Покрывало ночи
Шрифт:
– Роади! – шепотом воскликнула Оанхиль. – Опять убитый!
– Это не убитый, Ваше Величество. Это – убийца! – послышался негромкий голос из-за соседней занавеси.
Появившийся вслед за голосом человек в полумаске пинком перевернул труп.
– Ихмеро! – воскликнула королева Оанхиль. – Но… это же… мой человек!
– Очень сожалею, Ваше Величество! – проговорил человек в полумаске. – Но я обещал Его Милости Герцогу… любой, осмелившийся покуситься на ваши особы, умрет немедленно. Исключая, разумеется, свадебные торжества, когда убийство является делом немыслимым.
– Он… он бы никогда… – пролепетала королева.
– Полагаю, он собирался убить только Его Величество Короля, – человек в полумаске поклонился
– Я бы никогда… – голос королевы пресекся.
– Не простили его, – усмехнулся человек в полумаске. – Думаю, он и не надеялся на прощение. Придворный Советник Ихмеро был честным негодяем и честным заговорщиком. Он знал, что его ждет, и все же собирался пойти до конца. Сам. Не стал нанимать каких-то убийц, приказывать слугам, заставлять должников. Сам. Первая крупная фигура, снятая нами с игрового поля противника.
– Сколько же это еще будет продолжаться?! – воскликнула Оанхиль. – Два покушения за три дня! И… и получается, что я… не могу теперь доверять и своим людям… своей партии… – убитым голосом закончила Оанхиль.
– Боюсь, продолжаться это будет недолго, Ваши Величества, – вздохнул человек в полумаске. – Когда-нибудь я просто не успею. Не услежу. Очень неудачный расклад. Я еще тогда говорил Его Милости Герцогу. Очень неудачный расклад. Слишком много тайных врагов. Я, конечно, клялся Его Милости в случае чего закрыть вас собственной грудью, но я могу просто не успеть.
– Что же делать?! – порывисто спросила Оанхиль.
– Его Величеству нужна своя партия среди придворных, – ответил человек в полумаске. – Партия короля.
– Но… откуда же нам взять такую партию? – спросила Оанхиль.
– Время и деньги, – развел руками человек в полумаске. – У нас нет ни того, ни другого. А потом… верных людей на деньги не купишь. Уж скорей бы Его Милость возвращался.
– Мы справимся сами, – внезапно и твердо проговорил молчавший до того король. – Через два дня. Через два дня никто не посмеет смотреть на меня косо.
– Думаете, свадьба укрепит Ваши позиции? – человек в полумаске покачал головой. – Она лишь разожжет страсти. Презрение перерастет в ненависть, а от ненависти до мятежа…
– Мятежа не будет, – властно оборвал его король. – Сберегите наши жизни еще два дня, и мы вместе за кувшином хорошего вина посмеемся над сегодняшними страхами.
– Его Милость никогда не ошибался в людях, – тихо сказал человек в полумаске. – Я верю Вам, Ваше Величество! Но однако же – как?!
– Через два дня. На свадьбе, – пообещал Роади и улыбнулся.
– Буду ждать с нетерпением, – ответно улыбнулся человек в полумаске.
Нет лучников лучше, чем в Аргелле. В старые времена, сказывают, были безрассудные воины из иных земель да из других королевств, что пытались оспорить древнюю славу, но ни один из них не вышел победителем – из дружеского ли состязания, на королевском ли турнире, в смертном ли бою. Ни один. Даже поговорка такая вышла:" Это все равно что в Аргелл ездить из лука стрелять!" – когда хотят сказать о каком-то безнадежном деле, от которого вдобавок потом еще, того гляди, что и позору не оберешься.
Не было лучников лучше чем в Аргелле. Еще в те, старые годы не было. А уж теперь… теперь, когда повсеместно народ переходит на арбалеты… вот и начинают сочинять разные байки об эльфах, которые якобы и наделили всех жителей Аргелла этой чудесной способностью. Их, значит, оделили, а остальных обошли, скряги проклятые. Эльфы, они такие. Вечно норовят какую-нибудь пакость спроворить. Впрочем, среди самих жителей Аргелла эту легенду
Однако что есть то есть – эльфы там или не эльфы, но самый последний сельский подпасок из самой захудалой кривой деревушки в Аргелле стреляет из лука лучше, чем любой прославленный лучник из любого другого королевства. Аргелл гордится своими лучниками. А кто бы не гордился? Из гордости этой проистекают традиции. Откуда они только не проистекают…
Одна из этих традиций сейчас устилает дорогу перед королевской четой. Цветами устилает. Триста лучших лучников Аргелла стреляют в небо специально отобранными цветами. Лучшие садовники Аргелла приложили немало усилий, выращивая и отбирая эти цветы. Чудесными разноцветными струями взлетают они в небо, сплетаясь невиданными узорами, обнимаясь друг с другом и на миг создавая феерические картины, а потом ложатся под ноги плавно шествующей королевской чете. Оанхиль и Роади величаво ступают по роскошному ковру из живых цветов. Медленно так ступают. Неспешно. Это тоже традиция. Свадебная традиция. Неспешное шествие короля и королевы к Храму, где они соединят свои судьбы, что-то там такое знаменует – и отменить ее, проклятую, нельзя никоим образом, ибо она старше чем горы, долины и прочие ландшафты Аргелла. Ничего нельзя отменить – ни ковра из цветов, ни неспешного шествия, ни проклятых лучников.
Проклятых – потому что они и в самом деле лучшие.
И нужно медленно наступать на эти несчастные, ни в чем не повинные цветы, нужно шествовать плавной поступью, горделиво неся голову и остальные части тела. Плавно и важно выступать. Плавно и важно. Еще медленнее. Еще плавнее. Еще важнее и родовитее. Плавно и важно выступать… когда Роади хотелось бы подхватить Оанхиль на руки и бежать, бежать в сторону Храма так стремительно, как он только сможет.
Проклятая дорожка все не кончается. Свадебный гомон грохочет громче колоколов. А цветы все падают и падают. Сумасшедшим, завораживающим дождем падают. Коротко звенят тетивы луков – лучших луков в руках лучших из лучших лучников. И Роади холодно от мысли, что среди цветов в колчанах могут оказаться настоящие стрелы. Настоящие. Пронзающие навылет любой доспех. Любой шит. И если среди лучников найдется хотя бы несколько заговорщиков…
Проклятая дорожка все не кончается. И некуда бежать. Некуда. И только цветы падают. Всего несколько заговорщиков. Хотя бы один… и цветы окрасятся кровью. Тонкие свадебные одежды не похожи на стальной доспех – а если б они и были этим доспехом, что толку?
А у них с Оанхиль всего пять телохранителей. Пять. Всего пять «верных людей» Герцога Седого. Пять человек в полумасках и длинных до пят плащах. И все.
Роади пришлось выдержать настоящую битву со своим церемониймейстером, чтобы включить этих пятерых в свадебную процессию вместо положенных по обряду церемониальных гвардейцев. И вот они здесь, но… Если с десяток лучников Аргелла действительно захотят избавиться от короля и королевы – вряд ли эти пятеро станут серьезной защитой. Потому что лучники Аргелла – лучшие. А эти пятеро хорошо работают мечами, еще того ловчее управляются с метательными ножами, умело распознают яды и засады… но против того урагана стрел, который может обрушиться с минуты на минуту – что они могут?