Покрывало ночи
Шрифт:
– Если б ты в таком виде явился на Темную Сторону Неба, тебя бы приняли, можешь не сомневаться, – ответствовал Арилой.
– А лучше всего вышли драконы! – усмехнулся Фарин. – Ничто не убеждает так сильно, как общий идиотизм окружающей среды.
– Так, – распорядился Зикер. – А тогда убирайте эту иллюзию, кто там ее наплел, и садимся ужинать.
– А быть может, так и поужинаем? – заикнулся кто-то из Великих Магистров, – Красиво же…
– Пора отвыкать от иллюзий, господа! – наставительно произнес Зикер, слегка шевельнул мизинцем – и величественный Хорат Арзон растаял, словно его и не было. Путники сидели на небольшой лесной поляне, и
– Интересно, когда же он сообразит, что нас там нет и никогда не было? – пробормотал один из Великих Магистров.
– Не скоро, господа Великие Магистры, – негромко пообещал Зикер, приступая к сотворению древнейшего из известных ему заклинаний Защиты От Ясновиденья. Заклинание он получил некогда от выжившего из ума древнего мага, которого вскоре после этого убил в поединке. Вряд ли кто еще в мире владел таким способом преодоления. – Нескоро.
Король Дарман сидел на верхушке самой высокой башни своего замка и прикидывал, чем бы еще запустить в наседающих на него верноподданных… или, лучше сказать, неверноподданных? В общем, тех, кому Его Величество хоть сколько-нибудь, а успел поддать, потратив все бывшее при нем оружие – правда, не без пользы. Три живописных трупа украшали внутренний двор замка. Еще двое хоть и выжили, но имели не совсем исправный вид и щеголяли физиономиями, не совсем подобающими уважающим себя заговорщикам. Остальные целили в любимого монарха из арбалетов или потрясали золочеными шпагами. Впрочем, влезать на башню никто не торопился. С единственным храбрецом, осмелившимся на это антиправительственное деяние Его Свергаемое Величество проделал такое, что заговорщики чуть было не разбежались в испуге. Остановило их одно нехитрое соображение: раз король их всех уже видел – значит, запомнил. Даром, он что ли, столько лет в морской страже служил? И еще как служил! Ну, а раз запомнил, значит, все равно казнит – так что обратной дороги нет, господа!
Поэтому Его Величество король Дарман, скрипя зубами и ругаясь на чем свет стоит, обозревал заговорщиков с верхушки самой высокой башни своего замка и раздумывал, расстаться ли ему со своими любимыми сапогами для верховой езды или еще погодить – а взбунтовашиеся придворные продолжали нерешительные и пока безуспешные попытки лишить жизни своего горячо любимого монарха. Наконец король Дарман решительно махнул рукой на личную привязанность и сентиментальное чувство.
«Сапоги сапогами, а жизнь дороже!» – решил он.
С глубоким вздохом он снял левый сапог, посмотрел на его янтарную кожу, полюбовался тисненным орнаментом – скачущие по волнам кони – аккуратно снял шпору, сдул невидимую пылинку и прицелился сапогом в голову Тайного Советника, выкрикивающего какие-то распоряжения людям с арбалетами.
– Тайный Советник не должен становиться явным предателем! – прорычал король Дарман – и сапог с треском впечатал свою подошву в голову поименованного Тайного Советника.
Тот захлебнулся командой, дернулся, словно собирался рассыпаться на куски, и упал раскинув руки.
– Вряд ли я его убил, – с сожалением вздохнул король, болтая босой ногой и взвешивая на ладони шпору.
Новый рой арбалетных стрел с визгом пронесся мимо него. Одна стрела едва не угодила ему в плечо. Король Дарман улыбнулся и угостил меткого арбалетчика шпорой в глаз. Тот взвыл и уронил арбалет.
– Что, звезды из глаз посыпались? –
Арбалетчик покачнулся и прилег.
– И этот выживет, – огорченно заметил Дарман и негромко запел «Доступную Красотку» – любимую песню моряков и контрабандистов. Запел и начал снимать второй сапог.
Наиболее печалил короля тот факт, что он оказался на единственной башне, крытой железом. Эх, сумей он добраться до любой другой башни – и к его услугам была бы превосходная черепица! Однако за всю свою долгую жизнь король Дарман так и не научился летать. Если честно, даже и не пытался. А другого способа добраться до соседних башен не было. Разве что спуститься вниз и вежливо попросить господ заговорщиков – не будут ли они столь любезны разрешить своему горячо любимому монарху совершить небольшой моцион на соседнюю башню? Король Дарман и так знал ответ. Не будут. Не разрешат. И их достаточно много, чтобы даже такой опытный вояка, как он, со всеми с ними не справился.
Король Дарман вздохнул и употребил второй сапог по его новому назначению – попал! – и шпору. Опять попал.
Ну… вот и все. Бросаться штанами бессмысленно. Самому на них, что ли, спрыгнуть?
– Да, Твое Величество… смотрю я, ты умудрился основательно их всех достать, – заметил негромкий голос у него над ухом.
Король Дарман вздрогнул и обернулся. Рядом с верхушкой башни мерцал портал. Из него выглядывал Хриплый Молот.
– Бросить тебе веревку? – спросил Хриплый Молот.
– Не нужно. Еще подстрелят, – ответствовал король Дарман. – Отодвинься маленько. Я так допрыгну.
Грузная фигура короля напряглась, сжалась, изготовилась – а потом выметнулась пушечным ядром, взлетела, словно гора получившая пинка. Еще миг – и всевластный монарх Балурсы достиг спасительного портала, оставив несчастных заговорщиков с длинными-предлинными носами.
Арбалетные стрелы пролетели мимо, а золоченые шпажонки напрасно протирали небо. Портал исчез. Его Свергаемое Величество скрылся. Свергать стало некого.
Заговорщики захватили дворец, но королевские фрейлины давно разбежались – поэтому мятежники просто как следует перепились… а протрезвев, сообразили, что король как смог удрать, так сможет и вернуться, а союзников у него достаточно. Поэтому, протрезвев, господа заговорщики разбежались кто куда, стараясь превзойти друг друга в скорости удаления от Балурсы.
Рионн всегда славился впечатляющими закатами. Не подкачал он и теперь. Заходящее солнце равнодушно скользило по лицам мертвых магов.
– Двадцать два, двадцать три, двадцать четыре… – считал король Найрит.
На фоне фиолетово-алого неба отчетливо выделялись золотисто-черные тучи.
– Где еще один поганец? – строго спросил король Найрит. – Проворонили?
Легкие стрелы солнца навылет прошивали парчовую тяжесть туч.
– Не извольте беспокоиться, Ваше Величество, – ответствовал старый капрал королевской гвардии. – Несут.
Неспешный ветерок осторожно тронул волосы короля, коснулся королевского плаща, поправил и без того безупречные усы старого капрала и потек дальше. Тело мага легло на сухой песок, и солнце скользнуло по нему так же равнодушно, как по остальным.
– Двадцать пять, – сказал король Найрит. – Все.
– Хвала Богам, Ваше Величество! – сказал старый капрал. – Богам и нашим доблестным арбалетчикам. Чисто сработано. Ни один гад рта раскрыть не успел.
– Ни одного наблюдателя, – довольно сказал король Найрит.