Похищенная партитура
Шрифт:
Закаленные таллиннским климатом, супруги пришли в театр без верхней одежды, в пиджаках, и благодаря этому им не пришлось после спектакля, в отличие от мерзляков-итальянцев, сворачивать в гардероб. Шпана на площади никуда не делась, но настроение Дианы было настолько приподнятым, что испортить его не мог никто, она только подумала на секунду, как жаль, что нет уже галер, посадить бы всю эту компанию за весла, хоть какая-то от них польза.
Но галер не было, они жили в постиндустриальном обществе.
Они прошли мимо бомжа, устроившегося ночевать под открытым небом, свернули на
Стоял теплый приятный ноябрьский вечер, торопиться было некуда, и жизнь на минуту предстала во всей своей красе. Калев напевал финал первого акта, а Диана, как обычно после спектакля, почувствовала голод.
– Ужасно есть хочется, – сказала она, когда они дошли до дома, и Калев достал ключ.
– Сейчас покушаем, – ответил муж меланхолично.
Он хотел вставить ключ в скважину, но остановился.
– Дверь не заперта. Неужели я оставил ее открытой?
– По-моему, нет.
– Да? Это хорошо, сам я совсем не помню.
Он толкнул, но дверь не поддалась.
– Что-то мешает.
Калев навалился всем телом на створку, и ему удалось увеличить щель настолько, чтобы засунуть в нее голову. Заглянув внутрь, муж насторожился.
– Там кто-то лежит.
– Какой-то пьяный?
– Не могу сказать.
– И что мы теперь делать будем?
– Не знаю, – признался Калев. – Флейтиста, скорее всего, еще нет.
– Может, позвонишь этому Сантелли?
Калев нажал на звонок и Сантелли, и хозяина, но дом ответил ему тишиной.
– Надо влезть и посмотреть, может, он нуждается в помощи, – сказал он.
Муж стал протискиваться в щель, но тут Диана увидела приближающегося быстрым шагом хозяина с футляром для флейты в руке.
– Подожди, Фабиани идет!
Еще с нескольких метров флейтист крикнул на английском:
– Что-нибудь случилось? Не можете открыть?
– Да, там кто-то лежит, – ответила Диана.
– Минутку.
Флейтист подошел, запыхаясь, тоже заглянул внутрь, и неуклюже пролез сквозь щель в подъезд. Калев и Диана последовали за ним. Наверно, автоматически, зажегся свет в потолке, он был весьма тусклый, но и этого оказалось достаточно, чтобы увидеть человека, лежащего ничком на каменном полу.
– Наверно, упал, – предположила Диана.
– Наверно, – согласился Калев, и обратился к флейтисту – Кто это может быть, не знаете?
– Нет.
– Это не ваш сосед?
– Нет-нет! – уверенно проговорил флейтист. Он протянул Диане футляр для флейты. – Подержите, пожалуйста!
Затем он наклонился и с трудом перевернул лежащего на спину. Поза того внушала опасения. Чутье подсказывало Диане, что он мертв.
Калев, тем временем, обнаружил еще один выключатель. Тот оказался от лампы над дверью, которая засияла ярче первой, и при ее свете Диана вдруг поняла, что этот человек ей знаком. Правда, лицо его было в ссадинах, да и одет он был не в мундир, а в куртку – довольно дорогую, машинально отметила Диана – но его образ так четко отпечатался
– Наверно, надо вызвать полицию, – сказал Калев.
– Или скорую помощь? – спросил флейтист.
– Лучше полицию.
– Вы думаете, это не несчастный случай?
– Чем бы он ни был, при насильственной смерти необходимо оповещать полицию.
– Может, выйдем? – решилась вставить слово Диана. – Тут не очень приятно.
Они пролезли обратно на улицу, флейтист поспешно вытащил мобильник и стал набирать номер, а Калев и Диана посмотрели друг другу в глаза.
– Ты его узнал? – шепнула Диана.
– Разумеется.
– И что теперь будет?
– А что может быть? – пожал Калев плечами.
– Они не могут заподозрить нас?
– Ну, для этого надо быть полными идиотами.
Может, и так, подумала Диана, но ведь мир и полон идиотов.
Флейтист, тем временем, дозвонился, поговорил и выключил мобильник.
– Они сказали, чтобы мы подождали на улице, они сейчас подъедут.
Наступило молчание. Калев явно не хотел афишировать их знакомство с мертвецом, а флейтист, кажется, не знал, о чем говорить. Диана, все еще державшая футляр, наконец решилась вернуть его владельцу, это словно вывело флейтиста из оцепенения и он спросил, как ей понравился спектакль. Диане показалось, что восторгаться в такой ситуации неуместно, и она сказала лишь, что это их любимая опера и что флейтист сыграл свое соло превосходно.
– Вы настоящий виртуоз.
Флейтист просиял, хотел еще что-то добавить, но тут послышался знакомый вой, и одна за другой подъехали две полицейские машины, и еще одна, белая, с непонятным текстом на капоте. Только представив себе, что она видит отражение в зеркале, Диана догадалась, что там написано – ambulanzia [5] .
Началась суета, из машин высыпали люди, кто в белом халате, кто в штатском, кто с фотоаппаратом и штативом, кто с мешком мышьяка… то бишь с сумкой медработника… и, согласуя свое поведение с кивками, которые им раздавал Фабиани, начали протискиваться в подъезд. Последним из полицейской машины, самой большой, чуть ли не в микроавтобус величиной, вылез низкорослый, лет сорока, человек с полностью выбритым черепом, и, перед тем, как войти, подошел к ним.
5
Скорая помощь (на ит.)
– Это вы нашли труп? – спросил он у флейтиста.
Тот озадаченно посмотрел на Калева и Диану.
– Мы вместе, – вместо него ответил Калев.
Бритоголовый бросил внимательный взгляд на Калева.
– То есть, вы пришли втроем? – перешел он на английский.
Калев остался верен итальянскому.
– Нет, первыми к дому подошли мы с женой, затем наш хозяин. Но вошли все одновременно.
Бритоголовый взглянул на него с любопытством, кивнул, сказал что-то скороговоркой флейтисту и вошел в дом.