Покоряясь тебе
Шрифт:
Но, я не могла допустить, что все настолько плохо и шанса на спасение нет.
Я подняла глаза и увидела металлические кольца под потолком. Цепи не было, но я была уверена, что именно здесь он подвешивал меня.
В одном из углов комнаты стоял компьютер с большим монитором, и оставалось только догадываться, для чего он здесь.
— Я не хотел оставить тебе шанса сбежать, — обманчиво спокойным тоном признался он. — То, что я хотел сделать с тобой, оттолкнуло бы тебя. Ты бы ушла, чтобы спастись, если бы не было чего-то, что удержало тебя, пусть и против твоей воли.
— И ты выкупил закладную? — слегка изогнула бровь, понимающе кивнула я. — Ты не мог не знать, насколько я дорожу своей бабушкой и ее благополучием. — Я испустила горький смешок. — Ты выбрал действенный способ. Но как ты устроил, чтобы мой отец оказался в твоих должниках? Я много думала об этом. Патрик не тот человек, который мог бы так просто оказаться с тобой за одним покерным столом. — Я подошла ближе к Адаму, раздумывая вслух. Наконец-то картина начала проясняться. И как только я раньше этого не поняла? — Ты намеренно позволил ему быть одураченным тобой, чтобы я уж наверняка не сбежала?
— Любым способом, Грейс. — Его голос прозвучал холодно. — Я всегда добиваюсь желаемого.
Кивая, я хмыкнула. Уж в этом я нисколько не сомневалась.
— Почему так долго ждал? — Я еще ближе подошла к нему. — Почему целых пять лет выжидал, прежде чем действовать?
Глаза Адама метнулись в сторону, но я не собиралась оставаться без ответа.
— Потому что всего этого не должно было быть, — надломано выдохнул он. — Нас с тобой не должно было быть. Это была игра, утеха для моего поврежденного мозга. Ты была просто объектом, к которому я испытывал страсть. Я знал, что после того, как я покончу с тобой, ты больше не будешь прежней. И некая часть меня, возможна та, в которой еще сохранилось что-то человеческое, не хотела для тебя этого. Я оттягивал тот момент, когда ты окажешься в ловушке, и я переверну твою жизнь. До того момента, как я испорчу тебя.
Последние слова он произносит едва слышно, а меня душат слезы, потому что я не понимаю, сколько еще дерьма должно вылиться на наши головы, прежде чем…
Прежде чем что? Какое будущее может быть с человеком, который с самого начала играл со мной, как кошка с мышкой? В течение долгих лет, я была пешкой в его жестокой игре, даже не ведая этого.
Господи, как же ранят его слова! Признание о том, как долго он планировал свою жестокую забаву со мной! Правда о том, что все, что он делал, было направлено на то, чтобы разбить мой мир, разорвать меня на куски и в итоге выбросить, как мусор.
Его жестокость была полнейшей загадкой для меня.
Я полностью в разобранном состоянии и меня трясет от того количества жестокой правды, которую он обрушил на меня.
Вернувшись к стене, я сняла еще одну фотографию, на которой я выхожу из Баскин Роббинс, и ткнула ею в Адама в неожиданном приливе злости.
— Знаешь, что это был за день? — Мои онемевшие губы плохо слушаются меня, и, кажется, что я буквально выплевываю слова. — Это 18 октября 2009 года, и я только что узнала, что меня приняли в университет, предоставив частичную стипендию. Моей радости не было предела, потому что я два года трудилась, чтобы иметь такую возможность. Единственный человек, кто мог разделить со мной эту радость — была бабушка. И я поехала за мороженым, чтобы отпраздновать с ней это событие.
Я схватила следующую фотографию, на которой я в парке аттракционов с Лорен и Эмми в первый свой год учебы. Мы смеемся и едим сладкую вату, а на наших головах дурацкие уши Микки Мауса.
— Здесь я дурачусь со своими подругами в один из воскресных дней, потому что холодная зима, наконец-то закончилась и наступили теплые весенние дни.
Следующее фото, где я на лавочке в парке позапрошлой осенью, грею руки о большой стакан с кофе.
— А здесь мне грустно, потому что моя собака, мой друг, которая была у меня с девяти лет, умерла от рака.
Меня заметно трясло, когда я подошла к Адаму и швырнула в него фото.
— Эти фото — это я и моя жизнь! Это ты хотел уничтожить? Твоя цель стоила того, чтобы все испортить?
Я смотрю на Адама слезящимися глазами; я настолько зла и разочарована.
Он молчит, и его глаза лихорадочно блестят. Он не собирается оправдываться, потому что не для того привел меня сюда.
Его намереньем было оттолкнуть меня, чтобы я сбежала, и он оказался прав.
Я обхожу Адама, который никак не реагирует, и выхожу из комнаты. Хочу бежать от этого места как можно дальше, и забыть то, что увидела.
Нереально.
Я с силой тру глаза, будто могу стереть образы того, что только что открылось мне.
Тяжело дыша от злости и душевного потрясения, я направляюсь в свою комнату и достаю из комода пижаму. Потом встаю перед зеркалом и собираю волосы в небрежный пучок.
Мне нужно что-то делать, хоть что-то, чтобы не сорваться и не начать крушить все вокруг.
— Что ты делаешь?
Я кидаю быстрый, хмурый взгляд на Адама, который пошел за мной, но не решается переступить порог комнаты, которая считается моей. Его лицо бледное, а глаза смотрят на меня с каким-то испуганным, потерянным выражением.
— Я собираюсь пойти в душ, — отрывисто, не глядя на него, отвечаю я. — Я устала и хочу лечь спать.
— Ты остаешься?
Его голос настолько растерян и недоверчив, но я уже привыкла, что все, что касается меня и наших отношений вызывает в нем какое-то упрямое отторжение.
— Когда… когда ты уже усвоишь, я не собираюсь тебя бросать! — обернувшись к нему, почти кричу я. — Напугала ли меня комната полная моих фотографий? Да! Безумно ли то, что ты следил за мной пять лет? Да!
Но ты делал вещи и похуже, а я по-прежнему здесь! Я не знаю, что с тобой происходит и почему все так. — Я трясу головой, отчаянно жестикулируя от недостатка слов. — Но я хочу попытаться понять, ради себя, и тебя. Ради нас. Потому что ты мой человек! — Я указываю на него рукой и поджимаю нижнюю губу, чтобы не расплакаться. — Ты мой человек, — шепотом повторяю я и ухожу в ванную, захлопнув дверь.
Ночью я просыпаюсь от какого-то шума, будто где-то громко двигают — или скорее швыряют — мебель. Это длится минут десять, и все это время я спокойно лежу, едва шелохнувшись. Я глубоко дышу, останавливая себя от того, чтобы пойти и посмотреть, что происходит.
Он вновь потерял контроль.
Мне потребуется все мое хладнокровие, если я хочу пройти с ним этот путь. И лучше начать запасаться им немедленно.
Когда все вновь смолкает, проходит пара минут и дверь комнаты тихо приоткрывается. Я не запирала ее, потому что, сделав это — я бы еще больше отгородилась от него.