Поколение воинов
Шрифт:
— Вовсе нет, — возразил Дюпейниль, сплетя пальцы. — Вы знаете, сколько офицеров служит во Флоте? Здесь же перечислены меньше пяти процентов от их числа. Ваша реакция не менее опасна, чем сама их деятельность. Если вы полагаете, что из-за этих пяти процентов можно похоронить весь Флот, вы работаете им на руку.
— Мне не приходило в голову посмотреть на это с такой точки зрения.
— Разумеется. Как и большинству людей. Но хорошо бы нам избежать эти пять процентов и доставить информацию остальным девяноста пяти.
На лице Паниса появилось странное выражение.
—
— Графиков?..
— Заранее запрограммированных маршрутов между определенными точками. Я не уверен, что смогу вывести корабль в нужное место из гиперпространства, если это место не заложено в памяти.
Дюпейниль полагал, что все офицеры на кораблях разбираются в навигации. Он открыл было рот, чтобы спросить, в чем проблема, но тут же закрыл его. Сам он не смог бы управлять кораблем и даже поддерживать работу систем жизнеобеспечения без должных инструкций, поэтому какое право он имел требовать нечто подобное от молодого пилота в его первом рейсе.
— Вы хотите сказать, что мы не можем сойти с курса, проложенного Оллери? — А в голове пронеслась еще более ужасная мысль. — А мы вообще-то знаем, куда летим?
— Это-то мы знаем. Компьютер выложил все на блюдечке. Мы направляемся к сетти. Как раз по вашему приказу. — Панис нахмурился. — А вы что подумали?
— Мне вдруг пришло в голову, что Оллери вовсе и не вводил новый курс. Или поменял его, когда собрался убить меня. Сетти! Не знаю, смеяться мне или плакать, — вздохнул Дюпейниль. — Если исходить из предположения о фальсификации моего приказа, то было ли место назначения выбрано случайно или в этом кроется какой-то смысл?
Панис бросил взгляд на экран:
— Мы идем по самому длинному маршруту. У Оллери было достаточно времени, чтобы придумать, как свернуть вам шею. А может, у него было какое-то задание к сетти и помимо этого.
— Получается, мы должны сначала закончить этот полет?
— Да, если мы хотим вообще куда-нибудь попасть, — ответил Панис. — Мы слишком долго находились в ССП-режиме, и если попытаться выйти сейчас, то совсем неизвестно, где мы окажемся. Конечно, у нас есть запасы…
— Ладно, летим к сетти. Полагаю, и там хватит грязи. Хотя и здесь нахлебались. — Дюпейниль потянулся. — Но вы понимаете, что персонал посольства Сека, не упомянутый в списке Оллери, вполне может оказаться замешанным в каких-нибудь неблаговидных делах? Оллери мог просто не знать этого.
Маяк на границе сектора сетти был предельно любезен.
«Предупреждение нарушителю, — повторял он на всех известных языках. — Нарушитель будет уничтожен, если немедленно не назовет себя».
Панис включил передатчик «Когтя» для идентификации своего судна. Дюпейниль подумал, что пилот почти пришел в себя после предательства капитана. Он не потребовал немедленной встречи с атташе Флота, а просто передал, что у него на борту офицер со срочным приказом. И уступил инициативу Дюпейнилю.
— Я не уверен, что вполне понял цель вашего пребывания здесь. — Дипломатическая речь была гладкой и внешне
— Мой приказ, — начал Дюпейниль, стараясь, чтобы его голос звучал так же легко и беззаботно, как речь его собеседника, — состоит в проверке книг основных компаний сетти, торгующих с восемнадцатым сектором человеческих миров. Вы знаете, как это бывает. У меня нет ни малейшего понятия, что за этим стоит.
— И это не имеет ничего общего с событиями на Ирете?
Возможно, это простое любопытство. Или что-то более опасное? Он пожал плечами:
— Может, да, а может, и нет. Откуда мне знать. Какое-то время я действительно летел на том крейсере с очаровательным капитаном. — Он хотел было подмигнуть, но подумал, что это будет уже чересчур. — Я был бы счастлив закончить путешествие на ее… корабле. — Он снова пожал плечами и глубоко вздохнул. — А теперь я здесь просто потому, что уже работал с сетти, и полагаю, что придется задать кучу очень вежливых вопросов и получить на них не менее невежливые ответы. Вот и все, что я могу сказать. И если бы у меня был враг в Штабе, ему вряд ли удалось бы насолить мне больше.
Вышло немного резче, чем он рассчитывал, но, похоже, убедительно. Лицо собеседника никак не изменилось, однако обстановка заметно разрядилась.
— Хорошо. Полагаю, я смогу представить вас министру торговли сетти. Это уровень члена кабинета двора Сека. Он подскажет вам, куда обратиться.
— Весьма любезно с вашей стороны, — расшаркался Дюпейниль. Он никогда не имел ничего против ни к чему не обязывающих любезностей, если это шло на пользу дела.
— К вашим услугам, — отозвался собеседник, бросая взгляд на кучу бумаг на своем рабочем столе. — Этот министр — настоящий изувер, даже’ для сетти. Если у вас действительно есть враг в Штабе, он попал в самую точку.
Отношения сетти с представителями иных миров строились на том, чтобы поставить низшие расы Вселенной на место и удерживать их там. К низшим расам сетти относили тех, кто баловался со «Святой Удачей» медицинскими способами (в особенности с помощью генной инженерии), и тех, кто был слишком, по словам сетти, труслив, чтобы играть с судьбой в азартные игры. Генной инженерией занимались люди. Многие из них изменяли себя, просто следуя прихотям моды, как сетти красились или делали прическу. И очень немногие из людей проявляли страсть к излюбленной игре сетти: пройти сквозь «Дверь Чести», на пороге которой на голову проходившему время от времени по случайному выбору компьютера обрушивалась гильотина.
Дюпейнилю совсем не понравилось ползти по «Тоннелю Трусливой Определенности», но он знал, на что шел. Взобравшись на жесткий неудобный табурет в форме гриба, снисходительно предоставленный презренному чужестранцу, он сидел, вежливо опустив глаза, пока министр торговли заканчивал свой второй завтрак. Глядеть на это он все равно не смог бы. На своих планетах сетти не соблюдали запретов ФОП и давали волю своим гастрономическим пристрастиям, вроде тех, что сейчас извивались в тарелке у министра. Министр отправил в рот последнюю порцию, сыто рыгнул, окатив Дюпейниля облаком вони, и откинулся на подушки.