Похождения бравого рядового Гувер
Шрифт:
Лето 1995 года выдалось невероятно дождливым и одновременно знойным. Люди валились с ног на постройке, три дня назад по оплошности архитектора рухнула стена, придавив шестерых рабочих. А неделю назад его пытались взять агенты американской службы безопасности. Лакс пододвинул к себе карту и слегка скорректировал план мирового ядерного удара, решив начать с Америки. Он расчетливо выбрал не военный городок, а мирный пригород, с удовольствием представляя панику, которая начнется, пусти он туда парочку ракет. Люди в ужасе, правительство не знает, что делать, службы безопасности сначала обвиняют в некомпетентности, потом начинают ненавидеть…
Эвэлн поднялся, хрустнув широкими плечами, пригладил иссиня-черные волосы. Надо было сходить посмотреть, как пытают пленных. В этот раз попались крепкие орешки, уже третий умирал, не расколовшись, а количество их не было бесконечным. Дело осложнялось тем, что Лакс не знал, к какой организации они принадлежат, и не мог отправить туда сообщение с требованием выкупа, приложив чье-нибудь ухо или даже голову.
Пленных содержали в клетках в самых скотских условиях. Постоянные полные боли крики терзали слух, пыточная находилась рядом, Лакс таким образом морально подрывал дух товарищей пытаемого. Суровые мужчины с изможденными лицами провожали его ничего не выражающими взглядами.
Эвэлн зашел в пыточную, поговорил с палачами. Очередной агент не желал раскалываться, из него ничего нельзя было извлечь, кроме криков. Лакс пожал плечами, пытки доставляли ему удовольствие сами по себе, так что все остальное было не таким уж важным.
Назад он пошел помедленнее, разглядывая пленных агентов. Все смотрели на него, кроме девушки, склонившейся над раненым. Она подняла голову, когда услышала его шаги и посмотрела. В чистых зеленых глазах, таких необычных на смуглом лице, засветилось что-то, похожее на изумление. Лакс почувствовал нечто вроде электрического импульса, пробежавшего по позвоночнику от затылка до поясницы. Девушка была молоденькая, не старше двадцати лет, наверное, чей-то номер второй.
Лакс кивнул сопровождающим.
— Эту в мою комнату. Сперва помыть.
Она стола на ковре, поджав пальцы, тонкая, как тростник, пышноволосая, очень трогательная в его слишком большом махровом халате. Лакс пальцем приподнял ее голову за подбородок, взгляд прозрачных глаз не был упрямым, в нем не было вызова, только бесконечное удивление и еще что-то, отчего у Эвэлна перехватило горло и защекотало в груди. И таких птичек бросают сражаться с террористами! Он был тысячу раз прав, когда хотел уничтожить этот безумный мир.
— Первый раз?
— Да. — Ответила она тихо.
— Задание или я? — Сухо уточнил Лакс.
— Все. — Честно ответила девушка.
Эвэлн кивнул и притянул ее к себе, еле нащупав тонкое тело в складках халата.
— Сначала будет немного больно.
— Обалдеть! — Прошептала Гувер, дочитывая досье на Рэйчел Прайд в ночном интернет-кафе. — Вот у нас за что героя дают!
Судя по данным, в восемнадцать лет Рэйчел помогла бежать четырем пленным агентам и захватить самого Эвэлна Лакса. Допрос этих четырех агентов тоже был в деле, и там они недвусмысленно намекали, что Прайд скурвилась, и ее надо ликвидировать. Сам Лакс, на остальные вопросы отвечавший охотно, о Рэйчел ни обмолвился ни разу, то, что она отдалась ему добровольно, отрицал, сказав, что иначе он обещал убить ее друзей, которых, судя по данным, и так убивали, и Рэйчел это знала. А на церемонии награждения она попросила при всех заменить Лаксу смертную казнь на пожизненное заключение. Хотя, судя по данным с тюремных камер, ни разу не пришла его навестить.
— Эй! — Прыщавый парень подошел к Гувер. — Продлевай или катись.
Гувер, не глядя, кинула ему через плечо четвертак. У нее еще было дело. По составленному заранее фотороботу парня, который отказался помочь ей тогда, в переулке, Гувер нашла его самого, а заодно узнала имя, адрес, место работы и учебное заведение.
— Сейчас мы кому-то подправим автобиографию. — Сказала она злорадно. — С сроком за разбойное нападение в приличной фирме не работают. А с несданной сессией в колледже не учатся. Да-а-а, не надо тебе было оплачивать семестр.
Глава 23. Новые знакомые
Проснулся Дантон от грохота. Рене взбежала по лестнице наверх, громко топая каблуками. Рэйчел не было дома, вернулась ли Гувер, Дантон не знал. Утешать плачущих женщин корыстный снайпер любил только в одном случае, когда знал, что ему за это что-то перепадет, но Рене была, во-первых, слишком маленькой для таких вещей, во-вторых, это была дочь его боевого товарища.
Поэтому Дантон отправился на кухню, где застал непричесанную не выспавшуюся Гувер с огромной кружкой кофе в руках.
— Там Рене.
— Я слышала. — Буркнула Мерида.
— Она расстроена.
— Я тоже.
— И вроде плачет.
— И что?
Дантон пришел в замешательство, пребывая в плену стереотипов относительно женского добросердечия.
— Ты не хочешь ей помочь?
— Поплакать? Она вроде справляется. — Заверила его Гувер.
Дантон возмущенно пожал плечами, но наверх все равно не пошел. Еды в холодильнике не было, как и в шкафах, на плите и в духовке. Был только кофе, зато настоящий бразильский.
Гувер сидела на табуретке по-турецки, поджав под себя босые ноги, длинные рыжие волосы свисали на лицо, делая ее похожей на девку из колодца. Молчание повисло в воздухе грозовой пеленой.
— А куда ты ходила ночью? — Не выдержал Джо.
Гувер вскинула голову и пронзительно посмотрела на снайпера. Дантон с содроганием заметил у нее на шее синяки, вчера он явно перестарался. И говорила Мерида немного хрипло, наверняка ей было больно.
— По шлюхам.
— А серьезно?
— А я серьезно. У нас многие агенты так делают. Смену закрыли — и по шлюхам.
Сверху спустилась Рене, нос у нее покраснел, в остальном от уныния не осталось и следа, в глазах сверкал боевой задор.
— Она меня запорола! — Гневно крикнула девочка. — Глупая примитивная последовательница убогого реалистического консерватизма!
— Что там у тебя? — Спросил Дантон, протягивая руку к листку. — Ох ни фига себе!
— Я весь вечер на это убила! — Рене протянула рисунок Гувер и тут же отдернула его, спасая от брызг кофе.
Мерида надсадно закашлялась и постучала себя по груди. Дантон захохотал. На рисунке в позе Афродиты Боттичели была изображена сама маленькая агентша, только стояла она не на раковине, а на трупе поверженного великана. Со всех сторон к ней тянулись какие-то демоны, угадывалась отсылка к волнам моря, а с двух сторон нападали убийцы с ножами и пистолетами. Гувер на картине улыбалась, не обращая на них внимания и прикрываясь волосами, по которым ползали жучки-роботы. Из одежды на ней были только металлические щитки на запястьях и перевязь с мечом. Прямо из тела росли шипы.