Похороненный дневник

Пулли Д. М.

— Ты все время была здесь? В этом доме? В клинике? Ты приходила туда?

Она прикусила губу и кивнула.

— Я приходила навестить тебя при первой же возможности, детка. Просто я не могла ничего рассказывать тебе и твоему дяде. Это опасно.

— Большой Билл сказал, у тебя всего два дня, прежде чем они совершат нечто ужасное. Почему? Почему эти люди тебя ищут?

При звуках этого имени ее глаза широко раскрылись. Между бровей пролегла глубокая морщинка, а пальцы впились в плечи Джаспера. На какой-то миг мальчик испугался, что

мама сейчас ударит его.

— Не твое чертово дело. Понял? Держись от них подальше. И не верь ни единому слову — ни обо мне, ни о чем угодно. Они лжецы, солнышко. Убийцы… Ты должен перестать задавать вопросы.

Он кивнул, борясь с новой лавиной слез. И решил, что не станет возражать, если мама захочет его ударить.

— Они хотят убить тебя? Или уже убили?

— Пока еще нет, — ответил со стороны лестницы грубый мужской голос.

Мать Джаспера вскочила и, ухватив за плечо, забросила мальчика себе за спину, так что он не мог видеть вошедшего.

— Билл! — потрясенно выдохнула она. — Я… Я собиралась встретиться с тобой сегодня. Правда собиралась.

— Ну еще бы, — рассмеялся Большой Билл. — Только уже немного поздновато. Будешь делать все, что скажу, и тогда я, возможно, отпущу мальчишку.

— Отпусти его сейчас же! — велела она, но Джаспер ясно расслышал нотки страха в мамином голосе. — Он тут совершенно ни при чем. Он еще ребенок.

— Не переживай, Тея. Твой малец пришелся мне вроде как по душе. Если б не он, как еще я бы нашел это местечко? — Подойдя, Большой Билл дернул Джаспера за запястье, отрывая от матери. В другой его руке был зажат пистолет. — Я уже давно за ним наблюдаю.

Вспышка ужаса ослепила мальчика. Билл увязался за ним, а Джаспер, глупец, и не заметил! Та рощица! — понял он вдруг; там полно места, чтобы скрыться среди деревьев, обступивших заднюю стену амбара. Он ни разу даже не подумал оглянуться.

Большой Билл подобрал масляную лампу и весело подмигнул маме Джаспера. В желудке у мальчика разлилась желчь: Билл заметил огонек этой лампы в окне сгоревшего дома. В темных полях она послужила ему маяком.

— Если хорошенько подумать, иначе и быть не могло, — ухмыльнулся Билл. — Ты. Здесь, наверху.

От лица Алтеи отлила вся кровь.

— Подумать только. Я дам тебе завершить начатое. Даже нож захватил, — он вытащил из кармана штанов складной перочинный ножик и бросил на кровать. Другая рука удерживала ствол пистолета прижатым к затылку Джаспера.

— Прекрати, Билл, — упавшим голосом запротестовала она.

— Ты не робей, Тея. Я буду ласков. Видишь? Я принес то, что ты любишь, — из второго кармана Билл вынул бутылку виски.

— Я давно покончила со всем этим, — простонала она.

— Ну разумеется. — Бутылку Билл тоже бросил на кровать. Достал небольшой пакетик с каким-то порошком и вновь широко улыбнулся. — Как в старые добрые времена, да?

По маминому лицу покатились слезы. Джаспер не понимал, что здесь происходит, но мог разглядеть

ужас в ее глазах. Нужно было сделать хоть что-нибудь. Ему вспомнился водитель автобуса.

Опустив пистолет, Большой Билл перехватил руку мальчика повыше. Джаспер без промедления вывернул спину и в прыжке лягнул со всей мочи, целясь Биллу в пах. Нога описала широкую дугу и врезалась могучему мужчине в бедро. Тот даже не дернулся.

— Нет, Джаспер. Не надо, — всхлипнула мама. — Оставь его в покое.

— Мне нравится этот боевой настрой, а тебе? — рассмеялся Билл, а затем нанес мальчику сильный удар в лицо.

Комната рассыпалась на цветные точки. Джаспер свалился на пол.

— Лежи смирно, дружок. Ты уже не облегчишь свою участь.

Джаспер моргал, пока не прояснилось в глазах, и затем смотрел, как черные кожаные ботинки Билла пересекают пол, направляясь к кровати. Его мама, ойкнув, упала на спину, поперек рваного матраса.

— Так вот, Тея. Сейчас ты расскажешь мне все, что растрепала тому детективу. Так было дело?

— Я не… — Ее голос прервался звонким хлопком пощечины.

— Нет, растрепала. Прими-ка свое лекарство… — Воздух в спальне заполнили едкие пары. — Вот и душечка. Спрошу еще раз. Что ты рассказала тому копу о наших делах?

— Ничего, — всхлипнула она. — Меня возили на допрос, но я ничего им не сказала. Клянусь те… — Еще одна пощечина вынудила ее замолчать.

— Где страницы, что ты вырвала из наших книг, Тея? Что ты собиралась на них выменять? А? Небось вообразила, будто твой краснокожий дружочек легко отделается? Или решила помочь властям прижать того парня, что замочил девчонку? — Под скрежет протестующих пружин Билл опустился на матрас рядом с нею. — Айаша уже пыталась провернуть этот фокус, Тея: сходила к копам поболтать о наших делишках в Черной Реке, и ты только посмотри, что с ней стало.

— Ах ты, сукин… — выкрикнула мама Джаспера. Прозвенел новый хлопок.

— Соображать надо было, Тея. Что сможет нарыть один детройтский коп? В тех холмах ему нечего делать, не его сраные полномочия. Совсем, что ли, сбрендила? Ты хотя бы заглянула в его бумажки? Он же сидит на чертовой зарплате, итальянцы давным-давно подмяли его под себя. Нет никакого федерального расследования. Ты добилась бы куда большего, стелясь на коленях перед маршалом Дунканом, но вместо этого решила ударить ножом в спину — и кого? Тех единственных, кому было на тебя не наплевать!

— Билл, я клянусь…

— Заткнись лучше, сама себе же вредишь. Сколько еще народу должно погибнуть из-за тебя, Тея? Ты уже добилась смерти копа, который встрял в это дело. Нас тут только двое, и я готов дать тебе уйти с поднятой головой. Черт, да я же просто тюфяк с золотым сердцем. Ты же не хочешь, чтобы я притащил тяжелую артиллерию, правда? Если явятся, эти ребята устроят настоящую потеху. На славу позабавятся и с тобой, и с твоим мальчонкой, ты же знаешь. Правда?

Кровать тряхнуло, и мама тихо всхлипнула.