Подводное течение
Шрифт:
– Здесь валютный бар, – пояснил он, удивленно глядя на меня.
Я достала из сумочки бумажник и открыла его. Так, чтобы бармен видел стопку чеков и уголок гостевого пропуска. Выдернув бумажку в сотню, я бросила ее на стойку и назидательно произнесла:
– Я гостья из Ленинграда. У нас бармены сами предлагают посетителям напитки.
– Из легкого могу предложить «Шампань-коблер», а из крепкого «Таран», основан на коньяке.
– Тогда «Таран».
Он принялся готовить коктейль, изображая из себя средневекового
Я бросила на стойку еще одну бумажку весом в пятьдесят единиц.
– Мне нужна Жанна.
Он убрал добычу с прилавка, покосившись на напарника, и кивнул мне на столик, за которым сидела ярко накрашенная блондинка, но не вульгарная, несмотря на макияж с явным излишеством.
Я взяла коктейль и направилась к ее столику. Блондинка сидела в тоскливом одиночестве перед пепельницей, полной окурков.
Я пальцем поманила бармена, и тот тут же подскочил.
– Замени, – сказала я, указав на пепельницу.
– Одну секундочку, – подобострастно засуетился бармен и тут же поменял пепельницу.
Надо сказать, это произвело впечатление на блондинку. Похоже, их здесь не балуют вниманием. Я достала из сумочки сигареты, золотую зажигалку, доставшуюся от Оксаны, и закурила.
– И кто тебя забросил в наш блиндаж? – спросила блондинка.
– Мой муж, – ответила я и бросила на стол коробок со спичками, где был записан телефон. – Ты писала?
– Таких тысячи. И что дальше?
– Олег не случайный турист, он постоянный клиент. Таких запоминают и за таких держатся.
– А я вот упустила. – Она неожиданно засмеялась, низким, дребезжащим смешком. – Ты тоже за него держишься?
– Не очень. Пришла на тебя взглянуть, а потом накатаю телегу в партком.
– Валяй. Ему встряска не повредит. Я только в ладошки похлопаю.
– А тебе он чем не угодил?
– Сменил меня на Ритку. Он самец, что с него взять. Но эта курва не мне первой гадит. Всех уже достала.
– Она здесь?
– Принимает на дому. И не только Олега, хотя за хазу платит он. Козел! Ну а тебе что? Ты, что ли, жена? Поди, с голоду не пухнешь. Куда он денется, если все на тебя записано.
Этой фразы я не поняла, но переспрашивать не стала.
– Заразу в дом принести может, – озабоченно сказала я.
– Не принесет. Мы чистенькие, за нами следят, заботятся. Да и без резинок мы не работаем.
– Я хочу его застукать.
Жанна опять рассмеялась, но вдруг остановилась.
– Хорошая мыслишка. Я тебе дам наводку, если ты Ритке фейс расцарапаешь. Тебе-то это с рук сойдет, но не другим. Ее особо опекают. Своих же сдает, сука!
– Не проблема. Сделаю ее профнепригодной. На работу долго не выйдет.
Жанна подалась вперед, и от нее повеяло дорогими духами.
– Только я тебе ничего не говорила.
– Конечно. Мы с тобой не виделись, и я тебя не знаю.
Блондинка долго рылась в своей сумочке, потом выудила
– Гороховский переулок, дом шесть, квартира двадцать три. Завтра после восьми вечера Олег должен приехать туда.
– Откуда такие подробности? Ты со свечой стоишь?
– Подробности от папочки.
– Это еще кто?
– Ну, его-то ты знаешь. Феликс, начальник Олега. Старикашка. Но крепкий, еще чего-то может. Теперь я его обслуживаю. Олег меня ему сбагрил, когда на Ритку перепрыгнул. В бабках я ничего не потеряла, даже выиграла. Но он противный, от него козлом воняет. Это Феликс мне сказал, что Олег завтра в шесть вечера прилетает, а Ритка едет в Шереметьево его встречать. Дальше все понятно. Махнут на хазу, поколупаются ночку, а утром он явится к тебе как новенький, якобы прямо с самолета.
– И все же застукать их будет не так просто.
Жанна саркастически скривила перемазанный помадой рот.
– Ты думаешь, он рискнет ходить по шлюхам в Лондоне? Они же там все высоконравственные. А тут расслабится, часам к десяти уже будут в постели. У мужика две недели никого не было. Да он не слезет с Ритки. Своего мужа не знаешь? Он же кобель! Вот и возьмешь их тепленькими.
– Ты упомянула о Феликсе. Знаешь, что с ним случилось?
– Сегодня умер, потому я и пришла на «точку». Уже поправляться начал. Его на домашний режим хотели переводить, а тут второй инфаркт. Добреньким был, настоящий папочка. Теперь Олега никто прикрывать не будет. Это же Феликс вас из Ленинграда вытащил, он же и участок вам выбил, который на тебя записан, чтобы потом не отняли. Боюсь, без папочки твоего муженька вытравят с теплого местечка. Меру знать надо.
– Я с этим разберусь. Ну ладно. Прощай.
Я встала и вышла из бара. Такси возле «Метрополя» удалось поймать быстро, я попросила отвезти меня на вокзал, где купила билет до Тюмени на двенадцать часов дня, после чего поехала на Котельническую.
Пришлось проделать тот же трюк: на лифте поднялась на этаж старушки, остальной путь проделала пешком и вновь оказалась в квартире Оксаны. Теперь я знала, что искать, и нашла. Документы на дом, принадлежащий Оксане Кустиновой. Адрес: поселок Малаховка, Удельная улица, участок номер 233.
Я взяла два чемодана и сложила в них все женские вещи, под бельем в шкафу нашла шкатулку с украшениями. Цацки недешевые, без экспертизы видно. Не забыла и старую папку с рукописью. Что-то в чемоданы не вошло, пришлось прихватить сумку. Туда я запихнула норковую шубу. Ничего из мужских вещей я не трогала. Документы, где упоминалось имя Олега, сожгла. Осмотрев квартиру перед уходом, я оценила обстановку. На первый взгляд тут побывали воры, но можно было предположить, что просто жена ушла от мужа. Ушла со злостью и ненавистью. Надо бы оставить ему записку. Хорошо, что теперь есть образец почерка Оксаны.