Пока не наступит завтра (Любовный венок)
Шрифт:
В тех местах на улице, где раньше стояли дома, зияли пустыри. Когда-то шумная набережная опустела. Мост через Теннесси – чудо из дерева и железа – был разобран. Не существовало и железнодорожного депо. Союзный флаг развевался над Берлесон-Хаус – величественным колониальным зданием, которое простояло больше сорока лет. Находясь в руках северян, здание уцелело.
Деловые улицы были почти пустынны. Лишь кое-где стояли группы людей. В некоторых местах собирались негры, в другие – белые, которые просто глазели по сторонам. Небрежно прогуливались солдаты обеих рас в форме юнионистов. Они должны были поддерживать мир
Сжав волю в кулак, Дейк подавил свои эмоции: надо верить, что конечный результат пойдет всем во благо. Сейчас, стоя на кладбище, он смотрел на те надгробные плиты, которые не были разрушены снарядами. Они потемнели от времени. Дейк потрогал рукой низкую каменную стену: ее поверхность, поросшая мхом, была прохладной. Что бы подумали эти люди – первые поселенцы Декейтера, которые здесь похоронены, – если бы они стали свидетелями конфликта, расколовшего страну надвое? Знают ли они, что происходит, или находятся в лучших местах, где никого уже не касается мирская суета?
Рид заставил себя пройтись по тем улицам, где он·раньше так часто бродил, на которые уже не чаял ступить. Дейк оказался на Лафайет-стрит. Там он увидел еще один уцелевший дом, хозяином которого был судовладелец капитан Джеймс Тодд. Не успел молодой человек пройти и половины улицы, как услышал приближающийся топот копыт. Он сразу понял, что всадник из штатских – большая по тем временам редкость: ведь почти все лошади тогда принадлежали военным. Каждого мула, лошадь, корову, да и вообще всех домашних животных забирали армии, проходившие через Алабаму.
Всадник был худой, его лицо скрывали широкие поля низко опущенной шляпы. Было что-то знакомое в посадке этого человека, поэтому Дейк остановился, чтобы разглядеть его внимательнее.
Не сразу и с большим трудом, но Дейк все же узнал голубые глаза Шелби Гилмора. Молодой человек шагнул в сторону и стал ждать. Гилмор предпочел не слезать с лошади. Вместо этого он осторожно уперся локтем в колено, посмотрел на Дейка и злобно скривил губы. Его шерстяная куртка была до того заношена, что потеряла форму; локти почти протерлись. Глубокие морщины портили его лицо, которое раньше было привлекательным. Шелби Гилмору было не больше двадцати пяти, но выглядел он куда старше. Рожденный и воспитанный в семье плантатора, он получил прекрасное образование, впрочем, как все алабамцы, которым не приходилось самим возделывать землю. До войны он вел такой образ жизни, который мог позволить себе только очень состоятельный человек.
Он не улыбнулся, хотя продолжал смотреть на Дейка.
– Вот зрелище, которого я не ожидал когда-нибудь в жизни увидеть, – сказал Гилмор, растягивая слова. – Я знал, ты поменял убеждения, но я никогда не думал, что падешь так низко: вернешься сюда с остальными бездельниками и северянами, чтобы убедиться, что все мы здесь полностью в дерьме.
– Я не собираюсь оправдываться перед тобой или перед кем-то еще, Гилмор.
Шелби Гилмор осмотрел на руины, оставшиеся от некогда процветающего города.
– Да тебе этого и не нужно.
Что-то особенное было в его осанке, в его непокорном взгляде, поэтому Дейк прибавил:
– Я здесь, потому что Минна послала за мной.
Было понятно, кого он имеет в виду. В таком городке, как Декейтер, перед войной и он, и Шелби посещали все общественные
– Минна?! Да ты не имеешь права произносить ее имя! Если бы тебя беспокоила Минна Блекли, ты бы никогда не уехал на Север. Но, конечно, ее страдания – ничто, по сравнению с тем, что вынесли другие законопослушные конфедераты.
– Она в порядке?
– В порядке. Впрочем, насколько может быть в порядке человек, видевший, как его родители сгорели заживо! Она потеряла все, а выжила только благодаря твоему отцу. А потом ее нареченный вернулся с войны калекой.
– Ее жених?
Шелби явно был счастлив первым сообщить новость Дейку.
– Она все пережила в Риверглене. Обручилась с твоим братом еще в то время, когда он был дома, но собирался на войну.
Дейка не удивило, что Минна с Берком обручились. Об этом говорили с детства. Больше его потрясло сообщение о том, что брат вернулся домой калекой.
Пока Дейк обдумывал эту новость, бывший конфедерат добавил:
– Если бы не Минна, Берк потерял бы Риверглен. Она была там одна, когда пришли сборщики налогов и забрали все, что принадлежало нам, южанам. Твой отец взял ее к себе, когда поместье Блекли сгорело, но он заболел и умер через несколько месяцев. Когда северяне вновь пришли туда в шестьдесят четвертом году, они хотели конфисковать Риверглен, но она выступила против них. Поскольку ты сражался на стороне янки, Минне удалось убедить сборщиков налогов, что им не надо собирать с них дань. Насколько я понимаю, Минне удалось задержать их на некоторое время, пока они выясняли, что ты действительно за Союз. Как только они все узнали, то решили не забирать Риверглен, но взяли то, что смогли унести в руках.
Дейк облизал губы:
– Ты говоришь, Минна все еще там?
Шелби кивнул.
– Как и твой брат. – Он задумался на секунду, а затем сказал: – На твоем месте я бы послушался совета: иди-ка ты назад к черту или откуда ты там еще прибыл! Твой брат не хочет видеть тебя. Ты представляешь, каково ему: ведь он осознает, что его дом спасла для него Минна! Минна, да еще то, что ты на стороне северян! Если бы не это, Риверглен был бы потерян, а Берк остался бы без дома. – Глаза Шелби сверкнули фанатичным огнем. – Ты ведь не знаешь, что такое – испытывать чувство стыда, не правда ли, Дейк? Посмотри на этих негров в форме на углу улицы. Некоторые из них принадлежали мне. Я их купил, заплатил за них! Черт, они могли быть и твоими! А ты знаешь, почему они здесь стоят? Чтобы мы стыдились! Федералисты завербовали их, чтобы они нами правили!
Дейк осмотрелся, размышляя, как бы остановить пламенную речь Шелби, пока она не стала взрывоопасной.
– Так ты сказал, моего брата ранили?
– Ранили – не то слово.
Дейк окаменел. Он кивнул Шелби, чтобы тот продолжал.
– Берк потерял обе ноги. Одну – по колено, другую – по бедро.
Несмотря на то, что Шелби стоял рядом и видел его, Дейк на секунду закрыл глаза, пораженный этой новостью. Его разум отказывался верить тому, что его всегда подвижный брат изуродован и останется прикованным к инвалидному креслу на всю жизнь. Но он видел слишком много людей с подобными ранениями, чтобы не поверить этому.