Пока жизнь не разлучит нас
Шрифт:
Борис уронил голову на руки и зарыдал.
– Это так гадко и так мерзко, – прорывалось у него сквозь слезы. – Но я ничего не мог с собой поделать. Может, это и к лучшему, если вы наконец остановите меня. Я больше не хочу совершать преступления.
– А Дима Карпов? – вставил Шмаков. – Сказали «а», говорите и «б».
Художник захрустел суставами пальцев:
– Я клянусь жизнью своих детей, что не причинил этому мальчику вреда. Да, признаю, я звал его в гости не только с целью отрезать прядь волос.
– Двадцать шестого мая, – металлическим голосом сказал Шмаков. Нечто вроде улыбки мелькнуло на блеклых губах художника:
– Не знаю, можно ли считать это алиби. Меня вызвали на работу в этот день. Приехала какая-то рок-группа, и потребовались плакаты. Я прибыл в Дом культуры в девять утра, а ушел в семнадцать. Меня видели много человек. Вы можете расспросить моих коллег.
– Обязательно сделаем это, – заверил его Костиков и кивнул оперативникам: – А пока уведите задержанного в камеру.
Андрей снова сделал глоток и ответил на вопрос, засветившийся в глазах журналиста:
– Жуков, конечно, подонок, но это оказался не он. На следующий день мы с Удаловым первым делом поехали в Дом культуры и поговорили с коллегами Жукова. Художника на работе не любили, хотя, как и его соседка тетя Клава, не могли объяснить, за что именно, однако все, как один, твердили: двадцать шестого мая Жуков был на рабочем месте и отлучался разве что в столовую, где его тоже видели. Вторая версия тоже никуда не привела. – Он вытер губы салфеткой и встал: – Извини, друг, но теперь мне действительно пора. Кстати, и тебе нужно ехать за Валентином. Его рабочий день уже заканчивается.
– Подожди, – Клим потянул его за рубашку. – И все? Больше никаких подозреваемых?
Тимощук покачал головой:
– Не совсем. К тому времени нам были известны имена владельцев синих джипов. Мы подготовили их фотографии и пригласили Карпова, надеясь, что он узнает кого-нибудь среди них.
Панфилов затаил дыхание:
– И он узнал?
Андрей кивнул:
– Да. Одну из своих клиенток, некую Эльвиру Гашамову. Видишь ли, он некоторым образом оказался причастен к смерти ее дочери.
– Это ты мне просто обязан рассказать, – попытался остановить его журналист, однако полицейский был непреклонен:
– Нет, дружище, мне действительно пора. Пусть Валя поработает с Карповым, и ваш пациент вспомнит эту женщину.
Клим помрачнел:
– Нужна ее фотография. Иначе он может не вспомнить.
– Ну, это вы и без меня отыщете, – улыбнулся Тимощук. – Набери эти имя и фамилию в Интернете, и он выдаст тебе все об этой дамочке. Она не последний человек в городе.
Капитан-лейтенант наморщил лоб:
– Что-то я о ней точно слышал. Гашамова, Гашамова… Кажется, Рита ходила к этой особе. И кажется, в салон красоты. Я угадал?
Тимощук развел руками:
– Вы, журналисты, осведомлены обо всем лучше нас, полицейских. Она хозяйка сети салонов красоты.
Клим встал и пожал приятелю руку:
– Спасибо тебе, дружище.
– Да не за что. – Тимощук подмигнул: – Теперь обязательно звони. Я ведь, считай, в деле. Вальке привет.
– Обязательно.
Андрей скрылся из виду так быстро, что Клим подивился его скорости. Откуда ни возьмись появилась Анечка:
– Рассчитать?
Журналист кивнул:
– Неси счет.
Официантка быстро принесла чек:
– Янтыхи – это угощение от меня. Я их сюда не включила.
Панфилов бросил взгляд на цифры и положил лишнюю сотню:
– Не люблю, когда за меня платят женщины. Тем более ты собираешь деньги на поездку в Европу. С какой стати тебе тратить их на посетителей, даже таких, как я?
Девушка усмехнулась:
– Возможно, вы и правы по-своему. Но я хотела…
Клим похлопал ее по плечу:
– Я понял. Спасибо.
Он направился к выходу, а Анечка пошла следом:
– Еще зайдете?
– А ты сама как думаешь?
Она пожала плечами:
– Приходите со своей девушкой. У вас же наверняка есть девушка?
– Сейчас уже не знаю, – бросил он у дверей.
Когда Панфилов садился в машину, Аня еще стояла у входа.
Глава 14
Подхватив Валентина на старом месте, Клим все рассказал и о Тимощуке, и о подозреваемых в деле Карпова. Мальцев сморщил нос:
– Ты уверен, что Андрею можно доверять?
– Разве он и не твой приятель? – удивился вопросу Панфилов. Валентин развел руками:
– Так-то оно так, но над ним еще больше довлеет начальство, чем над нами с тобой.
Клим покачал головой:
– Андрей не стал бы темнить. Он тут же выложил бы карты на стол, если бы собирался арестовать Карпова.
– Ну, тебе виднее. – Он посмотрел в окно. – Вот каждый раз еду с тобой и думаю: не сбежал ли мой пациент?
– Сейчас он нуждается в нас, – пояснил журналист. – Возможно, когда-нибудь у него и возникнут такие мысли.
Они подъехали к даче и припарковались в привычном месте. В окошке горел свет.
– На месте, – успокоился Валентин. – Ну, пойдем пытать его дальше. Кстати, а твой начальник не ругает тебя за постоянные отлучки? Сегодня ты полдня просидел в «Караван-сарае» с Тимощуком, потом помчался ко мне.
– Я заходил в редакцию, чтобы кое-что узнать об одной женщине, – признался капитан-лейтенант. – И мне удалось скачать из Интернета ее портрет. Погляди, по-моему, ее можно узнать.
Он вытащил из портфеля тетрадь и раскрыл ее: