Поиграем?
Шрифт:
Мужчина поймал её за руку и твёрдым тоном произнёс:
– Нет, есть о чeм. Давай поговорим спокойно, как взрослые люди. Я понимаю, как ты себя чувствуешь, но позволь мне объяснить…
– Не нужны мне твои объяснения. Оставь свои оправдания для других, – Наташа попыталась освободиться, но его хватка была столь крепкой, что она даже не смогла пошевелить пальцами. В её карих глазах зажглась искра ярости, и она с вызовом посмотрела на него.Понимая, что делает девочке больно, мужчина разжал руку. Наташа растерла ноющую конечность и спросила:
– Вот так, по-твоему, выглядит спокойный разговор?
Ещё какое-то время он пытался мирно выстроить диалог, но
– Подумай о том, как это повлияет на остальных. Я понимаю, что это сложная ситуация для тебя. Но, всем будет лучше, если ты забудешь о том, что видела.
Глава 2.
г. Краснодар, февраль 2023 г.
Кристина сидела в комнате ожидания и смотрела на дверь. Она ждала новостей и боялась их одновременно. Где-то там, в одной из палат лежала её двенадцатилетняя дочь.
Девушка сидела, опустив голову на сложенные на коленях руки. Она выглядела подавленной и беспомощной. На её лице были заметны следы усталости, грусти и недостатка сна. Её волосы, обычно аккуратно заплетённые в косы или собранные в высокий конский хвост, сейчас выглядели грязными и спутавшимися. Её карие глаза, всегда сияющие и полные энергии, теперь были наполнены грустью и отчаянием. Губы, обычно улыбчивые, сейчас скривились в грустной гримасе. Сухие и огрубевшие, они лишились естественного блеска, а на сером безжизненном лице сильно выделялись темные круги под глазами. Она была одета в тёмные джинсы и мятую футболку. На стуле рядом с ней лежала средних размеров кукла в зелёном платье. В этой девушке тяжело было узнать Кристину, весёлую, открытую, с хорошим чувством стиля и патологическую чистюлю.
Кристина работала медицинской сестрой в больнице больше пяти лет и множество раз лицезрела родителей, детей, друзей, проводящих часы в комнате ожидания, искренне и отчаянно молящихся за здоровье своих родных.
На этой работе Кристина видела многое – радость и благодарность пациентов, идущих на поправку и их родственников, надежду на благополучный исход и волю к жизни, отчаяние и смирение в глазах неизлечимо больных, удивление и отрицание, боль, страдания и смерть.
Смерть… Она знала, что невозможно подготовиться к известию о смерти родного человека. Даже если эта смерть не была скоропостижной.
Ты можешь знать о болезни, которая, в конце концов, отнимет у тебя мужа, сына или отца. Ты можешь и будешь с ней бороться, отчаянно отсрочивая момент. Поддерживать любимого человека и плакать по ночам пока он не видит от страха, несправедливости и усталости. Ты можешь смириться с неотвратимостью смерти, но не можешь к ней подготовиться. Ты не можешь подготовить себя к мысли о том, что этого человека больше не будет рядом. В этой эгоистичной мысли люди жалеют не усопшего, а себя, поскольку им придётся справляться с потерей, чувствовать боль утраты и учиться жить дальше без него.
Но, наверное, хуже этого ожидание.
Больше, чем патологоанатомическое отделение, Кристина не любила только эту самую комнату – зал ожидания. Она неоднократно наблюдала за тем, как люди буквально старели на глазах в ожидании и страхе. Как некоторые из них «оживали» от хороших новостей, а другие проваливались в пропасть от плохих.
Ожидание… ожидание угнетает. Как бы ты не старался не падать духом и настраиваться на позитивный исход, мрачные мысли всё равно
Кристина много раз видела, как этот «шторм» губит других. Сегодня она сама оказалась раздавленной этой «волной».
Она сидела и ждала новостей о состоянии своей дочери уже несколько часов и с каждой минутой надежда на позитивный исход угасала, словно лучик света под толщей воды.
Она знала слишком много о том, что происходит за этими дверьми, чтобы рассчитывать на то, что её дочь выкарабкается, а врач встретит Кристину с улыбкой и поздравлениями.
«Мы сделали всё, что могли. Мне очень жаль», услышала Кристина от одного из них спустя какое-то время и почувствовала, что её лучик света померк.
Вернувшись из больницы домой, Кристина первым делом зашла в детскую. Она окинула комнату взглядом, и глаза мгновенно наполнились слезами. Она села на кровать дочери, провела рукой по покрывалу и притянула к себе любимую игрушку Алисы – огромную панду размером в четверть кровати. Кристина прижала к себе игрушку, вдохнула её запах и почувствовала дрожь в кончиках пальцев. Игрушка излучала аромат детского шампуня, которым Кристина мыла голову Алисе.
Кристина осматривала комнату и в каждом её уголке, в каждой игрушке, книжке, в каждой детали видела свою дочь. Она обвела взглядом книжную полку и остановила взор на ярко красной обложке. Это был старый фотоальбом, хранящий на своих страницах детские фотографии Кристины. Взглянув на него, девушка погрузилась в воспоминания.
– Мама, кто это? – спросила Алиса, разглядывая фотографию в альбоме. Со снимка на неё смотрела молодая девушка, лет пятнадцати на вид, озорная, с растрепанными волосами и открытой улыбкой.
– Это твоя тётя, – ответила Кристина, взглянув на фото. – Моя старшая сестра, Маргарита, – уточнила она.
– Почему я ни разу её не видела? – спросила девочка, взглянув на Кристину. – Она далеко живёт и не может к нам приехать? В другом городе? – предположила Алиса.
– Нет, малыш, не в другом городе, – пространно заметила Кристина, погрузившись в воспоминания. – Но ты права, она не может к нам приехать.
– Почему? Почему она не может приехать? – не унималась с расспросами дочь.
– Она… умерла, – после небольшой паузы ответила Кристина. – Ты тогда ещё не родилась.
– Умерла? Что значит, умерла? – не поняла Алиса.
– Как бы тебе объяснить? – замешкалась Кристина. – Смотри, у нас на подоконнике растут цветы. Цветок прорастает из маленького семечка. Сначала прорастает небольшой побег, который со временем разрастается, крепнет, у него вырастают листики, иногда цветочки. Цветок, таким образом, живёт, множится. Но помнишь, что было, когда ты налила слишком много воды в горшок?