Похождения бравого рядового Гувер
Шрифт:
— Где ты научилась готовить? — Ушел от скользкой темы Дантон. — Я думал, курсанты могут только чистить картошку и заливать кипятком полуфабрикаты.
— Нигде. Я не умела. Просто прочитала книгу и сделала так, как там написано.
— Просто! — Фыркнул Дантон, вспоминая попытки одной из его девушек приготовить яичницу.
— Как голова? — Спросила Гувер, подавая Дантону тарелку.
— Нормально. — Джо пожал плечами.
— Сэр. — Неожиданно сконфузилась рыжая. — Вы только… я это…
Видеть ее такой было гораздо приятнее.
— Что? — Поторопил Дантон.
— Ну… — Рыжая начала стремительно краснеть. — Я тут… в общем вот…
Она взяла стакан с чем-то красным, в середине жутко плавал яичный желток, и подвинула снайперу. Джо воззрился на кровавое нечто, выглядело это как реквизит из ужастика. Зато пахло коньяком.
— Это что? — Спросил Дантон, разглядывая стакан.
— Это чтобы голова не болела. — Со стыдом прошептала Мерида, на глазах у нее выступили злые слезы, она незаметно смахнула их кончиком мизинца. — «Вырви глаз» называется.
— Это точно. — Неловко подтвердил Дантон, чувствуя, что сейчас провалится сквозь землю.
Пришлось пить, не спрашивая, что входит в адский коктейль, зато голова мгновенно прояснилась, и стреляющая боль убралась из затылка и висков.
Руки у рыжей тряслись, за оставшееся время она не проронила ни слова. Чтобы чем-то себя занять, она взяла кастрюлю из-под сыворотки и повернула вентиль крана.
— Не надо! — Завопил Дантон, но фонтана брызг не последовало, впрочем, как и гудения растревоженных труб.
Гувер повернулась, и Дантон отметил, что она даже не вздрогнула.
— Там это… труба. — Объяснил он, тыкая пальцем в кран.
— Я знаю. — Гувер пожала плечами, удивительно быстро отходя от недавнего смущения. — Я починила.
— А… — Только и смог выдавить Дантон. — А унитаз не починишь, а то как ни пойдешь туда, потом все плавает в гов…
— И унитаз тоже. — Прервала его Гувер. — Мне было скучно. — Сэр, вы знаете, что у вас балкон…
— Нет, его чинить не надо. — Быстро перебил Дантон. — И вообще знаешь, нам пора. Мне еще отчет сочинять про наши приключения.
Гувер как-то странно усмехнулась, но ничего не сказала.
— А на что вы спорили с Минтоном? — Вдруг вспомнил Джо.
— Что я вас перепью. — Равнодушно отозвалась Мерида, вытирая руки грязным кухонным полотенцем.
— Да ты с ума сошла! — Возмутился Дантон.
— Но я же выиграла. — Рыжая покрутила в пальцах монетку и закинула на плечо рюкзак.
— А если бы нет?! Как тебе вообще в голову пришло?!!
— У меня в желудке повышенная норма расщепляющего алкоголь фермента. — Пояснила она, натягивая сапоги, испачканные травой и землей. — На трех мужчин хватит. Ну и психотренинг тоже помог. А вообще трудно было, да, так что кровавый глаз и мне пригодился.
— А нельзя его как-нибудь пересадить, фермент этот? — С надеждой поинтересовался Дантон.
— Боюсь, что нет, сэр. Это врожденное качество.
До оставленного мотоцикла идти было довольно далеко, но Дантон решил, что пара часов ходьбы никому еще не вредила, кроме того, он хотел еще понаблюдать за Гувер. Похоже, про свою попытку самоубиться она напрочь забыла. Интересно, а Кейдж знает? Или хотя бы Доусон? Гувер глядела себе под ноги, стараясь не замечать прохожих, а если и поднимала голову, то только для того, чтобы скривиться в странной улыбке. Дантон расщедрился и купил курсанту сладкую вату, но настроения ей это не прибавило.
— Ты когда-нибудь думала о смерти? — Спросил Джо напрямик.
— Как все. — Гувер отщипнула кусок ваты и отправила в рот, облизала сладкие пальцы. — Лежу я такая в гробу, бледная и холодная, лицо возвышенное и трагичное. И все рыдают и говорят, какая я была замечательная, и как меня не ценили, а теперь уже поздно и бла-бла-бла. Вот только я бы этого не увидела, и пропадает весь смысл.
— А что там, за чертой?
— А она есть? — Гувер доела вату, облизала палочку и выбросила в урну.
— А разве нет?
— Это вопрос веры или религии.
— Ну а ты как думаешь?
— Мозгом.
— Да ну на?! А я…
— Я знаю чем. Мистер Доусон не стесняется в выражениях.
— Слушай, а как тебя зовут?
На Дантона вдруг повеяло таким холодом, что вдоль позвоночника пробежали мурашки. В глазах у рыжей что-то захлопнулось.
— Мерида Гувер. — Сказала она.
— Мистер Доусон, сэр, могу я войти?
Доусон удивленно поднял глаза от толстенной папки, которую изучал уже полчаса.
— Да, пожалуйста, присаживайтесь, агент Дантон.
— Вы свободны, агент Доусон?
— Для вас у меня найдется минутка, агент Дантон.
— Боюсь, минуткой мы не обойдемся, агент Доусон.
— Анна. — Обратился Доусон к динамику. — Скажи всем, что я не принимаю. И принеси мне транквилизаторы, боюсь, что агент Дантон сошел с ума.
— Ах ты урод! — Зашипел Дантон и полез через стол, чтобы схватить Доусона за шиворот и вытрясти из него душу.
Бумаги взлетели к потолку, опрокинулся стул, золотые рыбки в аквариуме попрятались по домикам. Дантон был моложе, злее и весил больше, Доусон увертливей, опытней и владел особым смертоносным стилем. Испуганная Анна заглянула в кабинет, но в нее запустили стулом, так что остальную часть битвы она наблюдала по монитору. Вокруг нее собрались азартно болеющие агенты, делались ставки. В какой-то момент Доусону надоело вытряхивать из Дантона дерьмо, и он заломил ему руку, аккуратно уложил на пол и сел сверху.
— Сскотина! — Дантон заскреб пол свободной рукой. — Ты почему мне не сказал, что она девка?!
— Это было написано в ее личном деле, которое ты не стал читать.
— А так нельзя было сказать?! Урод ты!
— Я тебе руку сломаю. — Вежливо ответил Доусон.
— Ломай, гад! Изверг! Садюга!
— Дантон, я не шучу.
— А я знаю! Ломай! Давай ломай!
Ужасающий хруст раздался в динамиках, Анна содрогнулась и выключила камеру. Довольные агенты начали расходиться.
— Ну и дурак. — Говорил довольный Дантон Доусону, помахивая на ходу загипсованной рукой. — Я теперь как минимум неделю на больничном. Спасибо. И отчет я писать не смогу.