Поход клюнутого
Шрифт:
– Подумаешь, сложности. – Гоблин пожал плечами. – Эка невидаль – стихосложение! Это диво – так уж диво: дварф нахмурится гневливо, посереет, как гранит, люто воздух осквернит, размахнется топорищем так, что всяк смельчак задр...
– Кхм! – оборвал его дварф, для убедительности запустив кулаком под ребро. – Мы все поняли, сэр комендант. Совершенно не претендуем на бытность эталонами рыцарства, хотя мимо несправедливости стараемся не проходить.
И выразительным взором, обращенным на гоблина, призвал его промолчать насчет того, в какую сторону они обыкновенно
– Да ладно грузить-то! – Гоблин цапнул кружку. – Лыцари, шмыцари... главное – не быть дуподрюком! Давайте за встречу.
Возражений не нашлось, взвар пошел хорошо, и Лукас немедленно налил по второй. Из кухни появился повар, неся большое блюдо с колбасками.
– Так что вам рассказать о Рухуджи... – Комендант возвел очи горе, собираясь с мыслями. – Просто чтобы лишними деталями вас не травмировать... вы имеете что-то против тамошней политики?
– Ничего, – заверил Торгрим твердо, приглаживая обрезок бороды, ноющий фантомной болью.
– Пока ничего, – поправил Бинго, в иных делах страсть как щепетильный. – Ибо с нею незнакомы и по своей воле знакомиться не собираемся, а там как получится. Нам бы через те края проехать, по возможности ни с кем не задираясь. Правда, дварф ныне не в себе, потеря бороды его крепко подкосила, сегодня с утра на бурундука с топором бросился.
– Не по злу, а с голодухи, – пояснил Торгрим смущенно.
– Это я проясняю, что мне в подорожной написать. У нас с Рухуджи суррогатный мир, на въезде с вас потребуют документ, и хорошо бы, чтоб он был убедителен и непротиворечив, не то им будет лишний козырь в юридической волоките, что зовется дипломатией. Ежели, к примеру, напишу там, что вы по торговым делам, а вы на первого же встреченного лорда с топорами наброситесь...
– Бросаться не будем, ни к чему нам. А что, у них лорды есть? Вот этот рассказывал, что там сплошное разгильдяйство.
– Не сказать, что он неправ. В Рухуджи есть король, но не как у нас – наследственный монарх, а выбранный на совете местных лордов, и над ними он старается властью не заигрываться, а когда наконец забывается, его живенько смещают и нового пихают на трон, и ведет он внешнюю политику, пока опять в результате внутренних дрязг не сменится. Лорды же держат большинство внутренних территорий и на землях своих сами себе короли. Правда, стоит отметить, что земли их большей частью дики, поросли лесом, и многие племена, на них обитающие, про своего лорда и не слыхивали.
– У вас тоже так, Бинго?
– Ну, что-то вроде. Про Марку кланов я впервые услышал, уже когда с гор спустился.
– Дикари!
– Именно, дикари и есть. – Лукас согласно кивнул. – В ближайших к нам приграничных областях, кстати, обретаются именно гоблины.
– Лесные гоблины, – уточнил Бинго, героическим усилием оторвавшись от пожирания колбаски. – Замков не строят, зато строят деревянные кремли и вокруг них поселения, тоже из дерева. Я тебе рассказывал, в их истории Кейдж чаще вспоминается, чем Лего, и я б это назвал постыдным, кабы про самого Лего можно было сказать хоть одно приличное слово,
– Их ты тоже всех поименно знаешь?
– Их никто поименно не знает, включая их самих. По мне, так они все на одно лицо. Но тебе могут и понравиться – топорами шурудят, как заведенные.
– Близко знаком?
– Нас к ним на практику отправляли.
– Древесную архитектуру осваивать?
– Можно и так сказать. Грузят весь боевой состав клана на дракона и сбрасывают на них – хочешь не хочешь, а познакомишься.
– Тебе понравилось?
– Ну, надо заметить, что бабы у них вполне справные. Если бы еще старейшины их перестали наравне с мужиками на топорах натаскивать, то и уходить бы не хотелось.
– Пробиться хоть сможем?
– Дешевле по-доброму попробовать, делая вид, что нам на них плевать и взять с нас нечего. А летунги, сэр комендант, есть в окрестностях?
– Как не быть. Иной раз и к нам залетают – молодые в основном, парить еще толком не умеющие, их порой ветром так заносит, что приходится поисковые партии отправлять, из крон их выпутывать и депортировать под конвоем.
– Печально это. На драконе-то они не страшны, высоко не взлетают, а вот всаднику на голову нагадить им – милое дело. Говорят, даже призы дают отличившимся и ритуал посвящения во взрослую жизнь строят вокруг этого. Тебе хорошо, полуборода, ты не брезгливый, а меня очень бесит, когда такое на голову сыплется.
– Хорошего мало. И что, сэр комендант, от них никак не оградиться твоей подорожной? Или они на правах зверушек к лордам не относятся, отбивайся не хочу?
– Исторически летунги тоже считаются коренными рухуджианцами и участвуют в Совете Лордов. Правда, сколь я слышал, к большой политике они интереса не питают.
– Так чего, бить-то их можно?
– Бить там всех можно, если спросите мое, араканского гражданина, непредвзятое мнение. Неудобно, правда: они хоть и не летают в полном смысле этого слова, но парят вне досягаемости вполне уверенно. Главное, не показывать неуважения.
– Раскланиваться, что ли, перед тем как топором бросить?
– Да одни боги знают, что для них неуважение. По-моему, они обижаются, если мало голов раскроишь, а если раскроишь столько, что озадачишь, то как бы тебя самого от избытка уважения в летунги не приняли.
– На таких условиях можно и потолковать.
– Топор-то у тебя один, им не разбросаешься.
– Могу вам ссудить пару луков, если желаете. – Лукас махнул рукой в сторону шатра, в котором размещалась его оружейная.
– Из лука я не умею. Бинго разве что?
– Чуть что, сразу Бинго. Лук-то я возьму, в хозяйстве вещь нелишняя, но прости уж, сэр комендант, что-то мне непривычно встречать у должностного лица такое дружелюбие. Не иначе сам хочешь нас к какой своей нужде приспособить?
Лукас скромно потупился.
– Да, была такая идея. Сам-то я здесь как привязанный и уж вовсе никакого права не имею ступать на рухуджийские земли, но имею большую нужду в верных посланниках, что могли бы доставить от меня письмо на ту сторону.