Подумай дважды
Шрифт:
Если же все произошедшее чья-то режессура, тогда… Кстати, что тогда? Как же неизвестный должен ее ненавидеть, чтобы сотворить такое?
Сима не могла припомнить ни единой серьезной ссоры, даже размолвки. Она ни у кого не брала в долг и никому не одалживала значительных сумм. Возможно, кто-то настолько сильно нуждается в деньгах, что украл девочку из обеспеченной и известной в городе семьи, лишь бы расплатиться с долгами?
О причинах можно было рассуждать до бесконечности, но итог оставался прежним — Юлю похитили, а она должна ждать и попытаться окончательно не впасть в панику. Сейчас Симе
Она даже поплакать себе не разрешала. Серафиме казалось, что стоит пролиться первой слезинке, как прорвется плотина — она расквасится и больше не сможет контролировать ситуацию. Сима обхватила себя руками, словно пыталась удержать вместе, готовые вот-вот разлететься, остатки самообладания.
Она отрешенно наблюдала, как Кеша ходит взад-вперед вдоль прихожей. Сима понимала, что он не маг и даже не экстрасенс, способный разгадать загадку исчезновения дочери, но она не могла ему не позвонить. Несмотря на все разногласия, он оставался отцом Юленьки и имел право знать, что с ней случилось. Должен знать и помочь. Серафима видела, что его лицо искажено от волнения, но не могла его успокоить. Она сама нуждалась в поддержке.
— Так нельзя! — Кеша бросил пальто в ближайшее кресло и остановился перед Симой. — Мы не можем просто так сидеть и ждать у моря погоды!
— Не кричи, пожалуйста. Таисия Михайловна спит. — Сима заставила себя подняться и оказалась к Грибову лицом к лицу. — А что нам остается? У тебя есть конкретное предложение?
Неожиданно для Симы, а возможно и для себя самого, Кеша обнял ее и прижал к себе. Сима не нашла в себе сил отстраниться. Она, как никогда нуждалась в сильном плече. К тому же, это было всего лишь объятие товарища по несчастью. Наверное, никто, кроме Кеши, больше не способен понять силу ее горя.
— Мы ее найдем.
— Только так. Только так.
Никто из них не заметил, как открылась и закрылась дверь. Сима подняла голову с плеча Кеши только тогда, когда услышала знакомый голос.
— Что здесь происходит?
На пороге стоял Егор и хмуро смотрел на них. Было заметно, что он еле сдерживается от резких движений. И, возможно, поспешных заключений.
Вспомнив, что в таких случаях обычно произносят: «Это не то, что ты подумал», Сима решила не оправдываться. Тем более что не считала себя виноватой. Более того, она имела право на толику сочувствия.
Серафима медленно освободилась от объятий Кеши и отошла к стене, хотя больше всего хотела броситься к Бритту и разрыдаться на его груди. Он приехал, и не важно, какая причина его сюда привела.
Юля — вот ее главное беспокойство.
— Мою дочь украли.
Егор тотчас прищурил темные глаза и мгновенно очутился рядом. Он поднял руку, видимо желая поддержать, но так и не коснулся ее. Вместо этого Бритт сжал ладонь в кулак и повернулся к Кеше.
— Кто проворонил?
— Не нужно буравить меня взглядом. Это не я. — Кеша дернул головой и со злостью в голосе спросил: — Что ты вообще здесь делаешь? Она и тебе позвонила?
— Это не твое дело. Дверь была открыта, и я вошел.
Сима больше не могла выносить
— Прекратите сейчас же! Я сама все расскажу. — Она перевела дух и начала. — Это случилось в супермаркете. Таисия Михайловна зашла туда за покупками. Юленька остановилась перед прилавком со сладостями. Затем к няне подошли трое охранников и обвинили ее в воровстве. Нашли у нее в сумочке флешку. Представляешь? Глупость какая! Зачем Таисии Михайловне флешка? Она компьютером пользоваться не умеет.
Егор таки не удержался и взял ее за руку. Наверное, она не так уж хорошо владела лицом, как думала.
— Что произошло потом?
— Пока они разбирались, Юля исчезла. Никто ее не видел. Вокруг без дела слоняется орда продавцов, а девочку никто не заметил. С ума можно сойти!
— Понятно.
— Что тебе понятно? Что тут вообще может быть понятно?! — Кеша дернул Егора за рукав и развернул к себе. — Моя дочь пропала!
— Не ори на меня. Это не я ее похитил. И вообще — чего вы ждете? В милицию звонили?
— Нет, — они с Кешей произнесли это одновременно и так же решительно.
— Так чего же вы ждете? Время уходит!
— Думаешь, мы не знаем? Считаешь себя самым умным?!
— Кеша, не кричи. Егор, звонили похитители и настоятельно рекомендовали ничего не предпринимать до следующего разговора.
Бритт поднес ее руку к губам, поцеловал, и тихо произнес:
— Нельзя слепо следовать указаниям. Нужно ехать в милицию.
Тут Кеша неожиданно для всех оттолкнул от нее Егора и прошипел:
— Хорошо тебе советовать! А если бы пропал твой ребенок? Ты бы тоже позвонил ментам? Признавайся, позвонил?
Сима вдруг поняла, что у нее не осталось сил вмешиваться. Егор же скрипнул зубами и процедил:
— Не знаю.
— Так вот, — Сима от чрезмерного волнения отстраненно наблюдала, как от какой-то внутренней борьбы исказилось лицо Кеши, но совсем не ожидала услышать то, что он сообщил в почти торжественной тишине. — Юля — твоя дочь.
Всего несколько мгновений назад Егор испытал всплеск негодования — когда увидел любимую женщину в объятиях бывшего мужа. Почти бывшего. Ему хотелось встать между ними реально, психологически — любым доступным способом, хотя он всеми силами избегал любого давления на Симу.
Потом Бритт увидел страдание на ее обычно бесстрастном лице и понял, что это — не возвращение прежних чувств, пусть даже призрачных, а утешение. Он хотел иметь на это исключительное право, но пока лишь сделал попытку разобраться в проблеме и посоветовать хоть что-то расстроенным родителям.
Но он оказался не готов к тому, что сообщил ему Кеша. Наверное, никто на его месте не был бы готов. Господи, шесть лет! Его девочке шесть, а он ничего о ней не знал! И она, однозначно, тоже.
Егор смотрел на Симу и вначале не видел ее, настолько мысли поглотили его внимание. Лишь спустя несколько мгновений он заметил потрясение в серых глазах и дрожащую руку у рта. Невозможность понять, знала она об этом или нет убивала, но он заставил себя подождать, давая ей возможность высказаться. Серафима молчала, лишь одинокая слеза скатилась по ее щеке. Затем вторая, третья. Сейчас он не мог прижать ее к себе и успокоить.