Похищение
Шрифт:
— Да уж, может тот еще тебе скандальчик закатить! Она — баба с характером, — сообразив, что тревожит главаря, согласно кивнул Цыган, но в его голосе прозвучала скрытая радость. «А что? Не простит она Ваське, если не сдержит слова и девчонки погибнут, — с надеждой подумал он, так как давно уже мечтал отбить у него любовницу. — При первой возможности сообщу, что он сознательно ее обманул. Настя ему не спустит, и у меня появится шанс!»
— Между прочим, ты заметил, как она изменилась? Какая-то озабоченная, нервная стала, — не скрывая недовольства,
— По мне, так она уж слишком тобой всегда озабочена, — невесело рассмеялся Цыган. — А я предпочел, чтобы мной. Почему спрашиваешь? Неужто меж вами нелады? — удивленно поднял он брови, втайне надеясь, что так и есть на самом деле.
— Что-то не та стала Настена, как прежде, — нехотя признался ему Седой. — Наверное, придется сменить телку. Но ты, Сашка, — остро взглянув, небрежно бросил он, — не очень-то губу раскатывай! Я это еще не решил.
— Да мне что? Я ведь подождать могу, — постарался шуткой снять возникшую напряженность Цыган, отводя в сторону свои шальные глаза, чтобы скрыть от Седого блеснувшую в них радость.
Настя Линева была вне себя от злости, еле сдерживаясь, чтобы не швырнуть о стену что-нибудь из посуды. А объяснялось это тем, что сорвалась задуманная ею «прощальная гастроль»! Не желая самой себе признаться, она жаждала всем своим существом хотя бы еще разок напоследок насладиться близостью с Петром, снова испытать непривычный восторг от его нежной чуткости так непохожей на грубость и эгоизм ее прежних любовников.
Привыкшая к тому, что никто из мужчин не может устоять перед ее чарами, Настя и мысли не допускала, что Петр откажется от новой интимной встречи. Но обнаружилось, что у него характер намного тверже, чем ей казалось. Когда она, будто ни в чем не бывало, обняла его, воспользовавшись тем, что они осталась в квартире одни, он мягко, но решительно отвел ее руки.
— По-моему, Зина, ты сама прошлый раз положила конец нашим прежним отношениям, — холодно глядя на нее, сказал Петр и, нахмурив брови добавил: — Не снимая с себя вины за то, что поддался страсти, все же считаю, и ты не вправе была предъявлять мне претензии, так как знала, что я женат и мы ждем ребенка.
— Да какие у меня претензии, Петенька? Это же я так, сгоряча, — попыталась исправить положение Настя. — Не бери в голову! Нам же хорошо вместе!
— Нет, Зина, к этому возврата нет! — твердо заявил Петр, стараясь казаться спокойным, так как все еще испытывал к ней страстное влечение. — Ты тогда вполне ясно выразила, о чем думаешь. Того, что хочешь, я дать тебе не могу!
— Вот, значит, как? Совесть мальчика заела? — не выдержав, сорвалась на крик Настя. — Стало жаль своей болявой женушки?
Но на Петра ее вспышка не произвела впечатления.
— Не надо скандалить, Зина! — спокойно попросил он. — Это ни к чему нас не приведет. Того, что было, уже не вернуть. Нам ведь
— Ты хочешь все забыть, а я не собираюсь! — яростно выкрикнула Настя. — И не надейся, что останусь у вас после этого!
— Ну что же, делай, как хочешь, — холодно произнес Петр и, повернувшись, чтобы уйти, требовательно добавил: — Но в любом случае не будем больше говорить на эту тему!
— Значит так — попользовался мной, а теперь — под зад коленкой? — истерично крикнула ему вслед Настя. — Ну смотри! Ты еще об этом пожалеешь!
Не обращая внимания на ее вопли и проклятия, Петр вышел, а разъяренная Настя еще долго бегала по квартире, швыряя все, что попадало под руку, вымещая таким образом свою боль и досаду. «Да что же со мной происходит на самом-то деле? — поразилась она, немного придя в себя. — Может, свет клином сошелся на этом сосунке? Чем же он меня так околдовал?» — спрашивала она себя и не находила ответа. Ей было невдомек, что секрет волшебной власти этого «сосунка» заключался в его врожденном преклонении перед Женщиной.
Вот в таком жутком состоянии и застал Настю телефонный звонок Цыгана.
— Отчего у тебя голос какой-то кислый? — удивился он, привыкший к тому, что она всегда самоуверенная и дерзкая. — Болеешь, что ли?
— Да не больна я, Сашка, просто настроение паршивое, — неожиданно тепло отозвалась Настя, чем еще больше его поразила. — Никому-то я не нужна, никто меня не любит!
— Это как же так? А про меня забыла? — с жаром возразил Цыган. — Не говорю уже о нашем атамане, у которого я тебя никак отбить не могу.
— Значит, плохо стараешься, — многообещающе произнесла Настя, чем сразила его наповал. Ее вдруг неудержимо потянуло к красавцу Цыгану, страстно захотелось найти утешение в его объятиях. «Петя потерян, и Василий мне уже не опора, — мысленно решила она. — Сашка — вот кто меня в случае чего сможет от него защитить. Больше некому!» И со всей нежностью, на какую была способна, призывно добавила: — Ты бы приехал! Очень хочется тебя видеть.
— А разве к тебе можно? Не зашухерят? — даже растерялся от такой приятной неожиданности Цыган. — Соседи не настучат хозяевам?
— Да не бойся ты! — с досадой бросила Настя. — Мне здесь оставаться-то всего несколько дней. Ты же что-то хотел передать? Вот и совместишь полезное с приятным, — цинично рассмеялась она. К ней уже вернулась прежняя наглость.
— Тогда через полчаса буду! Адрес знаю, — не скрывая охватившей его буйной радости, пообещал Цыган и добавил горячим шепотом: — Встречай в чем мать родила!
Ожидающее ее новое интимное приключение как рукой сняло с Насти нервный стресс. К тому моменту, когда прибыл Цыган, она уже успела принять душ и разобрать хозяйскую постель. Увидев предмет своих давних мечтаний в одном прозрачном халатике, сквозь который просвечивает голое тело, Сашка с ходу весело заявил: