Похититель
Шрифт:
— Я уже подумал.
— Да зачем мне это делать?
— Чтобы отомстить. Или из-за денег. Выкуп составил ровно половину суммы, заработанной Лейном в Буркина-Фасо.
— Я бы захотел отобрать все.
— Я тоже.
— Но я бы не стал похищать женщину и ребенка.
— Я тоже.
— Так почему же я вас так заинтересовал?
— Мы получили сведения о вас с Найтом. Нам было известно об увечьях, но подробностей мы не знали. Потом нам рассказали о парне, у которого нет языка. Мы сложили два и два — и получили три. Мы решили, что за этим стоите вы.
— Нет
— Мы приносим свои извинения, — сказала Полинг.
— Ничего страшного, — откликнулся Хобарт. — Никто не пострадал.
— Мы починим дверь.
— Я буду благодарен.
— И мы поможем вам с сестрой, если сможем.
— Я вновь буду вам признателен. Но сначала помогите женщине и ребенку.
— Мы считаем, что уже слишком поздно.
— Не говорите так. Все зависит от того, кто их похитил. Пока есть надежда, есть жизнь. Именно надежда помогла мне продержаться все эти пять тяжелых лет.
Ричер и Полинг оставили Хобарта и Ди Марию на диване, с недоеденной миской супа. Они спустились с четвертого этажа на улицу и остановились в тени замечательного летнего дня. Машины медленно ползли мимо них, периодически кто-то нетерпеливо гудел. Куда-то спешили пешеходы.
— Восемь миллионов историй обнаженного города, — сказал Ричер.
— Мы не продвинулись ни на шаг, — ответила Полинг.
Глава 43
Ричер повел Полинг на север по Хадсон, они пересекли Хьюстон и оказались в квартале, разделяющем Кларксон и Лерой.
— Я думаю, что человек без языка живет где-то поблизости, — сказал Ричер.
— Здесь живет около двадцати тысяч человек, — заметила Полинг.
Ричер промолчал.
— Что теперь? — поинтересовалась Полинг.
— Нам предстоит вернуться на трудный путь. Мы напрасно потратили время и силы. Это полностью моя вина. Я был глуп.
— Почему?
— Вы видели, как одет Хобарт?
— В дешевые новые джинсы и куртку.
— А тот парень, что уезжал в машине с деньгами, был оба раза одет в старые джинсы и куртку. Старые, много раз стиранные, полинявшие и удобные. Человек из России сказал то же самое. И старый китаец. Тот парень, которого я видел, не мог недавно вернуться из Африки или откуда-то еще. Проходит долгое время, прежде чем джинсы и куртка принимают такой вид. Этот парень последние пять лет прожил здесь, регулярно стирая свои вещи, а не сидел в богом забытой тюрьме.
Полинг ничего не ответила.
— Теперь мы можем разделиться, — сказал Ричер. — Вы узнали то, что хотели. Энни Лейн погибла не по вашей вине. Ее убили до того, как вы услышали о ее существовании. Вы можете спокойно спать по ночам.
— Едва ли мой сон станет спокойным. Я по-прежнему не могу добраться до Эдварда Лейна. Показания Хобарта ничего не дают.
— Потому что это лишь повторение чужих слов?
— Иногда и такие показания приносят пользу. Суд мог бы принять к сведению предсмертные слова Найта, ведь перед смертью у него не было причин лгать.
— Так в чем же проблема?
— Не было никакого предсмертного заявления. У нас есть лишь серия случайных фантазий за четырехлетний период. Хобарт выбрал один из возможных вариантов, вот и все. Он откровенно говорит, что они с Найтом большую часть времени плохо понимали, что происходит вокруг. В суде надо мной просто посмеются.
— Но вы ему поверили.
— Целиком и полностью, — сказала Полинг.
— Значит, вы можете этим удовлетвориться. Как и Пэтти Джозеф. Я зайду к ней и расскажу о том, что мы сумели узнать.
— А вас это удовлетворяет?
— Я сказал, что вы можете на этом закончить. Но я буду продолжать. Мои намерения с каждой минутой становятся все серьезнее.
— Я останусь с вами.
— Вам выбирать.
— Знаю. А вы хотите, чтобы я продолжала работать с вами?
Ричер посмотрел на нее и честно ответил:
— Да, хочу.
— Тогда я остаюсь.
— Только не будьте слишком щепетильной. Эту проблему мы не решим в суде, и нам не помогут предсмертные заявления.
— Но как ее можно решить?
— Я пристрелил первого же полковника, с которым поссорился. Пока что Лейн нравится мне гораздо меньше, чем тот полковник. Тот был практически святым по сравнению с Лейном.
— Я пойду с вами к Пэтти Джозеф.
— Нет, мы встретимся там через два часа, — возразил Ричер. — Мы придем туда по отдельности.
— Почему?
— Я попытаюсь получить пулю.
Полинг сказала, что через два часа она будет ждать его в холле отеля «Маджестик», и отправилась к метро. А Ричер зашагал на север по левой стороне Хадсон, не слишком быстро и не слишком медленно, по середине тротуара. Двенадцатью этажами выше и в десяти ярдах от его спины находилось выходящее на север окно, занавешенное плотной черной тканью. Сейчас ткань была отогнута на четверть длины, и образовалась длинная щель, как если бы кто-то находившийся там наблюдал за городом.
Ричер пересек Мортон, Барроу и Кристофер и зашагал по извилистым улочкам Виллиджа: один квартал на восток, один на север, потом на запад и снова на север. Так он добрался до Восьмой авеню, прошел еще немного на север и вновь принялся рисовать зигзаги по тихим улицам Челси. У подветренной части коричневой лестницы Ричер остановился и наклонился, чтобы завязать шнурки. Затем снова двинулся дальше, помедлил за большим пластиковым мусорным баком, чтобы рассмотреть что-то на земле. На Западной 23-й улице он свернул на восток, потом на север и опять оказался на Восьмой авеню. Продолжая оставаться на середине тротуара левой стороны улицы, он медленно двинулся вперед. Пэтти Джозеф и «Маджестик» находились немногим более чем в двух милях от него по прямой линии, и у него был целый час, чтобы дойти туда.