Пограничные бродяги
Шрифт:
— Я должен был с ними к вам обратиться. Кто знает? Вы, быть может, завтра будете жалеть о том, что сегодня поступили необдуманно?
— Это может случиться, но я, так и быть, рискну — я принял твердое решение. С Богом, вперед!
— С удовольствием, senor caballero. Меньше чем через четверть часа вы встретитесь с тем, кого желаете видеть; вы с ним потолкуете, и мое дело будет сделано.
— Я не могу не выразить вам своей благодарности, — оживленно прервал его речь солдат, — но почему же мы медлим? Мы можем привлечь к себе внимание и сделаться мишенью для выстрелов, чего я, со своей стороны, чрезвычайно опасаюсь.
Охотник, ни слова не говоря, дал шпоры своей лошади, и они поехали дальше.
Через несколько минут они оказались в центре полосы света, отбрасываемого кострами. Почти тотчас же раздался сухой звук взводимых курков, и грубый голос приказал им остановиться, во имя дьявола. Повеление это, не отличаясь вежливостью, звучало столь категорично, что оба авантюриста сочли за лучшее повиноваться.
Несколько вооруженных людей выскочили из-за укрытия, и один из них, обращаясь к приезжим, спросил, кто они такие и что им нужно в столь позднее время.
— Мы друзья, — ответил американец, — а нужно нам как можно скорее войти в лагерь.
— Все это очень хорошо, но если вы не скажете нам своих имен, то мы вас не впустим, тем более что один из вас одет в форму, которую у нас не очень-то жалуют.
— Прекрасно, Руперто, — отвечал американец. — Я Джон Дэвис, которого вы, без сомнения, знаете. Поэтому пропустите нас сейчас же, так как я отвечаю за моего спутника, у которого важное дело к вашему вожаку.
— Добро пожаловать, мистер Джон, не гневайтесь на меня, ведь вы знаете, что благоразумие — мать безопасности.
— Да, да, — смеясь сказал американец, — вы-то, конечно, никогда не позволите себе неосторожного поступка.
Пришельцев беспрепятственно пропустили в лагерь.
Большая часть пограничных бродяг спала возле костров. Безопасность оберегалась часовыми, расставленными по окраинам лагеря.
Джон Дэвис соскочил на землю, приглашая товарища последовать его примеру. Затем, сделав драгуну знак следовать за собой, он направился к палатке, за пологом которой виднелся слабый брезжащий свет.
У входа в палатку охотник остановился и, дважды ударив в ладони, спросил сдержанным голосом:
— Вы спите, Ягуар?
— Это вы, Джон Дэвис, мой старый товарищ? — последовал ответ из палатки.
— Да.
— Так войдите, я жду вас с нетерпением.
Американец приподнял полог, который служил входом, и вместе с солдатом вошел в палатку. Полог опустился за ними. Ягуар сидел на бизоньем черепе и перебирал при слабом свете ночника свою обширную корреспонденцию. В углу палатки лежали две или три медвежьи шкуры, игравшие роль постели. Увидав вошедших, молодой человек собрал свои бумаги и запер их в маленькую железную шкатулку, ключ от которой он носил на груди. Затем он поднял голову и с беспокойством взглянул на драгуна.
— Что это значит, Джон? — спросил Ягуар. — Вы привели пленника?
— Нет, — отвечал тот, — этот человек желал повидать вас, чтобы поговорить о важном деле. Я не нашел возможным отказать ему в его просьбе.
— Отлично, мы сейчас с ним потолкуем. Ну, а вы сами что сделали?
— Я исполнил ваше поручение.
— Оно вам удалось?
— Вполне.
— Браво, мой друг! Так расскажите мне об этом.
— Зачем об этом распространяться? — ответил американец, показав глазами на драгуна, неподвижно стоявшего в двух шагах от них.
Ягуар понял.
— Это правда, — сказал он. — Посмотрим теперь, что это за человек! — и, обращаясь к солдату, Ягуар промолвил: — Подойдите сюда, compadre.
— Я к вашим услугам, капитан.
— Как вас зовут?
— Грегорио Фельпа. Я драгун, как вы можете судить по моей форме, ваша милость.
— Для чего вы пожелали меня видеть?
— Я желаю оказать вашей милости важную услугу.
— Спасибо, но такие услуги обыкновенно дорого обходятся, а я не богат.
— Вы сделаетесь богатым.
— Я не прочь. Но в чем заключается та великая услуга, которую вы намереваетесь мне оказать?
— Я объясню это в двух словах. Всякий политический вопрос допускает две точки зрения. Все зависит от того, как к нему относиться. Я дитя Техаса, сын североамериканца и индианки, из чего следует сделать вывод, что я в душе ненавижу мексиканцев.
— Это так.
— Ну так вот. Я против воли поступил в солдаты, и генерал Рубио снабдил меня письмом к капитану Мелендесу, в котором назначает ему место встречи, приказывая уклониться в сторону от Рио-Секо, потому что, по слухам, вы намереваетесь устроить в этом месте засаду с целью овладеть грузом денег.
— А-а! — сказал Ягуар, сразу став серьезным. — Но откуда вам известно содержание депеши?
— Это объясняется очень просто. Генерал мне всецело доверяет. Он прочитал мне депешу, тем более что на меня возложено поручение проводить капитана до места встречи.
— Значит, вы изменяете своему командиру?
— Разве мой поступок заслуживает названия измены?
— Я сужу с точки зрения генерала.
— А как вы на это смотрите?
— Я скажу вам свое мнение тогда, когда мы будем иметь успех в нашем деле.
— Хорошо, — равнодушно заметил солдат.
— Депеша у вас с собой?
— Вот она.
Ягуар взял пакет, посмотрел на него внимательно и, повертев между пальцами, хотел распечатать.
— Постойте! — живо вскричал солдат.
— Это почему?
— Потому что, если вы его распечатаете, я буду не в состоянии доставить его по адресу.
— Что за странные вещи вы говорите?
— Вы меня не понимаете, — сказал солдат с плохо скрытым нетерпением.
— Возможно, — ответил Ягуар.