. – Давай, быстрее.
Но аппарат продолжал невозмутимо отсчитывать литры с той же скоростью. Шесть литров, семь… интересно, какого же объема бак у этой прорвы, и сколько он, вообще, жрет? Из тумана вынырнули Волговские фары, принадлежащие, однако, не ГАЗу, а Москвичу. Да, да, к АЗС подъехал тот самый патрульный автомобиль, с которым я разминулся несколько минут назад. Желтый "сорок первый", сделав круг по заправке, встал точно перед носом японца, перегородив выезд. Из машины вышел молодой лейтенант с выбритыми до синевы щеками и твердым шагом направился ко мне. Что-то в его внешности говорило, что, ежели чего, червонцем отделаться не получится, это до последнего будет играть в "я не такая". Ну да, вскакивать в субботу с утра пораньше, да еще и бриться – нормальному человеку такое в голову не взбредет. Может, и в самом деле он не такой.
– Старший инспектор ГАИ, лейтенант Козлов, – представился он. – Ваши документы.
Да, сейчас заколебет. С такой-то фамилией… еще и не побоялся произнести ее разборчиво. Доставая из кармана документы, я заметил, что клапан кобуры с табельным девятимиллиметровым Макаром открыт. Какой предусмотрительный легавый! Лейтенант долго, придирчиво, несколько раз сверив фотографию с оригиналом, изучал права, после переключился на техпаспорт, благоразумно реквизированный мною у Бекаса. Стрелка циферблата колонки успела пробежать еще тридцать делений, и встала напротив отметки "40". Медленно, с ленцой, подчеркивая, что спешить мне некуда, я выдернул пистолет из бака и повесил его на место.
– Михаил Федорович, – прорезал звенящую тишину голос инспектора. – А доверенность на управление данным транспортным средством у вас имеется?
Опачки! А этот документ я как-то упустил… теперь, если мента не удастся купить, придется замочить.
– Доверенность? – растерянно произнес я. – А там, разве, нету?
– Здесь – нету, – отрезал офицер.
– Товарищ лейтенант! – крикнул высунувшийся из Москвича его напарник. – Вас "первый"!
– Подождите здесь, пожалуйста. Я скоро, – пообещал мент, убирая документы в карман.