Поэзия и проза Древнего Востока
Шрифт:
По своей форме дошедшие до нас произведения древнееврейской литературы можно отнести к числу стихотворных, ритмизованных прозаических, и прозаических в собственном смысле слова.
Древнееврейское стихосложение принципиально не отличалось от стихосложения других северносемитских народов (аккадцев, угаритян, финикийцев), а также древних египтян: оно было чисто тоническим, основанным на счете только логических ударений. Эпический стих «Песни Деборы» практически не отличается от стиха вавилонского эпоса (четыре ударения на стих с цезурой после второй стопы; число логически неударных слогов в принципе безразлично, но от него зависит убыстрение или замедление дикции сказителя, эпизодически появляются аллитерация и рифма). В связи с процессами языкового развития, протекавшими внутри древнееврейского языка, древнееврейское стихосложение отказалось от обязательного женского окончания стихов и полустиший; это сделало стих как ритмическую единицу менее устойчивым, более рыхлым; поэтому в древнееврейской поэзии гораздо чаще, чем в аккадской, применяются неравностопные размеры, а грань между стихом и ритмизованной прозой становится еще более условной, чем у вавилонян. Стихами написаны, помимо уже упоминавшейся «Песни Деборы», некоторые отрывки в Пятикнижии и в исторических книгах (например, «Благословение Иакова», «Прощальная песнь Моисея»,
Из разделов нашего тома, посвященных литературе шумеров и аккадцев, читатель знает: на Древнем Востоке в течение III и II тыс. до н. э. признаком того, что автор словесного (устного или письменного) произведения ставил себе художественные задачи, была ритмизация его текста. И в древнееврейской литературе ритмическая проза долго занимала главное место. Важнейшие произведения ритмической прозы принадлежат к ораторскому искусству, — это проповеди «пророков». Речь «пророка» может спускаться до простой «разговорной» прозы, или, на вершине вдохновения, включать чисто стихотворные отрывки, или, наконец, быть почти чистыми стихами, — таковы экстатические проклятия североизраильского пророка Наума гибнущей Ниневии, гнезду ассирийских завоевателей Ближнего Востока, таковы многие отрывки у Исайи, Иеремии, Езекиила, Софонии и других; но в основном эти речи — ритмическая проза. Из не-«пророческой» литературы «Книга Экклесиаст», также приведенная у нас, написана в ритмической форме, воспринимающейся как свободный стих.
Современному читателю речи «пророков» кажутся темными в своей богатой метафоричности, витиеватыми, порою мистическими; но своими первыми слушателями они так не воспринимались. Каждая «пророческая» проповедь была произнесена на политическую злобу дня и содержала прямые и часто грубые намеки на людей и события; сейчас, имея в своем распоряжении многочисленные египетские, ассирийские и вавилонские источники, современные этим проповедям, мы можем часто, — а если проповедь касалась международных событий, то почти в каждом случае, — указать и соответственное событие, и его точную дату, и ту конкретную политическую обстановку на Ближнем Востоке, на которую «пророк» намекает. Так выяснилось, между прочим, что в сборнике речей, называемом по традиции «Книгой Исайи», соединены проповеди, по крайней мере, двух, а скорее трех различных политических деятелей: первый жил в VIII–VII вв. до н. э., второй — в последней трети VI в. до н. э., третий (?), — может быть, еще позже.
Но, пожалуй, наибольшим художественным достижением древнееврейской литературы явилось создание художественной прозы в собственном смысле этого слова. Ее не знала ни вавилонская литература, ни древнеегипетская (последняя, вероятно, до середины I тыс. до н. э.) [913] . Неритмизованную художественную прозу впервые создали авторы древнееврейских исторических повествований. По строгому лаконизму художественных средств, по характерному приему скрытой передачи эмоции героев, только через их действия и лишь изредка в кратких афоризмах, — проза «Книги Судей» или «Книг Царств» напоминает исландские саги; и это не удивительно: перед нами типологически тот же этап развития литературы на грани родового и классового обществ, когда люди еще полны острых воспоминаний о героических фигурах догосударственного прошлого. Лучшими образцами древнееврейской прозы нам представляется рассказ о дружбе Давида и Ионафана, и особенно — великолепное лаконичное повествование о возвышении и гибели высокомерного североизраильского царя Ахава и его жены Иезавели, попиравших человеческие права своих подданных. Как и в исландских сагах, и в этих книгах художественное сюжетное повествование перебивается длинными родословиями, а на вершине напряжения — стихами или ритмизованными отрывками. В нашем сборнике исторический и мнимоисторический жанр в древнееврейской литературе представлен повествованием о потопе из «Книги Бытия».
