Погоня за призраком
Шрифт:
— Ну, рассказывай, рассказывай, племянничек, — грозно сказал Антон Владленович и посмотрел на Сашу испепеляющим взглядом.
Прежде чем начать, Саша тяжело вздохнул:
— Около автоматических камер под видом бомжей, выпрашивающих милостыню, я поставил четверых человек. Кроме того, в самом помещении находится так называемый дежурный. Обычно дежурными бывают женщины-пенсионерки, но тут мы, так сказать, несколько нарушили традицию. Задача дежурного и милиционера — отследить, кто и что берет из ячеек. Для этого вдоль каждого ряда ячеек поставлены камеры видеонаблюдения, которые «простреливают» весь ряд насквозь.
— Сколько ментам приплачиваешь? — поинтересовался Антон Владленович.
— По пятьдесят баксов в день, в случае удачи — единовременное вознаграждение в три штуки.
— Щедр ты за чужой счет, — усмехнулся Антон Владленович.
— Премию я буду платить из собственных денег, — возразил Саша.
— Ладно, ладно, не заводись. Это я так шуткую. Ну, дальше.
— В случае возникновения нештатной ситуации четверо из «наружки» приходят на помощь нашему дежурному и милиционеру. Думаю, вшестером они с ним справятся.
— Ладно, это все пока что басни, которыми соловья, как известно, не кормят. Какие у тебя предложения насчет того, кто мог нас проследить и кинуть?
— Мафия, — просто ответил Саша, на что Антон Владленович громко рассмеялся.
— Итальянец ты мой доморощенный. Какая у нас к черту мафия! У нас конкретно — солнцевские, люберецкие, тамбовские, армянские... Ну так кто?
Несколько мгновений Саша молчал, потом произнес тихо, но отчетливо:
— Тот, кто противостоял нам в Сочах, кто хотел помешать исполнению вэновского заказа.
— Думаешь?
— Уверен на все сто. Проследить нашу цепочку, поставить незаметно для меня «жучок», вычислить в два счета ячейку, провернуть всю операцию за сорок секунд — это под силу только такой организации, как ФСБ. Никакая другая шавка не посмела бы хвост поднять.
— Да, это весьма интересная версия, Саша. Ты уверен, что деньги из камер хранения не уходили?
— Уверен. У меня очень хорошая зрительная память. Шесть миллионов в барсетке или ридикюле не унесешь.
— Ну хорошо, я помогу тебе отработать эту версию с ФСБ. Одному тебе не справиться. Иди. О том, что творится на вокзале, докладывать мне каждый час. — Антон Владленович замолчал, потом добавил другим, уже трагическим тоном: — У нас мало времени, у нас очень мало времени, Саша. Если через два дня деньги не найдутся, я... Я не знаю, что тогда будет...
Саша кивнул и вышел за дверь, а Антон Владленович потянулся к трубке телефона. Он набрал номер, который помнил наизусть. Это был телефон его надежной «крыши», его ангела-хранителя генерала Зеленцова. Если бы не «крыша» такого уровня, кто знает, может, и в живых-то Антона Владленовича не было, а в лучшем случае пилил бы он дрова в Сибири.
— Приемная, — раздался в трубке громкий голос дежурного офицера.
— Соедини меня со своим начальством, — произнес Антон Владленович.
— Представьтесь, пожалуйста.
— Ты че, идиот, офицер? Не видишь, по какому телефону я тебе звоню? — взорвался Антон Владленович. — Это ты мне представиться должен!
Повисла пауза, затем офицер изменившимся голосом пролепетал:
— Извините! Майор Коляда на аппарате.
— На аппарате он, ядрена кочерыжка! — не выдержав, расхохотался Антон Владленович.
В трубке
— Слушаю!
— Помнишь, ты мне тогда говорил про кого-то, кто хотел помешать нашему делу в Сочах?
— Антон Владленович? Здравствуйте.
— Привет, генерал. Ну так что?
— Конечно, помню. Пастухов, внештатник наш. Бывший капитан спецназа.
— Что, действительно крутой?
— Достаточно. В Эстонии с несколькими своими ребятами чуть ли не батальон тамошнего спецподразделения уделал.
— Батальон? — с удивлением переспросил Антон Владленович.
— В Генуе всю тамошнюю полицию на уши поднял. В Чечне за ним целая «бригада» спецназа гонялась... Ну и так далее... Последняя его акция — угон самолета из Сочи. Угнали, а до Москвы не долетели, испарились из салона как призраки...
— То есть вы хотите сказать, что...
— Я, Антон Владленович, ничего не хочу сказать, но вас понял. Мы уже работаем в этом направлении.
— Вот и отлично, работайте. Я со своей стороны тоже предприму ряд усилий, поскольку интересы у нас в этом деле общие. У меня есть сведения, что он может иметь отношения к последнему делу с ячейкой. Вы меня поняли?
— Как не понять!
— Пришлите мне, пожалуйста, его, так сказать, тактико-технические данные.
— Сейчас пришлю, — пообещал Зеленцов.
— Всего доброго, — Антон Владленович первым положил трубку.
«Эстонский батальон, ишь ты, орел! Я тебя за свои деньги, как вшу, удавлю, и никакой спецназ не поможет!»
Саша вел машину, то и дело поглядывая в зеркало заднего вида. Он теперь дневал и ночевал на стоянке вокзала, чтобы в нужную минуту оказаться рядом со своими людьми. Ситуация, честно сказать, сложилась патовая: с одной стороны, надо было во что бы то ни стало вернуть деньги, иначе все, иначе кранты, но с другой... Он ведь отчитался перед Антоном Владленовичем, что Вэн мертв, и теперь, если, не дай бог, этот подонок попадется в зале автоматических камер и обман вскроется... И что тогда? Тоже кранты! Вот поэтому-то он и торчал на стоянке рядом с Казанским. Его путь был тщательно рассчитан. Если поступит сигнал — через двадцать три секунды он будет на месте... Хорошо, что внимание дяди отвлечено и направлено по ложному следу — пока еще он там разберется со своим ФСБ! Теперь Вэн для него опасен, но и он тоже опасен для Вэна, поэтому надо быть начеку. Самым ужасным в этой ситуации было то, что у него не было никакого, даже самого маломальского прикрытия. Прикрытие — это люди, а значит, глаза и уши, которые могут тебя заложить. Придется работать самому, в одиночку...
Саша без приключений доехал до трех вокзалов, поставил машину на стоянку у Казанского, включил рацию, проверил связь, раскрыл покетбук с детективом. В окошко постучал парень в куртке защитного цвета с бляхой на груди. Саша приоткрыл окно.
— Мужчина, у нас платная стоянка.
— Пошел в жопу, козел! Ты что, до сих пор запомнить меня не можешь?
— Чего? — опешил парень.
Саша закрыл окно.
2
Лучи утреннего яркого солнца пробивались в щели между шторами. Роженица лежала в кровати и улыбалась, рядом с ней спал младенец. На стуле рядом с кроватью, уронив голову на грудь, спал Док.