Поединок во мраке
Шрифт:
Агент отрапортовал в срок — мальчика нет. На этом дело и кончилось.
— Вот это шок! — удивилась Горбушина. — Сверчков? Сверчков!.. Не о нем ли Степка говорила? Еще какую-то подкову он должен найти. Теперь ясно, почему они за мной охотятся с таким азартом! Но если я девочка, а не мальчик, то, может, вообще ничего не открою? Ладно, надо скорее уматывать отсюда, а порассуждать успею потом.
Галя торопилась проверить картотеку бешеного пространства. Компьютер в ее опытных руках безропотно делился потаенными замыслами Черного Хозяина.
Это был Комодо — любимец Самого. Хозяин натравливал его на искусственных, и новоклона Комодо разодрал бы мгновенно, однако энергетика незнакомки дракона озадачила. Он, рыча, обхватил зубами Галину лодыжку, но пасть не смыкал. Горбушина испуганно замерла, ей под руку попался початый лафитник, и она плеснула джин в пасть дракона.
Комодо тут же забыл о ее ноге, облизнулся, задумался и, совсем по-собачьи, завилял хвостом. В следующую минуту Галя сливала в зубастую бездну содержимое всех бутылок подряд, а чешуйчатая страшилка удовлетворенно рыкала.
С непривычки Комодо скоро захмелел. Стуча когтистыми лапами, он помчался по кабинету, сметая хвостом все, что попадалось на его пути. Наконец он взобрался на стол, где и обнаружил новые бутылки. Дракон колотил склянки и громко лакал. Галя вдоль стеночки пробиралась к двери. Однако Комодо догнал ее и стал лизать слюнявым в пупырышках языком. Тот был, как острая терка, и Гале пришлось бы плохо, но в этот момент кто-то рявкнул:
— Комодо, ты где? Ко мне!
Сам торжествовал: в офис набилось видимо-невидимо ретивых нелюдей.
— Рад, очень рад. Мне нужна кипящая черная кровь! Никаких новоклонов! — Черный Хозяин для неопытной нелюди оставался беспросветной тьмой, но молодое честолюбие — страшная сила. — Мои сотрудники ушли на заслуженный отдых, — встречал он пополнение. — Теперь хозяева здесь вы.
Нелюдь поеживалась, по ней пробегали сине-фиолетовые огоньки тревоги: в офисе валялось растоптанное оборудование, дыбились перевернутые гробы. Липкое месиво вытекло, и в нем виднелись когтистые лапы, перебитая челюсть вампира, полголовы старой ведьмы; из перекошенного магического зеркала торчала нога с копытом. Копыто судорожно дрожало, и в такт ему дребезжала искривленная рама.
— Сделаете ремонтик! — подбадривал новичков Сам. — Самые современные технологии! Прошли времена гаданий по внутренностям, иголовтыканий, восковых двойников. Я расчистил дорогу молодым.
Нелюди стучали рогами, били хвостами, клацали клыками. Гоблинши и ведьмы выпячивали то, что они считали своими прелестями, но им было все еще неуютно.
Примчался возбужденный Комодо. Резвясь, он перекусил какого-то гнома, оторвал руку ведьме, схватил тролля и, наконец, умчался прочь. Сам радостно смотрел на проделки любимца.
— В штат возьму того, кто принесет мне сердце и живую душонку, которая тут гостит. Сегодня же! Немедленно! Вы все у меня кровью записаны. И не дайте новоклонам себя опередить, они и так считают вас старохламусом.
Экиммю — духи-вампиры — убирали офис, пожирая останки бывших сотрудников. Волки-оборотни слизывали месиво, разгрызая то, что попадало на саблезубые клыки. Просторная черная зала с рабочими местами по окружности очищалась быстро. Крепенькие троглодиты вносили новую супер-пупер-технику, сооружали бар, где были в ассортименте свежая кровь и жвачка из мозгов. А там, где недавно находился гробовой ансамбль, воздвигался склеп, просторный и бездонный.
Молодая нелюдь была готова на все, лишь бы оказаться сотрудниками офиса бешеного пространства.
«Я сделаю это!» — гном Э отличался незнатностью происхождения и был глубоким провинциалом, что делало его напористым и опасным.
«Вот мой шанс!» — три юные ведьмочки знали это наверняка, поэтому объединились: «Одна голова хорошо, а три лучше». Каждая прикинула, что после придумает, как избавиться от товарок, ведь Суккуба может быть только одна. Ведьмочки переглядывались, фыркали, скалились и всячески показывали гномам, оборотням и молодым вампирам, что этот офис может быть пределом мечтаний только для мелочи.
— Киснуть в тмутаракани, ха-ха!
Правда, придется начинать с малого. Что ж, охота на живую душонку — неплохая разминка, перспективный старт для служебного роста.
Хмурый сухой оборотень Обор, несмотря на юный возраст, умел предъявлять претензии, властно одергивать, контролировать и поощрять в аптечных дозах. Он чувствовал, что вполне мог бы возглавить операцию по захвату живой души и провести ее даже с большим успехом, чем Сам Хозяин.
«Методы Самого остались дедовскими, — думал Обор. — Нужны современные психологические приемы, но пока придется довольствоваться ролью запасного и действовать очень хитро. Проанализирую неудачи других, понаблюдаю. Если кто-то из них добудет душу раньше, выкину его из Вечности. Отнять куда легче, чем добыть. Я пришел выигрывать!»
В толпе нелюди был и молодой гоблин, кстати, родной племянник горбатого Гогоба, бесславно стертого из Вечности. Но это его не смущало: значит, не хватило дяде таланта, значит, не умел проигрывать. Насчет себя гоблин не сомневался: он — Гений. А как раздобыть душку? Зачем напрягаться! Озарение придет, как только он ее увидит и заглянет в глаза.
Один из тех, кто явился к Самому, даже напоминал человека. С землистым лицом, лысой головой, черными зубами в перекошенном рту, сцепив длинные руки под животом, он стоял позади нелюди. Здесь он числился выдвиженцем, но еще в недавнем прошлом на Земле его имя порождало ужас. Он был серийным убийцей.
Выдвиженец убивал малюток, а самых вкусненьких пожирал. Он отправил через мост на Переходе более ста детишек, после чего бешеное пространство его заметило и пригласило на испытательный срок.
«Что они понимают в людях? — выдвиженец скривился. — Человек думает и делает совсем не то, чего ждет от него нелюдь. Эта добыча — моя. Но ей уже четырнадцать лет, она невкусная, противная, твердая. У нее мышцы, жилы и нет нежной мягкости и сочности, которую я люблю».
Из всей группы эти семеро представляли для Гали наибольшую опасность, но и остальные ей вряд ли понравились бы.