Поединок с Кремлем
Шрифт:
Понятно, что благополучие страны наших аскетов и гедонистов беспокоит, скажем так, не в первую очередь. Но резкое ухудшение положения в России неизбежно повлекло бы тяжелые последствия для их собственных интересов.
И поскольку возможности сырьевого роста исчерпаны, а индустриальная перспектива развития для России жестко ограничивается Китаем, Индией и прочими «азиатскими тиграми», конкуренции с которыми мы в этом варианте не выдержим, то выбор прост: либо мы строим постиндустриальную экономику, либо происходит стагнация на сравнительно невысоком экономическом уровне.
Этот невысокий экономический
Хотя, замечу, и Китай — не подарок. Сталинская «мобилизационная модернизация» сейчас для России абсолютно невозможна. Ее источник — массовая миграция рабочей силы из деревень в города с соответствующим ростом производительности труда. Именно это, к слову, и есть нынешний «мотор» китайской экономики. А у нас он уже отработал семьдесят лет назад.
В общем, аскеты, желающие «чистой, ледяной власти», даже если бы они каким-то образом появились в нынешней России и получили эту самую власть, были бы, на мой взгляд, все равно вынуждены считаться с новыми мировыми реалиями. А если не стали бы считаться, то США, Евросоюз и Китай скоординированными действиями и руководствуясь разными, но совпадающими в данной точке интересами, перевели бы Россию в «третий эшелон» стран мира, что абсолютно неприемлемо ни для самих аскетов, ни для нашего населения. (О технологии «перевода» подробности опущу, но прецеденты такого «скоординированного поведения» в истории уже были.) Таким образом, на мой взгляд, для аскетов поддержание высокого технологического уровня есть сегодня важнейшее условие удержания их власти в России.
Ну, а про гедонистов и так все понятно. Чтобы удерживать власть, им надо жить здесь. Жить здесь, не обеспечивая высоких темпов экономического роста, можно только путем перехода к тоталитаризму. Таких ресурсов у них нет и в помине, ни политических, ни психологических. Да, люди научились существовать в условиях полного безразличия к государству, в условиях чисто формальной демонстрации лояльности, не подкрепленной реальной преданностью. К тому же тоталитаризм в большой европейской стране XXI века делает жизнь сильно некомфортной и, более того, бесперспективной даже на весьма коротком историческом отрезке времени. Опять же прецеденты были.
Полагаю, что изложенное понимают многие, поэтому сценарий «Вялая Россия» и считается наиболее актуальным в среде экспертов.
К счастью, далеко не все люди, даже в бюрократической среде, безразличны к судьбе своей страны. И поэтому я вижу своей задачей пытаться сделать «выпуклым», очевидным простой факт — без серьезного эволюционирования нынешний политический режим полуавторитарного типа бесперспективен для страны. Он неизбежно порождает классический застой и очередное историческое отставание, которое в нынешнем глобализирующемся мире угрожает самому существованию страны.
Уверен, защита от этой угрозы нового типа — не полицейщина, а только либерализация, ведущая к успеху постиндустриального проекта.
Еще
Еще в 1996–1997 годах я подробно изучил опыт корейской и японской экономик. Я сделал это с помощью лучших международных консультантов, пытаясь выстроить структуру «Роспрома» — своего российского «чеболя», и пришел к выводу, что в глобальной экономике этот путь стратегически неэффективен. После чего жестко избавился от всех подразделений компании, лежащих за пределами выбранной отрасли.
За минувшие 10–11 лет сделанный мною тогда вывод не претерпел изменений. Более того, опыт развитых экономик это еще более подтвердил.
Я думаю, что последствия нынешней ошибочной структурной политики мы обязательно испытаем в ближайшие 7—10 лет. И они будут тяжелыми. Для страны, для общества, для подавляющего большинства граждан.
Зачем я все это говорю? Я пытаюсь объяснить, где вижу реальный «проблемный интервал»: полуавторитаризм, чеболизация, торможение темпов экономического роста на уровне абсолютно недостаточных 1–2 %. Вот это — ключевые опасности и ключевые проблемы, которые надо решать.
А вот фашизм и сталинизм мне кажутся не настолько реальными угрозами, чтобы всерьез тратить на них силы. Более того, я считаю, что навязывание пропагандой этих малореальных угроз — отвлекающий маневр околовластной тусовки для продвижения идеи полуавторитаризма как «меньшего зла».
Несомненно, совсем не замечать существующих в России националистов и силовых отморозков нельзя, но и придавать им неадекватно большое значение опасно — можно «зевнуть» реальную угрозу. А именно — полуавторитарный застой на 15–20 лет с последствиями в виде разрушения страны.
Вот такие у меня «непричесанные мысли».
Буду рад получить от Вас замечания и (или) «целеуказания».
С глубоким уважением.
Дорогой Михаил Борисович!
Большое спасибо за интересное и содержательное письмо.
Я пессимист, это верно. Но Вы — безусловный и неукротимый оптимист. Вы уверены, что власти предержащие управляются своим ratio, что они размышляют, что они следуют логике. Безусловно, они логичны, но — по-своему. Их логика опирается на совершенно другую, не знакомую нам с Вами парадигму. Они, разумеется, знают словосочетания «благо народа», «процветание страны», они сами охотно эти словосочетания употребляют, но вкладывают в них свой, особенный, сугубо личный смысл.
Они совершенно точно знают, что благо народа — это прежде всего ИХ личное благо, а их благо — это жесткая всеконтролирующая власть. Помимо этой власти и без этой власти народ пропадет, превратится в стадо неуправляемых и в конечном счете несчастных животных. Будет смута, а ничего хуже смуты они представить себе не в состоянии.
«Процветание» же «страны» есть прежде всего мощная ее милитаризация («у России всего два союзника — армия и флот», и доблестные органы, добавляем мы сегодня), ибо вне милитаризации мы ничто и звать никак, нас любая Грузия скушает, не говоря уж об Америке («скушать» — любимый глагол т. Сталина, когда речь шла о внешней политике).