Покажись мне, детка
Шрифт:
Боже, он словно щелкнул гормональным переключателем, который послал всю кровь в ее теле прямиком к лону. Смирись или заткнись, Рейни.
Какая редкость для мужчины быть таким прямолинейным. Никаких «да ладно, детка, просто позволь мне…». И, ох, она хотела его сильнее, чем могла выразить словами. Рейни подалась вперед, почти касаясь губами его губ. Каков он на вкус?
— Я бы хотела, чтобы ты взял меня — любым способом, каким пожелаешь.
Он кивнул в официальном
— Как пожелаешь, лютик.
Её внутренности мгновенно превратились в расплавленное желе, но он не дал и ей шанса обдумать, насколько его голос походил на Уэсли из «Принцессы-невесты».
Он обхватил своей мозолистой рукой её затылок, удерживая её на месте, пока его губы скользили по ее губам, успокаивая, а затем он взял ее рот… медленно и так основательно, что она почувствовала себя изнасилованной, по-прежнему оставаясь в одежде.
— М-м-м, — он изучающее скользнул взглядом по ее лицу, улыбаясь. — Давай повторим.
Когда он остановился в следующий раз, у неё кружилась голова, и она едва могла осознать, что он ведёт её в спальню.
Джейк остановился в дверях, возможно, удивившись, что гостиная, выполненная в деревенском стиле, сменилась на спальню в стиле итальянской эпохи Возрождения.
Несмотря на потёртости, богато расшитые гобелены украшали стены, а выцветшие восточные ковры покрывали бежевый пол. Её гордость — витиеватая итальянская кровать с каркасом — занимала большую часть комнаты. Тёмно-красная кружевная драпировка свисала с металлической рамки, оформляя кровать с балдахином в стиле Старого Света.
Улыбнувшись, Джейк провёл пальцем по её щеке.
— Твое сердце действительно наполнено романтикой.
Дрожь пробежала по ее телу, когда он запрокинул голову, чтобы изучить закреплённую раму, висящую под потолком.
— Прекрасно, — его низкий голос скользнул по ее коже, как замша. — У этой вещицы есть потенциал.
Она прикусила губу, запоздало осознав, как много возможностей для связывания предоставляют эта кровать и каркас над ней. И этот мужчина был Домом.
Возможно, ей следовало оставить его в гостиной.
— Итак… дева, — когда его губы изогнулись в /хищной усмешке, он обхватил пальцами верхнюю часть её бюстье и дёрнул к себе. — Я спас тебя с тонущего корабля и от моей похотливой команды не для того, чтобы услышать простое спасибо.
— Джейк.
Её глаза расширились, когда он принялся расстегивать её одежду.
— Я готов оценить те богатства, что завоевал для меня мой меч.
О, Боже. Её сердце колотилось в бешеном ритме, когда бюстье упало на пол, и воздух коснулся влажной кожи. Он приподнял ее грудь, дразня сосок ногтем большого пальца.
— Я определенно собираюсь поиграть с ними, — уголок его губ приподнялся. — Хотя, возможно,
Чувственная угроза обожгла ее до самой киски, когда он расстегнул ее короткую юбку и спустил стринги, оставив ее только в подвязках и сетчатых чулках.
— Это мы можем оставить на тебе, — его взгляд наполнился удовлетворением. — Смотрится очень мило.
Он указал на кровать.
— Забирайся, дева. Сядь на край и жди моих приказов.
Она колебалась, почувствовав неуверенность.
— Слишком медленно, — он обхватил ее шею своими длинными пальцами и шлепнул по попке так сильно, что она взвизгнула.
Из-за закрытой двери донесся скулеж, и она поняла, что он закрыл Рейджа.
Глаза Джейка, полные веселья, проследили за ее взглядом.
— Никто не спасет тебя, сладкая, — он шлёпнул её снова, улыбнувшись ее сдавленному писку. — Сегодня ты принадлежишь мне так долго, как я пожелаю.
Рука, сжимавшая ее горло, была достаточно крупной, чтобы обхватывать его, не перекрывая доступ воздуха… и все же, и все же… если бы он чуть крепче сжал пальцы, то смог бы сделать это.
От осознания того, что она заперта в спальне наедине с ним, по ее спине пробежала легкая дрожь. Что было не совсем… страхом.
— А теперь раздвинь для меня ноги.
Мрачная и острая угроза прошлась по ее защите, словно бритва, резавшая шелк.
Жжение от шлепка по заднице и ощущение беспомощности, которое дарили ей его руки, взволновали ее, и она это прекрасно понимала. Тем не менее, она медленно раздвинула ноги.
Он по-хозяйски провёл рукой между её бёдер.
— Мне нравится, когда киска такая гладкая и обнаженная. Еще лучше, когда она становится влажной от шлепков.
Домы раскрывали тайны. Это то, что они делали. Так почему же каждая крупица знания, которую он получал о ней, заставляла ее чувствовать себя так неловко, словно она отдала часть своей души?
— Иди же, — он снова указал на кровать.
Конечно, на этот раз она не медлила. Когда она устроилась на матрасе, Джейк принялся осматривать ее спальню. Он снял несколько шёлковых шарфов с золотых крючков на стене. С полки в ее шкафу свисали сумочки на ремешках. Затем он выдвинул ящик тумбочки и удовлетворенно хмыкнул.
Жар от смущения затопил её лицо.
— Нет. Ты…
— Глаза в пол, женщина, или я завяжу их тебе, — он вытащил тюбик…
Боже, это был стимулятор для клитора с ароматом мяты, который она недавно купила, и слишком трусила, чтобы его использовать. Продолжая смотреть в пол, она услышала, как он вскрыл упаковку.
Его руки жестко развели ее колени в стоны, и, воспользовавшись аппликатором, он размазал содержимое по её пульсирующему клитору, игнорируя то, как она извивалась под его руками.