Погоня. Тайна доктора Николя. Невидимая рука

Твен Марк

— Да, три недели назад, когда «Саратога» ушла в Австралию, я остался на берегу.

— Да-да, я вспомнил, — кивнул клерк, — молодой лорд Бекингем был с вами и также остался бы на берегу, если бы его воспитатель не отыскал его в последний момент, заблудившегося в закоулках арабского города…

— Значит, вы хотите сказать, что Бекингем уехал в Австралию? — воскликнул я. — В таком случае объясните мне, пожалуйста, каким образом этот интересный молодой человек упустил меня?

— Он сказал, что потерял вас в толпе.

Дело становилось все более запутанным. Я едва верил своим ушам. Я был так поражен,

что с трудом сумел задать несколько неловких вопросов относительно пароходов, отправляющихся в Австралию, и моего багажа и поспешил выбраться из конторы. Вернувшись в гостиницу, я рассказал эту историю своему спутнику, который был поражен еще сильнее меня.

— Но что все это значит? Скажите мне, ради бога! Что все это значит?

— Это значит, что мы слишком плохо знаем доктора Николя. Он и не думал получать выкуп с вашего отца, и вообще вся эта история гораздо загадочнее, чем можно предполагать. Теперь я, кажется, начинаю разбираться в происшедшем: зачем Бакстер явился к вам, с какой целью я был отравлен в Плимуте, а вы по пути из Неаполя и, наконец, для чего нас держали в заключении. Слушайте.

Вспомните, во-первых, какой странной системы воспитания придерживался ваш отец. Вдумавшись, вы поймете, что являлись единственным крупным аристократом Англии, который не был хорошо известен в лицо людям вашего круга. Николя из-за каких-то личных целей понадобилось отправить вас в Австралию. На его счастье, ваш отец ищет воспитателя; Николя посылает одного из своих агентов, Бакстера, который, действуя по инструкциям доктора, развивает в вас страсть к путешествиям. Вы все время стремитесь упросить отца позволить вам отправиться в путешествие. Тут на сцене появляюсь я. Бакстер подозревает меня в чем-то и телеграфирует Николя, что надо торопиться, поскольку появилась новая опасность. Затем они устраивают ваше путешествие. Все как будто идет хорошо. Затем Николя узнает, что я еду на том же пароходе. Понятно также, почему вы поехали через континент, а не прямо из Плимута: Бакстер боялся, что за время столь продолжительного пребывания на пароходе пассажиры запомнят ваше лицо. Вот почему он систематически травит вас с той целью, чтобы вы не могли появиться на палубе до тех пор, пока мы не прибудем в Порт-Саид. Там он уговаривает вас отправиться со мной на берег. Что последовало за этим, вы знаете. Затем он симулирует ваше возвращение. Это ему удается, ведь никто не знал вас в лицо, и пароход отправляется дальше.

— Вы уверены, что все происходило именно так?

— Готов поклясться.

— Что же нам теперь делать? Вспомните, Бакстер имел рекомендательные письма от отца ко многим влиятельным лицам.

— Лично я знаю, что стану делать.

— Отправитесь к консулу и через него предупредите австралийские власти, я думаю?

— Нет. Это едва ли принесет пользу, ведь прошло уже три недели, как они уехали. Я посоветовал бы вам временно сменить имя и отправиться вместе со мной в Австралию. Там мы окажемся в безопасности и тогда уж постараемся сорвать маску с этих негодяев, чего бы это нам ни стоило. Согласитесь ли вы испытать все предстоящие нам передряги?

— Конечно, соглашусь! Я последую за вами, и будь что будет!

— В таком случае мы постараемся сесть на первый же пароход, направляющийся в Австралию, и, прибыв на место, примемся

за дело. Мы с вами сумеем свести счеты как с Бакстером, так и с доктором Николя.

Бекингем вздрогнул, когда я упомянул это имя.

— Не хотите ли совершить небольшую прогулку? — сказал я, чтобы сменить тему разговора. — Попробуем отыскать тот дом, где мы находились.

— Вы думаете, это безопасно?

— Днем — конечно. На всякий случай захватим пару револьверов.

Мы вышли и отправились в сторону казино, зайдя по дороге в оружейный магазин.

— Вот улица, по которой мы вернулись из мечети. Здесь стоял доктор Николя, когда я его заметил. Затем мы свернули налево и, если не ошибаюсь, пошли в этом направлении. Попробуем сюда…

Побродив минут двадцать, мы добрались до того места, где встретили проводника. Это было какое-то грязное предместье. Бекингем огляделся вокруг и сказал:

— Потом мы, кажется, повернули направо.

— Да, вы правы. Идемте.

Пройдя две-три улицы, мы наконец дошли до того места, где нас сбили с ног и связали. Место нашего заключения должно было находится где-то поблизости, но где?.. Мы безуспешно исходили несколько соседних улиц и в конце концов вынуждены были отказаться от дальнейших поисков и вернуться в гостиницу. В два часа пришел пароход «Пескадоре», направлявшийся в Мельбурн. На наше счастье, там нашлась свободная двухместная каюта. Сделав нужные покупки, мы поднялись на борт и незадолго до наступления темноты уже входили в Суэцкий канал.

Глава XXVI

«Пескадоре» был не очень быстроходным пароходом, и только на тридцать шестой день после отбытия из Порт-Саида мы благополучно высадились в Уильямстауне, который известен как конечный пункт одной из главных дорог Австралии. В продолжение всего путешествия не случилось ничего достойного описания, за исключением того, что на протяжении первой недели плавания лорд Бекингем находился в глубокой задумчивости и едва отвечал на задаваемые ему вопросы. Наконец, когда мы вышли из Адена, я решил вывести его из этого состояния.

— Послушайте, — сказал я однажды, когда мы стояли около мостика, — что с вами? Неужели однообразие действует на вас таким образом?

Он как-то боязливо взглянул на меня и произнес:

— Мистер Гаттерас, вы, должно быть, сочтете меня безумцем, но я вынужден признать, что все это время не могу отделаться от впечатления, которое произвело на меня лицо доктора Николя. Должно быть, его пронзительный взгляд так подействовал мне на нервы, что я ни о чем другом не могу больше думать. Он преследует меня днем и ночью…

— О, все это пустяки. Почему вы его боитесь? Во-первых, Николя, хотя и дьявольски умен, всего лишь человек, а во-вторых, вы можете быть уверены, что мы видели его в последний раз.

Но, по-видимому, мои слова не возымели должного действия. Николя, судя по всему, произвел такое впечатление на юношу, что тот окончательно пришел в себя только тогда, когда мы уже входили в австралийские воды. Прибыв в Мельбурн, мы сели на вечерний экспресс, отходивший в Сидней. Во время путешествия мы выработали окончательный план действий: решили остановиться в какой-нибудь тихой загородной гостинице и постараться распутать эту таинственную историю, в которой мы оба так сильно погрязли.