Покров
Шрифт:
– У тебя теперь костяная нога, – улыбнулся Гаврил.
– Я ему сказала, что это нечестно, – затараторила Зоя. – Ты должна быть Василисой премудрой, ты в музее работаешь, у тебя ещё и коса есть.
– Коса – это у Варвары, – Гаврил с улыбкой глянул на Зою сверху вниз.
– В любом случае, не переживай, ты обязательно поправишься! – Зоя, вытаращив глаза, закивала.
– Я и не переживаю. – Василиса, не в силах сдерживаться, чтобы не скривиться, глянула сначала на Зою, сочувственно кивавшую, потом на Гаврила, который почему-то отвёл взгляд. – Или я чего-то
– Эй, не дёргайся ты так! – крикнул Гаврил, когда Василиса, согнувшись дугой, стала тянуться к загипсованной ноге. – Ничего там страшного нет, подумаешь, пара переломов. Всё заживёт. Вон, тебе уже костыли принесли.
Василиса молча упала на подушку и только теперь увидела пару костылей, прислонённых к тумбочке. Эта замухрышка права. Костяная нога. Что там говорил старец про костяную ногу? Баба Яга могла с её помощью проходить между мирами? Да, Василиса пока ходить не может. Но из других миров гости приходят к ней. И доказательство у неё под головой.
– Всё скоро пройдёт, – пискнула Зоя. – Но это всё равно несправедливо. Ты нас спасла, ты же ещё и в больнице.
– Хватит уже! – Василиса кое-как приподнялась на локте и вперила взгляд в бледное личико Зои. А ведь она очень даже ничего. – Это ты нас спасла, ты! Понятно? Если бы не твоё самопожертвование, нас всё равно бы туда сбросили! Всех троих! А ты сидишь здесь и ноешь!
У Зои беззвучно открылся рот.
– И прекрати уже! – Василиса опередила Гаврила, хотевшего что-то сказать. – Ты же нормальная, красивая девчонка. А ходишь, как пришибленная.
Зоя закрыла рот. Гаврил удивлённо смотрел на Василису.
– Так что там, в Покрышкино? – снова спросила Василиса, отдышавшись.
– Ремонт, – вяло проворил Гаврил. – Что ещё? Ну, свинокомплексу хана, все свиньи с обрыва в водохранилище сбросились, их еле выловили, чтобы воду не потравили, да и то не всех. И остальные животные передохли, от чего – никто не знает. Так что, говорят, новый инвестор приезжает.
Зоя, снова глядя на Гаврила снизу вверх, делала ему какие-то знаки. Василиса разобрала только слово «скажи».
– Что? – сдвинул брови Гаврил. Потом спохватился: – А, да. Помнишь, из библиотеки все книги пропали? Так они нашлись.
– Где?
– На участке Короедова. Башню разметало, они, видимо, там были. Вот и валялись вперемешку с кирпичами. – Гаврил улыбнулся. – Весь музей выгорел, кроме этих книжонок. Короедов, получается, их спас.
Василиса дёрнулась было, чтобы рассказать, что Короедов и его семейка, оказывается, были всего лишь пешками. Но передумала. Вместо этого попросила:
– Зоя, там где-то моя куртка должна быть.
Зоя с готовностью нашла в тумбочке свёрнутую курточку Василисы.
– Хочешь, я её постираю?
Василиса, мысленно застонав, только покачала головой. Засунув руку в карман куртки, нащупала маленькую угловатую вещицу. Вытащила свой собственный крестик. Оставив логические рассуждения о его местонахождении на потом, полезла в другой карман. Там оказался сложенный в несколько раз
– Держи. – Она протянула Гаврилу деревянный мозг.
– Ух ты! – широко улыбнулся Гаврил, взяв мозг с ладони Василисы. – Где ты его нашла?
– В лесу. – От воспоминания о Васе, проводившего её до ритуальной поляны, Василиса сухо сглотнула.
– А, вот ещё что. – Гаврил бережно протёр мозг носовым платочком. – Этот новый инвестор, оказывается, бывший наш земляк. Он будет баллотироваться в депутаты и уже кое-что придумал. Предлагает переименовать Покрышкино обратно в Покров.
– Грядут перемены, – пробормотала Василиса, вспомнив Дашины слова. И вдруг ей так сильно захотелось домой, причём не в Добромыслов, который она всё ещё продолжала мысленно называть своим домом, а именно в Покров (да-да, в Покров, а не Покрышкино). В таунхаус с её собственной комнаткой под крышей, с отцовским кабинетом, где в сейфе хранились ружья, и плетистыми мамиными розами в саду. Аж до слёз захотелось домой, даже глаза защипало.
– Ты чего это? – хмуро спросил Гаврил.
– Тебе плохо? Позвать врача? – Зоя приподнялась со стула.
– Не надо. – Василиса быстренько проморгалась, чтобы не заплакать. – Ты говоришь, там где-то мои родители?
– Ясно, мы сейчас. – Зоя встала и, толкнув Гаврила в спину (так мягко, как будто погладила), пошла к двери. Спохватилась и оставила пакет на тумбочке.
– Ещё увидимся! – Гаврил махнул рукой и вышел, Зоя засеменила следом.
Вспомнив, как недавно вышла Даша, сказав на прощание те же слова, Василиса, улыбнувшись, кивнула одноклассникам.
Чтобы отвлечься, достала смартфон и открыла свою страницу. Вереница фотографий с сельскими пейзажами и похвальбой об экологии, свежем воздухе и близости к природе. Хотела выложить видеообращение к друзьям, но передумала. Сочувствие ей не требовалось, особенно их. Лицемерное, выраженное только в лайках и пустых словах.
Зато в школьном чате нашлось забавное видео – Виола Альбертовна таскала за длинные светлые волосы Маркету Павловну. Потом та извернулась и укусила директоршу в ухо. Рядом в пыли, сплетшись в ком, валялись и драли друг друга их дочки.
Оказалось, мамаша Дианы первой настрочила донос на бывшую подругу в департамент образования, та в ответ всем рассказала о прошлом самой Короедовой. Видимо, и в школе ожидались перемены.
Василиса отложила смартфон. Вот бы ещё классной и библиотекарше досталось. Хотя библиотеки, судя по всему, больше нет. Вот пусть теперь эта грымза сидит со своими обожаемыми и совершенно невоспитанными детками.
За дверью слышался приглушённый голос мамы, отца и кого-то ещё. Наверное, врача.
Василиса положила смартфон на тумбочку, куртка комом плюхнулась на пол. Кое-как извернувшись, чтобы её поднять, Василиса вытянула руку аж до боли и зацепилась за карман. Грязная куртка, да ещё и с пола. На постели ей самое место.