913
Если египтологи обычно передают в переводе художественные произведения древних египтян обыкновенной прозой, то это объясняется тем, что письменность этого древнего народа была лишена средств для передачи гласных, а тем более ударений. Это скрадывает ритмический или стихотворный характер художественных произведений. Однако, как убедительно доказал Г. Фехт, вся египетская «проза» вплоть до первых веков I тыс. до н. э. — это либо чистые стихи, либо проза ритмизованная. То же, как мы видели, верно в отношении художественной литературы шумеров и вавилонян.
Но, помимо исторических повествований, древнееврейская литература создала и еще один вполне оригинальный жанр [914] — это жанр короткой [915] сюжетной назидательной повести; сюжет их прямо или косвенно связывается с отечественной историей создавшего их народа. Сюда относится в канонической еврейской Библии приведенная ниже «Книга Руфь», а также «Книга Эсфирь» и из неканонических произведений — «Книга Юдифь» и «Книга Товиа». Сюда же относится и «Книга Ионы». В библейском каноне она отнесена к «пророческим» по тому лишь формальному признаку, что ее герой выведен в качестве профессионального «пророка»: ораторских речей эта книга не содержит.
914
Аналогию ему представляет, но лишь до известной степени, египетская повесть I тыс. до н. э. типа цикла повестей о Петубасте, однако в Египте этот жанр, по-видимому, возник позже и вообще во многом отличен от древнееврейской повести; что касается более ранней египетской повествовательной литературы, как, например, «сказок» папируса Весткар, «Рассказа Синухе», «Речи красноречивого крестьянина», повести «Два брата» и т. п., то все они, несомненно, либо стихотворные, либо принадлежат к ритмизованной прозе. К ней же Г. Фехт относит и произведения автобиографического жанра в древнеегипетской литературе.
915
Объем повести соответствовал нормальной величине одного папирусного или пергаментного свитка; отсюда общее название «свитки» (Мегиллот), применявшееся к «Книге Руфь», «Книге Эсфирь», а также «Книге Экклесиаст», «Плачу» и «Песни песней».
И. Дьяконов
Из «Книги Бытия» (главы 6–8). Потоп [916]
Перевод С. Апта
Случилось это, когда люди начали множиться на земле и стали у них рождаться дочери. И увидели красоту дочерей человеческих сыновья Бога [917] и взяли их себе в жены, какую кто выбрал. И Господь сказал:
— Не останется дух мой в этих людях навечно, потому что они плоть. Пусть длятся дни их сто двадцать лет.
916
Принято считать, что этот библейский рассказ — как и другие части Пятикнижия — представляет собой результат соединения двух разных письменных источников, в одном из которых, как правило, бог израильских племен назван Яхве (в традиционном переводе — «Господь»), а в другом — Элохим, буквально: «боги» (так называемое «множественное величество»); в традиционном переводе — «бог». Оба источника библейского рассказа о потопе в конечном счете восходят к месопотамским легендам. Ср. здесь эпос «О все видавшем», табл. XI в разделе «Литература Шумера и Вавилонии».
917
…сыновья Бога… — Упоминание сыновей бога внутри монотеистического в принципе текста издавна смущало комментаторов. По позднейшему толкованию, это ангелы; первоначально, вероятно, имелись в виду младшие божества, почитавшиеся израильскими племенами наряду с Яхве («Господом»).
А еще на земле были исполины в то время. Ведь когда сыновья Бога стали входить к дочерям человеческим, у тех пошли дети, и они-то испокон века были сильными, именитыми людьми.
5И вот, увидев, как много на земле зла человеческого и что все помыслы человеческие — одно лишь каждодневное зло, Господь пожалел, что сотворил на земле человека, и опечалился в сердце своем, и сказал:
— Сотру я с лица земли человека, которого сотворил, всех сотру, от людей до скотов, до гадов ползучих и птиц небесных, потому что мне жаль, что я сотворил их.
