Подводный ас Третьего рейха. Боевые победы Отто Кречмера, командира субмарины «U-99». 1939-1941
Шрифт:
Издатель понял намек и удалился, пообещав, что очень скоро вернется. Через два дня Кречмер получил телеграмму, подписанную Дёницем, предписывающую ему сделать то, что требует издатель. Озадаченный, но вынужденный подчиниться приказу, который был совершенно не в стиле Дёница, Кречмер позвонил в Берлин и проинформировал издателя о своем согласии. Еще спустя два дня оттуда прибыл специальный человек, чтобы расспросить Кречмера и записать его ответы. Процедура оказалась достаточно длительной, и Кассель, неофициальный офицер по связям с общественностью лодки «U-99», за это время успел, сидя в соседней комнате, написать несколько статей о боевых походах для немецких газет, а также подготовить сценарий для радиопередачи.
Кречмер постарался
После завершения отпуска в конце января 1941 года Кречмер вернулся в Лориент и первым делом поспешил к Дёницу. Адмирал внимательно выслушал его эмоциональную речь, после чего спокойно сказал:
— Я совершенно не понимаю, о чем ты говоришь. Какой издатель? Какая книга?
Кречмер онемел.
— Но я же получил от вас телеграмму! — воскликнул он, выйдя из ступора.
Дёниц вызвал дежурного офицера и приказал разыскать документы. Вскоре в бумагах было обнаружено адресованное Дёницу письмо от издателя, на полях которого рукой адмирала было написано: «Да». Дёниц припомнил, что видел эту бумагу и действительно написал на ней «да», имея в виду свое согласие с отказом Кречмера использовать свое имя в пропагандистских целях. Убирая документы со стола адмирала, дежурный офицер взял этот документ и, неправильно истолковав резолюцию, послал Кречмеру телеграмму от имени Дёница. Приказ был немедленно отменен, и Кречмер получил заверения, что он ни при каких обстоятельствах не обязан давать свое имя книге или каким бы то ни было другим образом содействовать пропагандистской кампании. Кречмер был вполне удовлетворен и считал, что ему удалось восстановить справедливость. (Следует отметить, что за несколько месяцев до этого Прин согласился написать пропагандистскую книгу о своей блистательной карьере. Главное место в ней было уделено описанию потопления «Королевского дуба». Кречмер отнесся к ней резко отрицательно.)
Один из штабистов Дёница в мирной жизни был скульптором. Адмирал поручил ему изготовить бюст Кречмера и установить его в офицерской столовой. Кречмеру пришлось набраться терпения и в течение недели каждый день по несколько часов позировать этой творческой натуре. К счастью, бюст был небольшим и для его завершения потребовалось всего лишь две недели. Дёниц сам явился на «открытие памятника», не отказали себе в этом удовольствии и Прин с Шепке. Взглянув на бюст, адмирал сразу же повернулся к сопровождающим его адъютантам и приказал:
— Унесите это. Я не знаю этого человека. Кречмер с некоторым разочарованием согласился, что произведение искусства получилось весьма далеким от совершенства, и с добродушной улыбкой выслушал насмешки, которыми его наградили друзья-соперники, только что вернувшиеся из очередного боевого похода. Прин решил, что самое время переименовать «молчаливого Отто» в «Отто бессмертного», поскольку его черты теперь увековечены в камне. А Шепке напомнил, что самое время уладить кое-какие дела.
Кречмер уже достиг рубежа в 250 ООО тонн. Он стал первым командиром-подводником, которому это удалось. А значит, имел право требовать свое шампанское.
На следующий день Кречмер пригласил к себе Кнебель-Деберица и поручил ему организовать церемонию вручения подарка армейскому командованию. Дело в том, что не так давно ему были официально от армии вручены ноты музыкальной композиции, исполняемой военным оркестром, которая называлась «Марш Кречмера». Теперь Кречмер решил сделать ответный жест. Он приказал покрасить спасательный круг с танкера-«призрака» «Конч» и торжественно вручить его армейскому командованию. Церемония получилась
17 февраля Дёниц вызвал Кречмера к себе.
— Я хочу, чтобы ты еще раз обдумал мое предложение остаться на какое-то время на берегу. «U-99» выйдет в море через три дня. У меня еще есть время назначить другого командира.
— Я уже решил.
— Хорошо. Насколько я понимаю, Петерсон будет исполнять обязанности младшего лейтенанта. Завтра прибудут два курсанта. Возьмешь их в море на несколько недель.
В то утро четыре курсанта выехали из Киля, имея назначения на различные корабли в Лориенте. Но во время пересадки в Гамбурге один из них, высокий светловолосый восемнадцатилетний юноша по имени Фолькмар Кёниг, чрезвычайно гордый тем, что ему предстояла служба на подводном флоте, разминулся со своими товарищами и опоздал на поезд. В результате он прибыл в Лориент на сутки позже. Выслушав в штабе несколько весьма нелестных слов в свой адрес, он узнал, что назначен на лодку «U-47», которой командовал Прин. Но «U-47» уже ушла в море, и Кёнигу было приказано явиться на «U-99». Он встретил Кречмера на причале, поприветствовал командира и доложил о своем прибытии. Кречмер окинул юношу внимательным взглядом и поинтересовался:
— Что, по твоему мнению, тебе известно о подводных лодках?
Такая встреча привела молодого курсанта в замешательство. Но он неоднократно слышал, что Кречмер, хотя и является приверженцем строжайшей дисциплины, разумный и справедливый человек и что попасть в его команду считается большой удачей.
— Я знаю только то, чему можно научиться в училище, сэр.
— Что ж, думаю, в первом рейсе ты начнешь учить нас, как следует воевать, — вздохнул Кречмер, — но я быстро выбью эту дурь из твоей головы.
С этими словами Кречмер ушел, оставив Кёнига в полном недоумении.
На борту «U-99» юношу встретил старший матрос Рабан, который первым делом спросил:
— Ты видел капитана?
— Да. Не могу сказать, что он мне обрадовался.
— Забудь. Просто ему не до тебя.
В тот же день Кёнига послали в штаб изучить расположение в Северной Атлантике остальных подводных лодок, вышедших в море ранее. Дежурный офицер показал ему большую карту с маленькими булавками на ленточках, которые представляли собой подлодки. Кёниг в изумлении разинул рот. Он ожидал увидеть карту, сплошь утыканную булавками. Карту-то он действительно увидел, но вот булавок из нее торчало ровно четыре штуки.
— Неужели это все лодки, которые сейчас в Атлантике? — спросил Кёниг дежурного офицера. — А где же остальные?
— Не говори глупости, — флегматично ответствовал штабист. — Какие еще остальные? У нас почти никогда не бывает в этом районе больше кораблей.
Так Кёниг лишился одной из своих главных иллюзий.
19 ноября, после окончания тренировок, Прин уходил в поход. «U-47» должна была выйти в море рано утром. Прин появился на причале в аккуратном кожаном плаще. Играл оркестр, повсюду толпились солдаты и матросы с других лодок, пришедшие проводить «U-47». Молодая девушка преподнесла капитану букет камелий. Он вытащил один цветок и галантно протянул ей, а другой продел в петлицу. Командиры других лодок пришли пожелать Прину удачи. Среди них был и Кречмер.