Покоритель джунглей
Шрифт:
У губернатора был праздничный вечер. Дворец был освещен словно во времена народных торжеств, и все английское общество Канди, Коломбо и других городов, где жили колонисты, явилось по зову сэра Уильяма Брауна, дававшего большой обед и бал в честь генерала Хейвлока, который должен был встать во главе индийской армии.
Обед только что закончился, и приглашенные, собравшись в гостиных, присутствовали при приеме раджей и предводителей туземцев. Площадь перед дворцом была заполнена туземцами, привлеченными любопытным зрелищем, которое представляли собой красные мундиры английских офицеров, расшитые золотом, а также богатые костюмы раджей. Оркестр уланского полка, охранявшего губернатора, играл то «God save the Queen», то «Rule Britannia» [4] , то, к большому удовольствию толпы, аранжировки сингальских песен, сделанные руководителем оркестра.
4
«Боже, спаси королеву», «Правь, Британия» — (англ.)
Со стороны садов, выходивших к крепостным стенам, — никого! Службы и та часть великолепного особняка, что была обращена к саду, были совершенно пустынны. Там находились личные покои, а на первом этаже — рабочий кабинет губернатора.
Сердар подошел к дворцу именно с этой стороны. Прибыв в Пуант-де-Галль, он легко стреножил Ауджали, привязав его к одной из многочисленных кокосовых пальм, которые растут тут повсюду. Увидев кули, который спал на пороге соломенной хижины, завернувшись в кусок полотна, он направился к нему и разбудил его.
— Хочешь заработать рупию? — спросил Сердар.
Туземец одним прыжком вскочил на ноги.
— Сколько ты хочешь за свое полотно?
— Две рупии! Во столько оно мне обошлось.
— Возьми. А теперь заверни в него тело вот этого человека, взвали его на плечи и следуй за мной.
Туземец, дрожа, повиновался. Неизвестный говорил так властно, что он не осмелился отказать ему. Оба направились дальними улицами к дворцу.
Подойдя со стороны сада, Сердар легко проник внутрь и поднялся по ступенькам, которые вели на первый этаж. Никого не встретив, он попал в просторную комнату, служившую, как он понял по меблировке, кабинетом сэру Уильяму. Никого из слуг не было, они обслуживали гостей, разнося прохладительные напитки. Он велел положить труп в угол, замаскировать его двумя креслами, потом, вырвав из записной книжки листок, поспешно написал несколько слов.
«Сэра Уильяма Брауна просят одного тотчас же пройти в кабинет по делу чрезвычайной государственной важности».
Подписи он не поставил.
— Вот! — протянул он записку туземцу. — Поднимись на верхний этаж, отдай первому попавшемуся слуге и попроси немедленно отнести губернатору. Когда все выполнишь, возвращайся сюда за рупией, и ты будешь свободен.
Не прошло и пяти минут, как туземец вернулся, получил плату и исчез, словно ему пришлось иметь дело со злым духом. К тому же он не был уверен, что не повстречался с привидением, ибо, едва попав на освещенную площадь, без конца крутил и вертел полученные им три рупии, словно боясь, что они не настоящие.
Сердару недолго пришлось ждать сэра Уильяма Брауна. Представление высоких должностных лиц и важных сингальских особ закончилось, и начался бал, когда один из дворцовых сиркаров подошел к хозяину и протянул ему маленькую записку, полученную от туземца. Заинтригованный лаконичностью послания и, главное, отсутствием подписи, губернатор принялся расспрашивать слугу, кто передал ему записку, но не смог добиться от него толкового ответа. Предупредив одного из своих адъютантов, что ему надо отлучиться на некоторое время и что беспокоиться о нем не стоит, губернатор поспешно спустился в кабинет и оказался в присутствии поджидавшего его Сердара, небрежно облокотившегося на карабин.
Сэр Уильям Браун не был на заседании военного трибунала, приговорившего Покорителя джунглей к смерти. Он видел его только с высоты террасы дворца, когда тот вместе с товарищами направлялся к месту казни. Этого было недостаточно, чтобы он мог, учитывая разделявшее их расстояние, запомнить лицо Сердара.
В губернаторе поднялось глухое раздражение, когда он увидел бесцеремонность незнакомца, который не только повел себя развязно, заставив его прийти в кабинет, но и осмелился явиться в столь простом и небрежном платье.
На Сердаре был его обычный охотничий костюм.
— С кем имею честь говорить, сударь? — спросил губернатор тоном, ясно указывающим на его дурное настроение. — И что означает эта шутка?
— Я вовсе не собираюсь шутить с вами, сэр Уильям Браун, — холодно ответил Сердар, — и когда вы узнаете, кто я, так как вижу, что пока вы не удостаиваете меня этой чести, то поймете, что шутки — не в моем вкусе.
Сердар имел весьма внушительный вид. Несмотря на простую одежду, в нем чувствовалась порода. Врожденное благородство всегда производит впечатление на англичан, они умеют оценить достоинство человека, который держится подобающим образом, даже если манеры его несколько высокомерны. Поэтому решительная осанка и тон Сердара произвели на сэра Уильяма иной эффект, чем можно было бы ожидать, и он ответил ему совсем иначе:
— Простите, сударь, вырвавшиеся у меня слова, но я представляю здесь Ее Величество королеву, нашу милостивую государыню, и вправе требовать от каждого уважения к тем функциям, которые я исполняю. Согласитесь же, что способ, которым вы добились аудиенции у губернатора Цейлона и представились ему, не вполне согласуется с принятыми в данном случае обычаями.
— Я отдаю себе отчет в том, господин губернатор, что мои манеры могут показаться странными, — ответил Сердар, который смотрел на собеседника пристальным, пугающим взором, — но поверьте, я прибег по необходимости к самому верному и, как видите, успешному способу, чтобы добраться до вас. Если бы я последовал общепринятому порядку, боюсь, что не достиг бы желаемых результатов. Одно слово скажет вам больше, чем все объяснения: я тот, кого местные жители прозвали Срадханой, а англичане, ваши соотечественники…
— Покоритель джунглей! — воскликнул в изумлении сэр Уильям. — Покоритель джунглей здесь, у меня! На сей раз подобная дерзость вам будет дорого стоить.
И он бросился к звонку, шнур от которого висел над его письменным столом.
— Он перерезан в приемной, — холодно заметил Сердар. — Я развлекался этим, поджидая вас. К тому же, — добавил он, наведя на сэра Уильяма дуло револьвера, — эта игрушка поможет вам сохранить спокойствие. В том случае, если вам вздумается злоупотребить данной вам властью, мне, в свою очередь, придется злоупотребить силой, которую мне дает это оружие. И вы видите, что по крайней мере в данный момент мы находимся в разном положении.
— Ловушка!
— Нет, сударь, простое объяснение. В качестве доказательства я позволю вам открыть тот ящик письменного стола, к которому вы было потянулись, чтобы взять находящийся там револьвер. Таким образом, мы окажемся в равном положении, и вы, быть может, соблаговолите побеседовать со мной спокойно и не спеша, как и подобает двум джентльменам. Тем более что чем больше я смотрю на вас, тем больше мне кажется, что вы, ваше лицо мне знакомы. Сдается мне, что некогда мы уже встречались. О! Это было давно, очень давно, у меня прекрасная память на лица, хотя я и не могу вспомнить, где же мы с вами могли видеться.