А Ной нашел милость у Господа. Вот родословие Ноя: Ной был в своем поколенье человек праведный, беспорочный, о боге 10помнящий, и родил трех сыновей — Сима, Хама и Яфета. Но земля стала в глазах Бога растленна и полна кривды. И вот, увидав, что земля растленна, потому что всякая плоть извратила свой путь на земле, Бог сказал Ною:
— Пришел для меня конец всякой плоти, потому что из-за них земля наполнилась кривдой. Что ж, я погублю их вместе с землей. Сделай себе ковчег из крепкого дерева, устрой в нем 15отсеки и осмоли его внутри и снаружи. И ковчег сделай вот какой: длиной в триста локтей, шириной в пятьдесят локтей, а высотой в тридцать локтей. И сделай его сводчатым, с отверстием в один локоть вверху. И дверь в ковчег сделай сбоку, и сделай в нем три яруса: нижний, средний и верхний. А я напущу на землю воды потопа, чтобы истребить под небесами всякую плоть, в какой только ни есть дыхание жизни, и погибнет все, что есть на земле. Но с тобой заключу я союз, и ты войдешь в ковчег, и с тобою войдут в него твои сыновья, твоя жена и жены твоих сыновей. И в ковчег ты возьмешь по паре от всяких животных и от всяческой плоти, чтобы они уцелели вместе с тобой, и пусть будут они мужского пола и 20женского. Ты возьмешь с собою по паре от каждого рода птиц, и от каждого рода скота, и от каждого рода гадов, что ползают по земле, чтобы они уцелели вместе с тобой. И всяческой пищи, какую только ни едят, возьмешь ты с собой и сложишь ее у себя, чтобы было чем кормиться тебе и им.
22И Ной сделал все; как велел ему Бог, так он и сделал.
И Господь сказал ему:
— Ты и твои домочадцы — войдите в ковчег, потому что тебя я нашел праведным передо мной в этом поколении. И, всякого чистого скота возьми с собой по семи голов мужского и по семи женского пола, а из нечистого по две мужского и по две женского. Так же из птиц небесных чистых возьми по семи, а из нечистых по две, самцов и самок, чтобы сохранить семя для всей земли, потому что ровно через семь дней я буду лить на землю дождь сорок дней и сорок ночей и сотру с лица земли все сущее, что я создал.
5И Ной сделал все, что ему наказал Господь. А было Ною шестьсот лет, когда полились на землю воды потопа. И, спасаясь от вод потопа, Ной вошел в ковчег с сыновьями, женой и женами сыновей. И парами чистый скот и нечистый, и птицы, и всякие твари, что ползают по земле, мужского пола и женского, 10вошли к Ною в ковчег, как велел ему Бог. И когда миновали семь дней, полились на землю воды потопа.
На шестисотом году жизни Ноя, в семнадцатый день второго месяца отворились все колодцы [918] великой бездны и ставни неба открылись, и был на земле ливень сорок дней и сорок ночей. В тот самый день и вошел в ковчег Ной, и Сим, и Хам, и Яфет, сыновья Ноя, и три жены его сыновей. Они и всякого рода звери, всякого рода скот, всякого рода гады, что ползают по земле, всякого рода птицы и всякая тварь летучая и крылатая — 15по паре, самец и самка, от всякой плоти, в какой только ни есть дыхание жизни, вошли к Ною в ковчег, как наказал ему бог. И Господь затворил за ними ковчег снаружи. И сорок дней был потоп на земле, и вода, прибывая, подняла ковчег высоко над землей. И вода все прибывала и так поднялась на земле, что ковчег поплыл по воде. И вода поднялась на земле так, 20что покрыла все высокие горы подо всем небом. На пятнадцать локтей поднялась она над горами, покрыв их. И погибла всякая плоть, какая движется по земле, — и птицы, и скот, и звери, и все гады, что ползают по земле, и все люди. Умерло все, в чем было на суше дыхание жизни. Так стер он все сущее на земле. От человека до скота, до гадов ползучих, до птиц небесных — все было стерто с лица земли, и остался лишь Ной 22и те, что с ним были в ковчеге. И поднималась вода на земле его пятьдесят дней.
918
…отворились все колодцы… — Как и у древних жителей Месопотамии, земля предполагалась плавающей на великом пресноводном Океане; источники и ключи — это вода, выступающая из бездны под землей. Над землей мыслился металлический небесный свод, а в нем — окна с решетками и ставнями (в старинном переводе — «хлябями»).