Пока цветет жасмин
Шрифт:
— Люцифер, я не могу видеть, как ты страдаешь. Я тебя так сильно люблю, что просто не могу видеть тебя таким. Я понимаю, ты просто не сможешь воспоминания Ника забыть. Михаил прав. Вы с сосудом связаны. Каждый ангел имеет связь с сосудом и контроль над его сознанием и телом. У Ника были плохие, ужасные воспоминания, которые и на тебе отразились. Но ты должен это побороть, должен как бы привыкнуть ко всему этому. Ты не должен жить прошлым. Воспоминания не пропадут, и это понятно, но ты не должен такое часто вспоминать. Я понимаю, это все твое и от этого никуда не денешься, но ты должен
Архангел выслушал супругу и немного улыбнулся. Михаил решил не вмешиваться в диалог младшего брата и невестки, поэтому просто молча слушал, чувствуя себя лишним.
— И я тебя люблю, Палами. Ты — часть меня. Мы с тобой единое целое, и ты частичка моя. Ты мое сердечко, без которого мне просто не жить. Ты моя отрада, ты мой свет и моя жена. Я понимаю, что я должен сам справиться с этими воспоминаниями. И я это сделаю. Но они будут со мной, и с Ником. Это так странно и так больно… Я даже представить себе мог, что имею такую связь с сосудом. Но так оно и есть, как бы это ужасно не звучало. А у нас с тобой всё будет хорошо, верно?
Палач Ада теперь сильнее вытирала слезы и не сдерживала их. Она начала всхлипывать.
— Верно. Когда со мной рядом ты, я не теряю надежды на спасение… Я верю, что мы справимся. Эти воспоминания, мои пытки, это лишь преграды, которые мы прошли и пройдем вместе с тобой. А знаешь почему? Мы — любим друг друга. Наша любовь сильнее всего на свете и она победит. Вот уж правильно люди говорят: “Любовь — мудрое изобретение природы: тот, кто любит, с легкостью делает то, что должен” и я верю в это.
— Возможно, Палами, всё возможно, — задумчиво ответил Люцифер.
“Нужно ей будет все рассказать про Этуаль…” — подумал он про себя и присел на пол.
— Люцифер, мы уже три месяца тут сидим, и за это время я ни разу не пожалела, что сейчас в заточении сижу. Да, мне плохо, да, я иногда переношу пытки и мучения всякие, но это не сравнится с тем, что ты со мной рядом. Мы теперь вместе, пускай даже и в Клетке, а значит, что вот это даже лучше свободы… Надеюсь, ты понял мои наставления относительно твоего сосуда, и я больше не буду переживать за тебя и Ника.
— Я это знаю, — с небольшой улыбкой ответил Дьявол и посмотрел в сторону Михаила. — Давайте во что-то поиграем? Например, в слова? Мне уже лучше, Палами. Ребята, со мной все хорошо. Просто я связан с сосудом и в отличие от других ангелов, которые сосуд используют только как оболочку, я со своим сроднился.
Михаил согласился с братом и удовлетворительно покачал головой, а Люцифер серьёзно посмотрел куда-то вдаль и заметил плюшевого зайчика… Он вздрогнул и, что есть силы, толкнул Михаила. Архистратиг, не удержавшись, свалился на пол темницы. До этого он сидел на корточках, и когда его толкнул младший брат, он потерял равновесие и свалился.
— Ты чего толкаешься?! — обиженно обратился Михаил к Люциферу, ожидая ответа на вопрос. — А если я сейчас тебя толкну?
— Прости, Михаил, я не хотел. Ты видишь
Архистратиг посмотрел в другой конец темницы, туда, куда указывал младший брат, и закатил глаза.
— Вижу что? — спросил он, смотря на перепуганного и синего сына Зари.
Архангел промолчал и поморгал. Плюшевый заяц пропал.
— Ничего. Все уже! Проехали, как говорится, — ответил Люцифер, садясь на пол.
========== Второй шанс ==========
Архангел Габриэль опять сидел в Небесном саду и думал о событиях прошедших месяцев. Это стало для него уже традицией: в перерывах между боями переноситься в сад и думать о своем, о вечном, о наболевшем, быть в гармонии с самим собой и вдыхать аромат пьянящего жасмина.
Последнее, что он помнил — разговор с Бальтазаром. Он вспомнил, как Бальтазар давал ему советы относительно девушки, которая теперь служит его старшему брату. Габриэль вспомнил, как ангел пытался уберечь его от неправильного поступка, от неправильного выбора, от роковой ошибки и как пытался вбить в голову, что война на первом месте. Любви не место на войне. Да и сам архангел это знал. Это уже не те отношения, которые были на Земле, когда он жил в доме девушки. Это не сестринско-братские отношения, это истинная, но запретная любовь, в которой он также нуждался, как нуждается в воде цветок.
Все его прежние мимолетные романы и влюбленности, все его похождения по красивым девушкам и посвящение себя прекрасному, меркли на фоне бесконечной любви к Орабель. Ни одна ангелесса, с которой встречался архангел максимум месяц, не могла сравниться с Орабель. С ней — такой доброй, милосердной, гуманной и нежной. Только сейчас Габриэль осознал, насколько дорога ему та, которая служит в армии противника. Мимолетные романы, соблазны, обманы, мимолетная любовь, просто горячий секс все это ничто, в отличие от этой любви. Любви искренней, нежной, трогательной и теперь запретной… Он знал, чем ему это грозит, но он хотел вернуть себе любовь и быть с ней. Навсегда.
— Ну, здравствуй, Габриэль…
Тихий, девичий голос за спиной архангела, заставил его медленно повернуть голову и захлопать медовыми глазами. Он поверить не мог в то, кого увидел перед собой. Ничего не говоря, он молча стоял и пялился на гостя, не веря тому, что видит. Первое, что подумал про себя Габриэль это слово «галлюцинация». Он потер глаза, пару раз ущипнул себя, но ничего не происходило. Гость так и продолжал стоять, загадочно улыбаясь. Точнее, гостья…
— Орабель? — еле выговорил изумленный архангел, чувствуя, как усиливается кровообращение, а по венам течет кровь.
— Да. Что ты так на меня смотришь, как будто призрак увидел? Я не фантом, Габриэль, я настоящая. Только вот теперь ангел. — Девушка осмотрела себя, а затем прошла вглубь сада.
Изумленный, он смотрел на экс-подругу, провожал её взглядом и не мог выговорить ни слова. Одно дело увидеть её на поле боя, в пятидесяти метрах от тебя, а другое на расстоянии руки. Видя, что архангел стал подобен обелиску, Бель легонько улыбнулась и продолжила говорить. Теперь он просто стоял, а она стала наматывать круги вокруг него.