Поколение победителей
Шрифт:
– Только с пропуском! – в десятый раз ответила защитница проходной, придерживая рукой вертушку.
– Тетя Катя, да мы на часок всего, тихо-тихо! – пытался договориться Саша по-хорошему.
– Как в прошлый раз? Нажретесь и окно высадите? Меня комендант тогда на два червонца взгрел!
– Да спит он давно, пусти, говорю!
– Сказано тебе: не велено!!!
– Что за старая дура! – сорвался Шелепин. Выпитое пиво ударило в голову, и, ощутив безусловную поддержку товарищей, он зло добавил: – А ну пусти! Сама сидишь бессмысленно всю жизнь, так нам не мешай!
– Я княгиня Екатерина Федоровна Гагарина! – Вахтерша неожиданно выпрямилась, вздернула голову, в ее обычно тусклых глазах зажегся темный огонь. – Не тебе, крысеныш,
– А-а-а-а! Бывшая! У вас тут контра окопалась! – загоготали друзья за спиной. – Куда НКВД смотрит! Ей самое место в лагере!
– Надо было учиться, а не по балам порхать, – поддержал друзей Шелепин. – Попили крови народной, хватит!
– Щенок! Когда я с отличием окончила Медицинскую школу Джона Хопкинса в Балтиморе, тебя еще на свете не было! – Только тут княгиня-вахтерша вспомнила, что не стоит такого говорить в СССР конца тридцатых годов. – Да пошло все к Богу, скорей бы уж… Может, хоть на том свете своего Андрюшеньку увижу…
Женщина резко развернулась и скрылась в будочке, громко хлопнув дверью. Довольные победой, ребята молодыми козлами прыгали через турникет. Только первокурсник Саша хорошо запомнил, как долго им вслед неслась грубая брань… На английском языке, которого никто в компании и близко не понимал. Больше Шелепин никогда не видел княгиню-вахтершу, но вот совсем выкинуть ее из памяти никак не получалось.
Безнадежность навалилась на секретаря ЦК. Взобравшегося на самую вершину власти – и уже бывшего! Перед глазами мелькнула дикая картина, как он в форме метрдотеля услужливо помогает усесться за ресторанным столиком юному толстобрюхому буржуйчику, а официант Семичастный в дешевом пиджаке стоит рядом с блокнотом в руках, готовясь немедленно записать заказ.
Что, так и будем доживать старость? В своей чужой стране, под презрительными взглядами как их, олигархов?! С каждодневной угрозой ареста и неправого суда? Без шансов на достойную жизнь? Ведь это, черт возьми, не идиотская антиутопия диссидента, а самая настоящая реальность. Именно в спокойных речах Петра, выстроенных на сведениях из вылощенных учебников будущего, странно обнажился убийственный факт. Так когда-то уже было. Где-то он не только состарился и умер, а своими руками похоронил дело всей жизни.
Именно это врезавшееся в подкорку тяжелое знание погнало Александра Николаевича прочь из уютной дачной беседки в привычный и удобный мир еще не случившегося.
Почему произошла катастрофа? Где допущена страшная ошибка? Злословы за спиной шептались – принц партии… Так и есть, партия дала все, она смысл жизни! Александр Николаевич в глубине души был искренне уверен, что заслужил право руководить КПСС. Он лучший и вполне достоин этой высочайшей чести. Не хватает опыта, который приходит только с возрастом? Что за проблема! Нужно подождать, набраться знаний у старших товарищей. Рано или поздно они устанут от груза ответственности, придет его время. В конце концов, это правильно и в интересах всех коммунистов.
Каково было узнать, что времени больше не осталось, важны даже не годы – недели. Скоро брежневские клевреты выдумают заговор «комсомольцев». Начнут искать списки, по которым якобы планировалось назначать соратников на ключевые должности после захвата власти. Растрясут все эти высосанные из пальца «факты» перед членами ЦК… Какая гнусная, немыслимая чепуха, да этой самой власти у него и сейчас… Накатило страшное желание срочно доложить о происшедшем на Президиуме ЦК, созвать внеочередной пленум или даже съезд. Казалось преступлением скрывать от товарищей по партии чудесную возможность исправить допущенные ошибки.
