Похождения соломенной вдовы
Шрифт:
— Ага, гипотетически. Ты ведь, кроме своего Дениса, с мужиками вообще дела никогда не имела. А Денис твой настолько скользкий тип, что у него лапша с ушей соскальзывает. Кроме того, ты вообще не умеешь врать.
Стоит посмотреть на твою физиономию в тот момент, когда ты врешь, как все сразу становится ясно.
Пока мы пили кофе, явился стекольщик. Туманов пришел на кухню и спросил:
— Где вы взяли эту бабу?
— Бы-Барбару? — переспросила я. — 0-одолжили у зы-знакомой. Хы-хотели научиться шить.
Туманов тут
— Лера, послушай, я тебя очень прошу: не расстраивайся из-за того, что произошло. — Глаза у него были серьезными и тревожными. — Я уже созвонился с доктором, завтра поедем в хорошую клинику, там нас проконсультируют, и — уверен — ты перестанешь заикаться.
Сейчас есть множество приборов. Тебе назначат физиотерапевтические процедуры…
Не зная, что сказать, я кивнула.
— А капитана Щедрина я убью, — сощурив глаза, пообещал мой так называемый третий муж.
Когда он ушел в комнату проверять, как стекольщик справляется со своей задачей, Катерина, закатив глаза, прошептала:
— Зуб даю, он в тебя влюбился!
— Все гораздо хуже, чем ты думаешь.
— Еще хуже?
— Кажется, это я в него влюбилась. А он просто проворачивает какую-то аферу.
— Лерка, но ты ведь до сих пор замужем! — возмущенно воскликнула Катерина, всплеснув руками. Потом она прикусила нижнюю губу, немного потерзала ее зубами и сделала вывод:
— Ты просто безнравственна.
— Знаю, самозванец тоже мне об этом говорил.
— Ты что, приставала к нему?!
— Пока еще нет.
— Прости, — зловеще спросила Катерина. — Что означает это твое «пока»?
— Означает, что я не знаю, сколько еще времени продержусь, каждый вечер лицезрея его в этих трусах.., знаешь, таких трикотажных, в складочку у пояса…
— У.., как все запущено, — пробормотала моя сестрица, прикусив указательный палец. — И давно ты положила на него глаз?
— Давно.
— А что ты будешь делать, — когда вернется настоящий Туманов?
— Не когда, а если.
— Не если, а когда, — отрезала Катерина. — Он жив, и ты это знаешь. Ты наняла частных детективов, собираешься обратиться в милицию… Дело в конце концов раскроют. И, думаю, скоро. Если тебя прежде, конечно, не пристукнут на этом злосчастном конкурсе, куда ты так упорно стремишься.
— Именно настоящий Туманов несет ответственность за то, что произошло! — воскликнула я. — Так что винить ему будет некого…
— Тебе вообще не нужно выходить замуж, — постановила Катерина, хлопнув двумя ладонями по столу. — Твои увлечения не контролируются мозгом. И, кроме того, зачем эти бесконечные процедуры — замужество, развод, замужество, развод? Гуляй себе так! Никому не доставишь неприятностей.
— Я и собираюсь. Не думаешь же ты, что перед тем, как соблазнить этого проходимца, я выйду за него замуж?
Проходимец, словно подслушав, что речь идет о нем, снова появился в проеме двери.
— Я
Катерина толкнула меня ногой под столом.
— Ны-нет, — помотала я головой. — Лы-лучше мы с сестрой подольше погуляем.
— В такую погоду? Ты посмотри на улицу: там дождь со снегом, противно, холодно…
— Зато у Леры будет возможность поговорить со мной по душам, — противным голосом сообщила Катерина.
— Вы можете говорить по душам и здесь, — повел бровью Туманов, — потому что мне на некоторое время нужно уйти.
— Убить капитана Щедрина? — насмешливо спросила Катерина.
— И это тоже.
Ушел он, едва стекольщик закончил свою работу. Когда за ними захлопнулась дверь, сестрица с живодерским любопытством поинтересовалась:
— Как ты думаешь, он действительно столкнется с капитаном?
— Он может, — сказала я. — Надеюсь, они не подерутся.
— За кого ты болеешь? Хотя глупо спрашивать.
— У капитана пистолет, — напомнила я.
— Зато Юра вооружен праведным негодованием.
Я решила, что пора отвлечь Катерину от мыслей о лже-Туманове и о моих сердечных увлечениях.
— Пойдем снимем наконец это многострадальное платье с бедняжки Барбары.
— Да-да! — спохватилась она. — Нам надо удалить с него пятно, а потом вшить туда тебя. Надеюсь, что на этом конкурсе ты никого не подцепишь.
— Почему это? — игриво спросила я.
— Потому что твой кавалер будет страшно разочарован, когда вы останетесь с ним наедине.
— Ты думаешь, я уже не могу понравиться ни одному мужчине?
— Я думаю, что ни одному мужчине не понравится твое платье. Потому что его нельзя будет расстегнуть.
— А, ты в этом смысле!
— У тебя совсем нет чувства юмора.
— Да нет, есть, просто оно испарилось т волнения и страха.
Совместными усилиями мы вывели пятно, хотя это было и непросто, потому что ему исполнилась уже не одна неделя. Потом потерли пострадавшее место влажной тряпочкой, чтобы не осталось разводов, и повесили платье над газовой плитой подсушиться. Я задумалась о своей прическе, а Катерина отправилась принимать душ.
Едва она включила воду, зазвонил телефон.
— Алло! — сказала я, готовая услышать буквально что угодно.
— Лерочка! — сказал незнакомый мужской голос с доминирующей в нем жалобной интонацией. — Это я, твой папа!
— Начинается дурдом, — пробормотала я и жестко спросила:
— Чего вы хотите? Чтобы я взяла вас на содержание?
— Нет-нет, — испугался тот. — Я просто хочу поговорить. Все объясню. Может быть, поужинаем вместе?
Я решила согласиться. До показа моделей оставалось достаточно времени. Его все равно нужно было чем-нибудь заполнить. И заодно я узнаю доподлинно, чего хочет этот странный бульдогообразный дядька.