Погружение во мрак

Олшейкер Марк

Нэнси работала официанткой в ночном клубе, но ничто в виктимологии не указывало на ее подверженность высокому риску. Все товарищи по работе, опрошенные полицией, заявили, что ее все любили, держалась она дружелюбно, но никогда не флиртовала с посетителями. Судя по всему, она была верна мужу, никогда не встречалась с клиентами и не употребляла наркотики. Короче, не нашлось никаких причин, по которым на Нэнси или ее дочерей напали в собственном доме и подвергли такому варварскому убийству. Среди улик нашлась одна, имеющая потенциально важное значение. После убийств преступник смывал с себя кровь в кухне, у раковины. На посудной тряпке, которой он пользовался (на ткани отпечатки пальцев не остаются), полицейские эксперты обнаружили вошь. Поскольку больше нигде в квартире вшей не нашлось, значит, ее принес убийца. Помимо этого, Джуд счел значительным

тот факт, что НС чувствовал потребность смыть с себя кровь, прежде чем вышел из квартиры. Почему он рисковал, задержавшись на месте преступления и оставляя лишние улики, а не вернулся к себе, чтобы привести себя в порядок? Прежде всего, возможно, ему было некуда идти. Преступники такого типа часто бывают бездомными бродягами. А если он знал эту квартиру, как предполагал Джуд, для него было простым делом зайти на кухню. Но самое важное: если он потратил время и рискнул смыть с себя кровь, прежде чем покинуть место преступления, значит, он либо жил не один и, следовательно, при возвращении домой должен был выглядеть нормально, либо боялся, что на выходе его заметят, — следовательно, уже рассвело. Последнее предположение говорило о том, что убийство произошло скорее в субботу утром, чем в пятницу вечером. Но в деле имелся и странный, мистический оттенок. В четверг перед убийствами одна из пациенток психиатрической больницы позвонила в полицию Анкориджа, описывая ритуальное убийство, которое скоро произойдет. По ее словам, убийца будет пить кровь малолетней девочки и принесет в жертву трупы. Незачем добавлять, что это пророчество изумило всех, особенно когда разнеслась весть об убийстве. Полиция Анкориджа допросила эту женщину и проработала различные аспекты ее версии, но ни Джуд, ни следователи не увидели между этими событиями никакой реальной связи. Казалось, это всего лишь одно из мрачных совпадений, которые часто возникают неизвестно откуда в делах об убийствах и угрожают направить следствие по неверному пути.

Посоветовавшись с периферийным офисом ФБР в Анкоридже, полиция получила приблизительный портрет и стратегию допроса, предназначенные, чтобы отловить человека, удовлетворяющего профилю классически дезорганизованного преступника, прежде совершавшего сексуальные нападения. Он должен быть белым мужчиной лет двадцати — двадцати пяти, неряшливой внешности, с ночным образом жизни, закончившим школу в лучшем случае, не служившим в армии, неработающим или чернорабочим и так далее. Этому описанию соответствовал один из подозреваемых — молодой человек, который недавно поселился по соседству с Ньюменами. У него не оказалось алиби на время убийства, и полиция считала, что преступник у них в руках.

По мнению Джуда, возникала всего одна проблема.

— Я не переставал думать о трехлетней девочке, — рассказывает он, — и сам поражался собственной убежденности в том, что НС наверняка знал свои жертвы. Подозреваемый, выбранный полицией, не был знаком с Ньюменами.

— С примитивной точки зрения он соответствует нашей модели, и все-таки вы арестовали не того человека, — уверенно заявил Джуд во время разговора с представителями следственной группы. Они возражали, что во всех других отношениях, кроме знакомства с семьей потерпевших, он идеально соответствует описанию. Но Джуд остался верен своему мнению, утверждая, что в данном случае знакомство с семьей является ключевой деталью профиля; ничто другое не имеет такого значения — ни возраст, ни род занятий, ни поведение до или после преступления.

Джуд считал, что это необдуманный ход — допрашивать подозреваемого в самом начале следствия. Если допрос окажется неудачным, это во многом повлияет на ход следствия, полиция лишится доверия и уверенности, а настоящий преступник вздохнет с облегчением.

— Я никак не мог поверить, что незнакомец решился бы провести столько времени в том доме и взял бы те вещи, которые оказались похищенными. Для незнакомца риск проникнуть в квартиру в ту ночь был слишком велик, а по мере возникновения улик я все больше убеждался, что полиция арестовала невиновного. Жертвы были связаны веревкой из квартиры Ньюменов.

— Замыслив просто убийство, преступник этого не сделал бы, — объясняет Джуд. — Если он связал жертвы, значит, продолжительное время общался с ними, вел какие-то переговоры. Мне не верилось, что человек, которого полиция считала главным подозреваемым, мог провести столько времени со своими жертвами. Для этого ему требовались лучшие навыки межличностного поведения, способности общаться и вести переговоры, чем те, которыми он обладал. Это единственное действие сказало мне о многом, и когда я сопоставлял его с человеком, которого полиция намеревалась допросить, внутреннее чутье подсказывало мне: «Нет, нет, нет!»

Нанесенные травмы не соответствовали профилю сексуального садиста, но явно свидетельствовали о неукротимой ярости, направленной на каждую из жертв, — именно поэтому незнакомца следовало сразу сбросить со счетов. Незнакомец не стал бы этого делать: у него не было причин. Отсутствовали мотивы. Это действие не имело ничего общего с МО или определенным «почерком».

Еще одной причиной стали похищенные вещи. Пропал 35-миллиметровый фотоаппарат с ручным управлением; кроме того, НС взял деньги из банки в кухонном столе, куда Нэнси складывала чаевые. Банка была спрятана, — НС либо случайно наткнулся на нее во время поисков, либо заранее знал, где она находится. Учитывая, сколько времени он провел в квартире, можно с уверенностью предположить, что он обыскал ее. Однако в квартире почти не было беспорядка, что не согласовывалось с действиями дезорганизованного преступника. Нельзя оставить место преступления, напоминающее бойню, а затем тщательно и аккуратно обыскать квартиру, выбирая, что украсть, возвращая на места все ненужные вещи. На это способны профессиональные взломщики, но не дезорганизованный насильник-убийца.

В середине двухчасового телефонного разговора с представителями следственной группы один из детективов спросил:

— Ну, и что вы об этом думаете, Джуд? Похоже, лучшего подозреваемого невозможно и представить. Джуд повторил, что им следует найти белого мужчину лет двадцати пяти, близко знакомого с Ньюменами. После этого, добавил он, необходимо выяснить, что имел этот мерзавец против маленькой Энджи и какой провоцирующий стресс испытал — вероятно, связанный либо с работой, либо с личной жизнью, — непосредственно перед совершением убийств.

Детектив задумался.

— У Нэнси был племянник — точнее, племянник ее мужа.

— Племянник? — переспросил Джуд.

— Да, но в то время он находился в пяти-шести сотнях миль к юго-западу от Анкориджа и, насколько мне известно, только что вернулся в город.

— Это он! — заявил Джуд.

— Что вы имеете в виду? — спросил детектив.

— Вот человек, которого вы ищете. Именно он убил их, и никто другой. Его звали Керби Энтони. Этот двадцатитрехлетний мужчина прибыл в Анкоридж в сентябре 1985 года из Твин-Фоллс, Айдахо, и некоторое время жил у Ньюменов.

— Проверьте его прошлое, — посоветовал Джуд, предсказывая любопытные находки. — Проверьте, удастся ли найти в его жизни события, которые могли спровоцировать эти убийства.

Полиция провела расследование и обнаружила, что Энтони и его подруга, Дебби Хэк, прибывшая с ним из Айдахо, работали на рыболовном судне, курсирующем в Датч-Харбор, в одном из множества заливов в цепи Алеутских островов. За две недели до убийства Дебби увлеклась капитаном, который уволил Керби. Позднее Дебби сообщила следователям, что у Керби был взрывной характер, что он много раз бил ее. Керби считал, что капитан увел у него девушку, а потом выгнал его с работы, чтобы избежать соперничества. Керби вернулся в Анкоридж злой и подавленный. Джуд предсказывал, что Энтони согласится сотрудничать с полицией — прежде всего, чтобы выяснить, как далеко продвинулось расследование и что известно о нем. Если ему не будут предъявлены обвинения, предполагал Джуд, то, как только об убийстве забудут и шум в прессе утихнет, Керби найдет какой-нибудь благовидный предлог, чтобы покинуть город. Анализ его поведения после убийств подкреплял предположения. Хотя Керби жил у Джона и Нэнси (вместе с Дебби), он не пришел на похороны. Он лишь один раз встретился с Джоном, когда тот вернулся из Сан-Франциско, — несмотря на то что Джон был убит горем и нуждался в эмоциональной поддержке со стороны близких. Выяснилось также, что у Керби есть приятель Дэн Грант, живущий на Игл-стрит, через три квартала от дома Ньюменов.

После консультации с Джудом полиция Анкориджа и штата Аляска как следует взялась за нового подозреваемого. Его допрашивали несколько раз, но так и не вытянули признание. Тем временем против него искали улики, но Энтони казалось, что следствие идет по ложному пути. Убедившись в этом, он покинул город, как и предсказывал Джуд. Ожидая, что Керби попытается перейти через канадскую границу, полиция Аляски известила канадский пограничный патруль, и вскоре Керби был пойман с просроченными водительскими правами.