Но… Ведь наш Леонид Ильич не уйдет. И «хлопкового короля» Рашидова не отдаст. И Кунаева. А Мжаванадзе, фронтовой друг Ильича, недавно кричал, что нельзя Рокский туннель строить, экологически опасно. Все же понимают, ему объединение Осетии ножом по сердцу, но молчат! Подгорный горой за Шелеста встанет. Не та уже партия, что была
Далеко зашло разложение! Имам Мустафаев, старый коммунист, первый секретарь ЦК Азербайджана… И что? Пять лет назад пришлось срочно снимать за бесстыдное воровство [41] . Только потом его Никита из партии выгнал, поделом, при Сталине за меньшее стреляли. Хорошо сделали? Вроде бы, но ненадолго. Поставили Вели Ахундова, и ведь опять ворует, только чуть поаккуратнее. Семичастный как раз в те времена был вторым секретарем ЦК КП Азербайджана, много интересного рассказывал. Гнездо с гадюками там, а не республиканский ЦК. Даже комитетчики в деле, Гейдар Алиев, зампредседателя КГБ республики, собирает на своего первого секретаря материал по коррупции. Явно разыгрывается сценарий «вор у вора дубинку украл».
41
И. Мустафаев был смещен в 1959 году по обвинению в национализме.
«Саш, посмотри вперед, – посоветовал сам себе Шелепин. – Куда могут завести страну такие люди? Отбрось иллюзии! Ты же сам прекрасно знаешь, как нажираются на собраниях актива комсомольцы и коммунисты, и что они при этом вытворяют с именем Ленина на губах».
Дальше будет только хуже. Пройдет всего четверть века, и дворники начнут сметать в кучи мусора листья, собачье дерьмо и красные книжечки. Говорите, списки составлял? Заговор готовил? Ради коммунистической партии товарищ Шелепин сделает все! Пора наконец повзрослеть и заняться настоящим делом. Он с наслаждением вытянул незаметно затекшие ноги поближе к раструбу кондиционера и достал из внутреннего кармана пиджака подаренную на днях записную книжечку в красном сафьяновом переплете с окантованными позолотой уголками.
Никто, даже водитель, не видел выражения лица родившегося в эту минуту Вождя.
В свой кабинет Александр почти вбежал, бросив по дороге референту:
– Пригласи на шестнадцать часов Георгия [42] , надо решить вопрос по Балаковскому химкомбинату. Да, и сделай пару бутербродов!
Увы, приходилось отвлекаться на текучку, огромную кучу повседневных дел. Свалить их на заместителя никак не получалось, Кованов товарищ проверенный, но опыта аппаратной работы у него слишком мало. Наломает дров, а отвечать секретарю ЦК. Хотя… Плевать! С сегодняшнего дня мелкие промахи ничего не стоят. Пусть выплывает самостоятельно, учитель! Вернулся, приоткрыл дверь и добавил:
42
Георгий Васильевич Енютин, Председатель Комитета партийно-государственного контроля Бюро ЦК КПСС по РСФСР и Совета Министров РСФСР.
– Павла [43] тоже зови.
Наскоро привел себя в порядок, резко выплеснул в стакан «Боржоми» из холодильника, несколькими глотками выпил, повторил и, уже не торопясь, сел за стол. На блюде с гербом СССР дожидались ломти чуть поджаренного в новомодном тостере хлеба. Рядом ровным рядом лежали кусочки чуть подкопченной семги и порезанный ломтиками свежий огурец. Поодаль соблазнительно дымилась паром большая чашка чая.
Но сначало – дело. Дернул трубку вертушки, крутанул диск, загодя настраивая себя на фальшиво-бодрое настроение.
43
Павел Васильевич Кованов, заместитель Председателя КПГК (собственно Шелепина А. Н.), в молодости был сельским учителем.