Поход

Валериев Игорь

— Ты звал меня? — с вызовом произнёс Чжан.

— Да, Чжан Лао. Мне доложили, что ты объявил себя главным. Это так?

— А разве ты четыреста дней постился и молился, чтобы достичь просветления? Тебе удалось из «мутного» Хунь сделать «светлый» Цинь? Это ты недоступен наваждению злых духов, болезням, несчастиям, голоду и смерти? Это тебе не страшно заморское огнестрельное оружие, в котором я не нуждаюсь, так как верю только в силу своей сабли, ножа и китайского копья? Разве ты веришь в справедливость и всемогущество Неба — Тен и великого небожителя, бога войны Гуань-лао-е, которые всегда спасали Срединный народ от злых подземных духов, а теперь спасут

от земных белых дьяволов? Так кто тогда здесь главный?!

— Ты, действительно, веришь в эту чушь? — на лице генерала появилось выражение неподдельного удивления.

— Ты слишком много общался с чужеземцами и почти потерял свою веру и родину. Но я могу попросить Небо и Гуань-лао-е простить тебя, если ты примешь тайное учение Кулака Правды и Согласия, а завтра твои солдаты под моим руководством уничтожат всех «заморских дьяволов» в Тяньцзине, — с пафосом произнёс предводитель «боксёров».

— Твоя наглость, Чжан, не имеет границ. Сейчас твои люди сдадут всё огнестрельное оружие, которые я передал им из арсенала. Хватит вам кулака и копья, всё равно стрелять ихэтуани твои не умеют. Палят либо вверх, либо по моим солдатам, но никак не в чужеземцев. А завтра твои бойцы, Чжан, пойдут на приступ вокзала и захватят его, показывая смелость и отвагу. Пока я видел не воинов, а бандитов, у которых храбрости хватает только, чтобы грабить да убивать безоружных и детей. Если ты откажешься, то я казню тебя за подстрекательство к бунту и за то, что твоя банда сожгла половину Тяньцзиня. Ты всё понял?! — генерал спокойно смотрел в глаза главе отряда восставших.

Возмущённый Чжан только потянулся руками к эфесам сабель, как его голова отделилась от тела и упала на землю. Тело, фонтанируя кровью, постояло несколько секунд, а потом рухнуло. Удара генерала никто не успел рассмотреть. Раздались хрипы, стоны. Телохранители и солдаты генерала быстро расправлялись с ихэтуанями, которые сопровождали на встречу своего предводителя.

Не Ши Чен резко взмахнул клинком, стряхивая с него кровь, после чего вложил саблю в ножны.

— Дин Ксу, приведи ко мне кого-нибудь из главарей этих бандитов, который не совсем сошел с ума от всяких ихэтуаньских бредней, и с ним можно решить вопрос о завтрашнем наступлении на вокзал, — спокойно произнёс генерал, на лице которого застыли капли чужой крови.

— Слушаюсь, мой господин, — офицер упал на одно колено и ударил кулаком в грудь. Поднявшись на ноги, махнул головой солдатам, которые подхватили тело Чжана и его голову понесли в сторону. Туда же стали оттаскивать тела остальных убитых «боксёров».

В этот момент раздался стук копыт и в освещенный круг перед палаткой на взмыленном коне подлетел китайский всадник. Осадив коня на приличном от палатки расстоянии, всадник соскользнул с седла и, не добежав пяти шагов до Не Ши Чена, упал на колени и поднял над головой деревянный футляр для перевозки писем.

— Великий господин! Послание из Таку, — кланяясь, но продолжая держать руки вверх, произнёс воин.

Генерал мотнул головой и один из телохранителей, взяв футляр, передал его своему командующему. Не Ши Чен, взломал сургуч печати, выдернул крышку футляра и достал листок бумаги. Подойдя ближе к фонарю, прочёл текст. Задумался на несколько мгновений и отдал приказ одному из адъютантов.

— Через полчаса всех командиров батальонов и эскадронов, находящихся в лагере ко мне на совещание, а пока принесите воды для умывания.

«Завтра, а точнее уже сегодня утром большой отряд союзных войск выходит на пяти поездах в сторону Тяньцзиня, — думал генерал, умываясь. — Точное количество не известно, но более трех тысяч человек с пушками и пулемётами. Вот и посмотрим, как огнестрельное оружие не берёт ихэтуаней, да и чужеземцам кровь пустим… Обеим сторонам и побольше крови».

Глава 12. Тяньцзинь

Закончив допрос Ли и представителя восставших, которого Зарубин-младший после моей неудачной попытки захватить главаря бандитов, не бросил, а захватил с собой, все полученные разведсведения быстро свёл в отчет, который довёл до офицеров.

— Господин капитан, чувствуется рука генштабиста. Всё кратко, точно и высокоинформативно, — одобрительно произнёс Гембицкий и вдруг резко сменил тему. — Тимофей Васильевич, может Вы возьмете командование отрядом на себя?! У вас и опыта больше, и знаний. И капитан Росс к вам уважительно относится. Он сильно сожалел, когда узнал, что вы не вернулись вовремя из разведки. Думаю, он с минуты на минуту окажется здесь, узнав, что вы остались живы.

Посмотрев на офицеров, я увидел в их глазах согласие со словами капитана.

— Уважаемый, Пётр Варфоломеевич, вас на этот пост назначил полковник Анисимов. Полковник Савицкий подтвердил это, назначив вас старшим начальником над всеми военными силами, собравшимися на станции. Не мне, капитану, отменять их решения и приказы. Готов оказывать вам всемерное содействие и делиться имеющимися знаниями. Побуду у вас как бы начальником штаба. Если вы не против?

— Сочту за честь, — произнёс Гембицкий, а остальные офицеры одобрительно загудели.

Сделав ещё две копии доклада, отправили трех казаков с донесением в крепость Таку. Кто-то да дойдет. Тем более, когда шли на разведку, до моста какого-либо противника не встретили, так что шансы были большими. Основным содержанием было то, что войска генерала Не под Тяньцзинем значительно усилили бойцы, бежавшие из Таку, а также подразделения прибывшие из крепости Бэйтан и городов Ханку и Лутая, где стояли гарнизоны китайских солдат. По предварительным данным против союзников могли выступить около десяти тысяч регулярной пехоты, двух тысяч конницы. Если учесть Восточный арсенал Тяньцзиня, то почти шестидесяти пушек и примерно двадцать тысяч ихэтуаней. Силы значительные и превышающие союзников по различным показателям в пять — десять раз.

После отправки донесения казаки Смоленского вновь разъездами по пять человек отправились в разные стороны. Появиться враг мог с любой стороны, и надо было быть к этому готовым. Совместно с капитанами Россом, Гембицким и штабс-капитаном Врублевским, командиром роты Девятого полка, оставленного для усиления обороны станции, обошли позиции. Наметили мероприятия по их укреплению и усилению. До захода солнца этим и занимались. Вернувшиеся разъезды казаков сообщили, что противника в радиусе десяти вёрст не наблюдается. Ходили даже на другой берег Пэйхо, но и там несколько деревень были пустыми, без жителей.

Наконец жара спала. Стали готовиться к ужину и ко сну. Поев с солдатами из общего котла и разбив между офицерами дежурство на ночь, не смотря на засилье москитов, комаров и мух из-за близости реки, отправился в царство Морфея. Подняли меня в четыре утра, когда на востоке уж начал алеть небосвод. Обошел с проверкой посты. Всё было спокойно. Часовые бдели. Близость неприятеля заставляла по-другому относиться к своим обязанностям. В шесть утра общий подъем. Начался новый день. Интересно было бы знать, что он нам готовит.