Похищение
Шрифт:
— У Дайкар разрушен Храм, а Нугаро посылают за пределы Купола роту солдат? — уточнил Фетис. — Ой, как интересно представить тебя на Совете Идущих, где ты объясняешь, как вывел своих парней подышать воздухом в одну прекрасную ночь; случайно пересек Пелену и углубился внутрь Граничной Полосы, нарушив все подписанные соглашения. И это когда у нас такое с Храмом! Как говорится, не стоит говорить, не подумав, а стоит подумать и не говорить.
— Зная, куда они направляются, мы вполне можем кое-что сделать. Я предлагаю следующее…
Постепенно в глазах Живущих в Ночи стал разгораться огонек надежды.
И только в глазах Канар-Де Винша да Дайкар клубился страх.
Глава третья
Маги и их дела
Блаженны
Архиректор Школы Магии Эвиледаризарукерадин расслабленно смотрел в зеркало. На полу корчился незнакомый человек, который разрядил арбалет себе в живот, а на столе посреди кабинета умывался жирный кот. Кот был Архиректору почти родня, поскольку лет восемьдесят назад он лично вырастил его в пробирке, готовясь к экзамену по неестественной зоологии. Звали кота Банкаст. В отличие от остальных котов, родившихся в то же время и давно ловящих мышей на кошачьих небесах, Банкаст чувствовал себя вполне живым и, понятное дело, намного лучше, чем человек с болтом в животе. Дело в том, что нерадивые лаборанты плохо промыли пробирки, и гены обыкновенного кошака смешались с генами василиска, породив весьма живучее, ловкое и наглое существо. Еще котенком Банкаст натренировался в зачаровывании мелкой живности, [3] а затем принялся терроризировать кухню. Смертных он не мог обращать в камень, но вполне был способен заморочить им голову и стащить хороший кусок мяса.
3
С тех пор в Школе Магии постоянно встречались окаменевшие крысы и мыши. Некоторые студенты наловчились продавать их как волшебные амулеты на ярмарках доверчивым крестьянам.
Когда Эвиледаризарукерадин стал Архиректором, Банкаст окончательно обнаглел и стал таскать мясо крупными партиями со всей Школы, в результате чего большая часть студентов сделалась вегетарианцами, опасаясь связываться с котом Главы. Теперь Банкаста нередко можно было встретить у ворот Школы, где он проводил инспекцию присылаемых студентам посылок, наловчившись так быстро находить тайники, которые делали родственники, предупрежденные о коте, что мог бы давать мастер-классы всем таможенникам Роланских королевств, Черной империи и Эквилидора.
Кот потянулся, сбросив ворох наверняка важных бумаг на пол, и зевнул, продемонстрировав такие отборные клыки, что можно было задуматься, не было ли в той пробирке генов крокодила или еще кого позубастей. Человек, мелко дрожа, протянул руку к Эвиледаризарукерадину.
— Пощади… пощадите… пожалуйста…
— А? Что? — Архиректор рассеянно взглянул в сторону смертного, словно только сейчас заметил, хотя с тех пор как он вошел в кабинет и машинально послал заклятье в прячущегося за портьерой убийцу, прошло несколько минут. Впрочем, это был второй за сегодня убийца. Первый оказался намного искуснее и, что уж говорить, терпеливее — он сидел в уборной Ректората, прямо в выгребной яме, используя для дыхания небольшую трубочку. К несчастью для убийцы, Эвиледаризарукерадин по невнимательности уронил в унитаз кольцо с Огненным Заклинанием, успев использовать заклятие Защиты до того, как кольцо сработало. Мысленно пообещав поставить антимагическое покрытие в выгребной яме (после того как построят новую уборную), Архиректор обнаружил возле разбитого унитаза труп, пахший еще хуже, чем ждавшие за обломками двери в туалет члены Ректората. Уже достаточно опытный в руководстве магами, Эвиледаризарукерадин сразу понял, что это очередной наемник, отрабатывающий заплаченные за смерть главы Школы Магии деньги.
«Вот ведь странно, — подумал он, пока обалдевшие члены Ректората счищали с себя остатки собственной жизнедеятельности, — мои конкуренты могли бы скинуться и нанять профессионала из Клана Смерти, хотя бы нижнего ранга. Как же далеко простирается эгоизм и жажда власти магической братии, если они не готовы объединиться против соперника даже на короткое время?».
