Поэтический космос
Шрифт:
Если рассматривать небо вертикально, то Млечный Путь-это железный столб или древо от земли до неба. В других сказках небо - хрустальная гора с Полярной звездой на вершине. При вертикальном построении небо может быть также темным царством Кощея, уходящим ввысь причудливым замком, который рушится в лучах солнца. Кощей, стерегущий Полярную звезду-царевну, по-видимому, Цефей. В тех же случаях, когда речь идет о змее о двенадцати головах, на роль змея может претендовать Большая Медведица. В таком случае её следует рассматривать не как ковш, а как изогнутое тело змеи. Головы основные звезды созвездия. Если же речь идет о богатыре Огромного роста, сражающемся со змеем, то на эту роль Может претендовать зимний Орион, заполняющий собою чуть ли не половину видимого
Часто сохраняется функциональная роль созвездий у разных народов одного полушария. Если у древних греков созвездие именуется Телец, очень мала вероятность, что в русском фольклоре у Тельца нет такой же или аналогичной роли. Пегас может стать Сивкой-буркой или даже волком, но его главная роль быстро скачущего зверя, уносящего на себе красную девицу (Андромеду), как правило, неизменна.
Семантика созвездий в сказках многозначная. Плеяды - это ещё и купающиеся семь девушек, и куриное лукошко, и костер, и горящий куст (купина), и Стожары (горящий стог), и Волосыны (возможно, сыны Велеса этимология Афанасия Никитина). Правда, при всех различиях ощутимо некоторое единство: стог, куст, костер - нечто горящее посреди небесного поля.
Писатели часто "вспоминают" фольклорный астрономический код. Альфонс Доде в рассказе "Звезды" устами пастуха повествует о звездных феериях. Большая Медведица - это повозка, Плеяды - гнездо наседки, пояс Ориона назван Три святителя, а Млечный Путь именуется дорогой святого Иакова. Все эти наименования звезд есть и в русском фольклоре. Итак, мы можем назвать несколько источников расшифровки звездных сюжетов сказок: фольклорная астрономия (кстати, мало изученная), открытые наименования звезд и созвездий, сохранившиеся в сказках (Царевна-звезда, сестра Луна), аналогичные звездные сюжеты у других народов и, наконец, сама астрономическая картина неба, структурно совпадающая с тем или иным "звездным" сюжетом.
Следует указать ещё один метод при расшифровке звездного кода, можно назвать его условно "метод подсказки". Очень часто светящие, сияющие предметы можно видеть на небе. Например, перо Жар-птицы, похищенное Иваном, вполне может оказаться созвездием Плеяд. Хрустальный ларец очень похож на незаходящее созвездие Цефей - Кощей, а у Кощея есть хрустальный ларец. Если же вспомнить, что ларец находится на вершине дерева, а древом чаще всего именуют Млечный Путь, то предположение обретает значительную весомость. В таком случае крушение царства Кощея - оборот Млечного Пути, падение древа, переход его в горизонтальное положение и, наконец, падение ларца Цефея длится довольно значительный промежуток времени, а именно один месяц. За это время из ларца вылетают: заяц, утка и яйцо (три фазы луны) и последняя фаза - игла. Их появление одного из другого: из ларца - заяц, из зайца утка, из утки - яйцо, из яйца - игла - очень напоминает прибывание и убывание луны на небе. Тем более что луна - заяц, луна - утка, луна - яйцо - наименования широко распространенные.
Разбитое волшебное зеркальце тоже напоминает луну, "разбившуюся" на фазы. Конечно, нельзя давать себе полную волю, объявляя эти предположения доказанными, но если в фольклорах других народов или в другой сказке встретится подтверждение, есть все основания считать такую расшифровку истинной. Вот показательный пример. Я предположил, что Колобок есть не что иное, как убывающая луна. Однако в распространенном варианте, наиболее известном, заяц, волк и медведь только встречаются с колобком, не откусывая его. Зато у Афанасьева сюжет с проглатыванием нашелся. Там звери откусывают от колобка по кусочку, превращая в убывающий месяц, пока он полностью не исчезнет.
Два хрустальных башмачка Золушки очень похожи на убывающий и прибывающий серп. Потому и остается лишь один башмачок, ведь оба могут соединиться только в полной луне. Примечательно, что в инсценировке сказки волшебница заклинает мышей достать для Золушки "у луны из сундучка два хрустальных башмачка".
Многие звездные подсказки можно увидеть в палехской живописи, где все сказочные события происходят на черном лаковом фоне ночного неба. Важны не столько конкретные расшифровки, сколько само присутствие звездного кода в сказке. Это значительно расширяет перспективу сказочного пространства.
Реалистическая достоверность сказки обретает космические крылья. Не зачеркивая и не принижая более позднюю реалистическую эстетику сказки, звездный код проступает сквозь поздние наслоения, раздвигая перспективу крестьянского двора до вселенских пределов.
К счастью, здесь перед нами нет тяжкого выбора реставраторов, которые вынуждены, обнажая древний золотой фон иконы, уничтожать более темные поздние наслоения. В фольклорном слове все слои соединяются, и реставрация древнего смысла не уничтожает более поздние наслоения, не менее значительные. Здесь нет печальной дилеммы мифологической школы: не надо выбирать между мифом и реальностью, поскольку и то и другое обладает достаточной художественной достоверностью. Пылкое поэтическое воображение фольклорных авторов низводит небо на землю, а землю возвышает до неба. Абсурдно при этом считать, что звездный фон сказки противоречит ритуально-обрядовому или исторически-достоверному смыслу повествования: структура звездного неба отчетливо ощутима и в поэтике ритуала, и в самой исторической реальности. Небо - это космос, видимый глазом, воспринимаемый разумом и сердцем художника, а космос - тоже весьма значительная реальность.
К сожалению, мифологическая школа, увлеченная солярным, то есть солнечным, культом, все многообразие звездных сюжетов свела к смене времен года, к заходу и восходу солнца. Объясняется это многими причинами. На первом месте скудность культурологических познаний в филологии XIX века. Просто не было известно, насколько богат древний мир астрономической символикой. Труды культурологов XX века открыли космогоничность всякой древней мифологии. Оказалось, что небесная символика пронизывает весь земной мир древнего человека. Млечный Путь - это и древо, и река, и столб от земли до неба. Луна обозначена самыми разными символами: лягушка, заяц, яйцо, зеркало, щит. Месяц: рыба, жеребенок, ягненок (агнец), козленок, утка, лодка, золотая (или хрустальная) туфелька. Что уж говорить о самих созвездиях, вызывающих своей необычной конфигурацией лавину фантастических образов, но при всем многообразии ясно проступает единый звездный остов небесной феерии.
Он оказался поразительно устойчив в литературе. Звездная кристаллическая решетка, или, правильнее сказать, - матрица, отпечатана в глубине древнейших сюжетов.
Одни и те же сюжеты повторяются ежегодно на небесном экране. Естественно предположить, что на земле эти же сюжеты разыгрывались в магических ритуалах, запечатлевались в мифе и сказке.
Нельзя забывать о психологическом, внутреннем небе. Звезды отпечатываются в сознании и в сфере, которую нынче принято именовать "бессознательное" (этот термин сменил менее точный - "подсознание"). Роль подсознания в творчестве достаточно велика. Происходит взаимоузнавание. Небо всплывает из глубин бессознательного в процессе творчества.
Вот как это происходит в реальности. Все помнят сюжет пушкинского "Ариона". Буря потопила челн, все пловцы погибли, и только певец Арион спасся, выплыл на берег и продолжает петь прежние песни о своих товарищах. Древние греки видели этот сюжет на небе. Есть созвездие корабля "Арго", на котором плыли аргонавты. Но в небе Северного полушария чаще видна лишь затонувшая корма. Зато Орион простирается по всему небу, в руках его трехзвездная лира (Пояс Ориона). Он поет о своих "погибших" - утонувших за горизонтом звездных спутниках. (Имеется в виду подсознательная цепь аналогий. Арион и Орион связаны сходством имен. Певец Арион мифологически родствен певцу Орфею. Возникает интуитивный ряд: Орион - Арион - Орфей).