Похоже, он попал. Том 4
Шрифт:
— Он говорит, что хочет ответов! — продолжал комментировать, — Что хочет…
И тут раздался грохот, а по всей улице прошла энергетическая волна, прервавшая процессию. Оператор сначала спрятал телефон и чуть не упал, но затем медленно, в полной тишине, поднял камеру и начал снимать площадь главного храма Сёгуната.
Там стоял человек.
— М-мам… — неуверенно прокричала Вика, — МАМ!
* * *
София Элерс стояла перед кабинетом деда и
Хотя, ответ был очевиден. Здесь всё понятно.
Софии нет смысла брыкаться. Нет смысла сопротивляться. Её судьба уже решена — никакой свободы, никакого счастья.
Никого, кто ей бы помог.
Поначалу она пыталась всё изменить. Пыталась сопротивляться решениям Людвига. Порой даже получалось — когда, например, он склонял её к совместной ночи с Виктором.
Это мелочи. Секс? Потеря девственности? Этого легко избежать до поры до времени.
Но общий путь её жизни, общую судьбу она изменить не в силах.
Одна и без поддержки, она очень слабая, беззащитная девочка. Всегда была, и всегда будет.
Поэтому сейчас София не бунтовала и не возмущалась, а лишь стояла у двери и пустыми глазами смотрела в пол, вспоминая все свои мечты и цели, существовавшие до смерти Кости.
Да она даже уже не плакала. Слёз, наверное, и не осталось.
Простая кукла, какой ей и суждено быть до конца своих…
— Какого… какого чёрта?! — послышался крик Людвига из кабинета.
София, будучи уже пробуждённой Королевой Клинков, обладала быстрой реакцией и вполне успешно защищала имение от редких атак чудовищ. Поэтому и сейчас она решила не медлить, а создала в воздухе меч, схватила его и ворвалась в кабинет.
Опасности не было — лишь Людвиг и отец Виктора.
Никого. И ничего, что могло бы привлекать…
— Что-ж, давайте знакомиться, — раздался голос со включенного телевизора, — Вортекс — Бог-Созидатель, и ваш хранитель. Рад нашей встрече.
Катана, призванная девушкой, с глухим ударом упала на пол.
София медленно зашагала назад, прикрывая рот рукой.
— К-костя?..
Она не смотрит телевизор. Перестала пользоваться телефоном. Перестала общаться с друзьями.
Она не знала, что он вернулся.
* * *
* * *
Глава, собственно.
Нет, я ошибся. Не сотни.
Тысячи людей.
Я телепортировался прямо к краю центрального храма и теперь смотрел на беснующуюся и орущую толпу. Меня не замечали.
«Уродцы. Подняли такой шум, и теперь даже заметить не можете», — я расстегнул пиджак и верхнюю пуговицу рубашки.
Я не собираюсь стоять здесь до вечера, пока вы, слепошарые, меня заметите.
— Я сказал… —
Я бью по каменным перилам на краю площади и порождаю волну телекинеза, которую мгновенно удаётся взять под контроль.
Никого не снесло, ничто не сломалось. Волна, ставшая «мягкой», пошатнула всех людей и заставила задрожать целые здания, порождая гул такой силы, что тот даже перебил шум тысячной толпы.
Никакого урона. Лишь демонстрация силы, которая этот урон может принести.
Я даже перила не сломал.
— Слышал, что многие сомневаются в моём существовании, — сказал я громким от магии Сатору голосом, — Якобы, моё возвращение — ложь Сёгуна. Что-ж, давайте знакомиться, — насмешливо кланяюсь, — Вортекс — Бог-Созидатель, и ваш хранитель. Рад нашей встрече, — выпрямляюсь, — Полагаю, теперь вопросов у вас чуть меньше?
Я смотрел на застывших людей. Водил по ним взглядом светящихся голубых глаз, всматриваясь буквально в лицо каждого с помощью всевидения.
Молчание. Гробовая тишина, вызванная шоком.
Да, я мог бы быть самозванцем. Мог быть простым магом, вызвавшим телекинетическую волну.
Но разве бы правительство допустило, чтобы я стоял на площади главного храма?
— Оберегая ваш народ столетиями, я не ожидал, что в день моего возвращения меня начнут называть лжецом. Это, знаете… разочаровывает.
«Мне насрать, на самом деле. Эту речь мне Сёгун вообще приготовил»
Правда он же и предупредил, что придётся импровизировать.
И этот момент настал.
Не услышав ответа и увидев лишь ошарашенные, можно сказать, восхищённые лица, я уже развернулся и пошёл обратно, как вдруг мне в спину крикнули:
— Откуда нам знать, что вы не самозванец?
«Тц. Сука…»
Я остановился. Цыкнул. Занервничал.
Грёбанный Син Цзин Пинальный. Как ты раздражаешь.
— Хочешь увидеть доказательства? — я развернулся, — Что-ж, смотри, человек.
По плану, здесь должны вмешаться иллюзионисты. Что-то сделать, какой-то крутой трюк, чтобы все офигели. Мне бы даже напрягаться не пришлось.
Но знаете… когда тебя выдёргивают с отпуска, обвиняют во лжи и заставляют оправдываться, несмотря на две твоих грёбаных смерти…
Это правда раздражает.
Я опустил руки вниз. Напряг. Почувствовал, как пальцы утопают в плотном пространстве, охватывающем весь квартал, где собрались люди.
Затем я прикрыл глаза, дабы получить доступ к иному порядку реальности. Дабы видеть не двухмерную проекцию, прошедшую через обычные глаза, а четырёхмерную развертку.