Покер с Аятоллой. Записки консула в Иране
Шрифт:
"таджавоз", а "воруде эштебахи"», т.е. не агрессия, а ошибочный залет.
Уникальный исход! Чтобы иранские лидеры, ярые антисоветчики, отказались от такого подарка?!
Поразительно! Для непосвященного — полный туман. Но были причины: в это время иранцы
зондировали почву для тайных переговоров, хотели в обход эмбарго купить у нас «Тюльпан» и
«Гвоздику»{[48]}.
Я прибыл в Тегеран по срочному вызову. «Полетите в Заболь, — сказал мне посол, — это ваш
консульский
перегнать машину в Союз. Но все же будьте там осторожны, сами знаете, это — Гуляйполе.
Легко сказать: «Слетайте в Заболь», хорошо бы знать, как оттуда вернуться?
Маленький, богом забытый Заболь находится в провинции Систан и Белуджистан. Это юго-восток
Ирана, пустыня и горы, стык границы с Афганистаном и Пакистаном. В те годы там проходили
наркопути.
Афганские племена напрямую через Иран тащили зелье к Заливу, где арабские «доу»{[49]}, оснащенные моторами торпедных катеров, перевозили его в Эмираты{[50]}. Племена не знали
слова «граница». Это были их кочевые земли. И подчинялись они только собственным шейхам.
Идет караван: сотни верблюдов с тюками, несколько тысяч диких людей. У всех стволы:
английские «лиметфорды» столетней давности, наши «калаши», станковые пулеметы, РПГ,
безоткатные орудия. Кому придет в голову встать на пути каравана?
Была и другая достопримечательность края. С иранской стороны вдоль афганской границы
натыканы десятки тренировочных лагерей. Там проходили подготовку отряды афганской
вооруженной оппозиции.
Центральные власти контролировали обстановку в этом районе процентов на тридцать, не более.
Это, пожалуй, всё, что мне было известно о месте предстоящих действий. Получить более
развернутую информацию не представлялось возможным. После Афанасия Никитина в ту глушь из
наших никто не забирался. Спросить было не у кого.
Из Тегерана в Заболь прямых рейсов нет. Лететь предстояло до Захедана, это центр провинции, а
оттуда непонятным образом добираться до места. Мне выдали командировочные, на которые
можно было купить три бутерброда, немного денег «под отчет» и письмо с гербовой печатью о
том, что я полномочен принять у иранцев заблудившийся АН.
Перед отлетом я встретился со своим тегеранским коллегой, Саней Балакиным, зав. консульским
отделом посольства. Он только что опрашивал наших ребят, освобожденных из контрразведки, и
знал обо всем в деталях. Сейчас занимался отправкой людей и тела погибшего штурмана. «Ты
прикинь там, на месте, если удастся, — попросил Саня, — сам ли он застрелился?»
Плана действий у меня не было. Чего сочинять, когда ничего неизвестно.
обстановке. Первое, что увидел, когда приземлились, — пасдара на летном поле. Он проверял
документы у спускавшихся пассажиров. Ну вот и ответ на вопрос «с чего начинать?».
Подошел к пасдару, спросил, где у них штаб. Пасдар нахмурился: дело в том, что я говорил по-
персидски, как местный, внешне тоже не отличить, но одет был в добротный английский костюм и
белую рубашку с галстуком.
В совокупности по канонам революционного времени это — измена. Понимая причину, я
объяснил, что я не иранец, а «шурави», и показал документы. Парень остолбенел. Он начал
оглядываться по сторонам, готовясь увидеть новые русские самолеты с десантом. Крутил головой
минуты две-три, проверил небо, землю и горизонт. Наконец, убедившись, что я совершенно один
и вышел из тегеранского «Боинга», бормоча что-то под нос, как мне послышалось, про чертей, повел меня к зданию аэропорта.
Стороннему человеку трудно понять всю прелесть момента, поэтому поясню: явление наших
военных и дипломата в том уголке земного шара в те годы можно сравнить разве что с
нашествием инопланетян — страшилок из современного блокбастера про крушение мира.
В штабе Корпуса долго куда-то звонили, выясняли, кто я такой. Получив подтверждение, дали
джип и охрану, и мы тронулись из Захедана{[51]} в Заболь.
Сопровождающих было двое — молодые ребята из КСИР. Поначалу вели себя настороженно, но
любопытство все-таки одолело (когда еще встречаешь разумное существо из потустороннего
мира). Слово за слово — разговорились: о жизни, войне, истории с самолетом. Без злобы. Не из
симпатии к нам, конечно, просто у них в печенках сидели афганцы, наркотрафик и собственная
беспомощность. С горькой усмешкой они рассказали про караваны и что на этом участке границы
их всего девятнадцать парней, с одним вертолетом и парой джипов. Держать больше, видимо, не
было смысла, граница-то условная.
Я в ответ «по секрету» раскрыл им военную тайну — несколько наших старых армейских баек, добавил свежий тегеранский анекдот и сумел расположить их к себе. В результате узнал, что в
Заболе делами ворочает местный шейх, он же «шахрдар»{[52]}, амбициозный, упрямый и
злобный. Решать вопросы придется непосредственно с ним и следует быть осторожным.
Информация ценная. Впрочем, я и до этого не расслаблялся.
Но вот и Заболь. Городом не назвать — деревенька. Дома из самана (глина с соломой) в один этаж, есть и кирпичные, но очень мало. А вот и аэродром. На поле стоит простреленный АН, а рядом —