«Да, все-таки мне повезло, что предыдущий Архиректор сам назначил меня своей заменой, — раздумывал теперь Эвиледаризарукерадин, почесывая Банкаста за ухом. — У меня бы не хватило решимости нанять душегубов для этого милого старичка, чтобы занять место главы».
На умирающего убийцу Архиректор не обращал внимания. С тех пор как он занял должность руководителя Школы Магии, они постоянно преследовали его, став таким же обыденным явлением, как солнце поутру, поиск носков и чистой рубашки, нежелание идти на Ректорат, взрывы на факультете алхимии и поиск документа, который должен был быть подписан еще вчера. Онтологический статус убийц после получения заклинанием в лоб от Архиректора равнялся бытию раздавленных тапком тараканов. По крайней мере, для самого Эвиледаризарукерадина.
— Ладно, — вздохнув, сказал Архиректор. — Раздумьями дело не решишь. Все-таки я не Перводвигатель. [4] Нужно на что-то решаться. Я ведь прав, Банкаст?
Кот лениво приоткрыл один глаз и задумчиво махнул хвостом.
— Вот и я считаю, что я прав. Только это еще не значит, что моя правота всех устроит. С правотой надо поосторожней. Верно?
Банкаст был готов согласиться с чем угодно, лишь бы его чесали за ухом. Поэтому он снова помахал хвостом в знак поддержки, но Эвиледаризарукерадин, вместо того чтобы продолжать, поднял со стола колокольчик и позвонил.
4
Большинство магов, Архиректор в их числе, считали, что не стоит тратить время на поклонение богам или убогам, мешая их великим делам (например, завтраку) своими мелочными молитвами. Поэтому они приняли учение философа Агристотэла о Космическом Уме как Перводвигателе всего. Согласно этому учению, у всего движущегося есть причина движения. У этой причины есть своя причина. И так до самой первой причины, которая сама не имеет причины, а является причиной самой себя. Это Перводвигатель, или Ум, который, двигая самого себя, сам о себе же знает и сам же себя мыслит. Все мысли Ума бытийно являются и предметами, иначе говоря, о чем бы Ум ни помыслил, то тут же и появляется. Главной причиной популярности этого учения среди магов была та, что волшебники хотели верить, что когда-нибудь достигнут состояния Перводвигателя и все их мечты, фантазии, извращения и безумства сбудутся без каких-либо усилий с их стороны.
Тут же раздался топот ног, и в комнату Архиректора влетел его личный секретарь Редон Тавлейский, очень перспективный молодой человек. Перспективный хотя бы потому, что половину наемных убийц посылал к Архиректору именно он, не жалея на его устранение ни времени, ни средств, ни фантазии, но никогда не оставляя прямых и даже косвенных улик, благодаря которым можно было обвинить его. Как известно, в заседаниях суда призывы душ из Посмертия не считаются, ведь почти все они выпивают воды из Белой реки и напрочь забывают свою предыдущую жизнь, а небольшие проблески памяти, иногда их осеняющие, вполне могут быть вложены в души магами.
— Ты быстро, Редон, — отметил Архиректор. — Я хоть и знаю, что звук колокольчика ты услышишь в любом месте, но открывать внутренние порталы на территории Школы запрещено, даже если очень спешишь.
— Дело совсем не в порталах, глава, — ответил Редон, в мгновение осмотрев кабинет и на микромгновение сощурившись при взгляде на труп наемного убийцы. Вытянув правую ногу в длинном красном сапоге, секретарь похвастался: — Новые сапоги-скороходы от исследователей волшебных артефактов с факультета прикладной магии. Весьма удобны и без особых магических отклонений. По крайней мере, поле у них стабильно.
— О? А я слышал, что у прикладников закончились добровольцы по испытанию сапог и они решили набирать желающих со стороны, бесплатно раздавая скороходы. При этом они не сообщают, что случилось с испытателями опытного образца. Хочешь узнать что?
— Что? — Редон слегка занервничал.
— Слыхал поговорку: «Одна нога здесь, другая там»? Именно так они прозвали своих добровольцев после первых полевых испытаний.
— В смысле, потому, что они быстро бегали? — улыбнулся секретарь.
— Потому, что у каждого добровольца одна нога была за три километра от другой, — любезно пояснил Архиректор.