"Полари". Компиляция. Книги 1-12+ путеводитель
Шрифт:
— Я знаю, что ты перенес, — выкрикнул Нави, как показалось, с болью.
— Откуда тебе знать? Из… расссчетов?!
Последнее слово Пауль прошипел, как змея, и выстрелил в потолок над алтарем. Раскаленные искры посыпались на голову Нави. Он обнажил Вечный Эфес.
— Мне жаль! Я сочувствую тебе!
— О, как своевременно!.. Всего на двадцать лет опоздал, не находишь?!
Пауль сдвинулся в сторону, чтоб заглянуть за алтарь. Увидел плечо врага, выпустил вспышку. Нави подставил Вечный Эфес — и тот впитал в себя огонь. Клинок зарделся, будто пламя заперли
— Что за черт!
Пауль выстрелил несколько раз, вспышки шли мимо клинка, но Эфес искривил их полет, притянул к себе и выпил. Теперь он сиял так, что больно смотреть.
— Я думал, придешь с вечностью, — грустно сказал Нави. — Без нее ты обречен…
Вечный Эфес изрыгнул струю пламени. Будто гигантский огненный меч вспорол сумрак часовни. Пылающее лезвие сверкнуло над головой Пауля, он еле успел пригнуться и отскочить в сторону. Перепрыгнул скамью, перекатился, нырнул в стенную нишу.
Несмотря на вспышки огня, в часовне быстро холодало. Влага на полу превратилась в иней, иконы подернулись изморозью. Вечный Эфес снова наполнялся светом, собирая в себя все тепло. Воронка вихря вилась вокруг клинка.
Пауль крикнул, не высовываясь из ниши:
— Я достану тебя плетью! Ее не отобьешь!
— А я не выйду под прицел. Это же демон первого рода. Просто заморожу все до абсолютного нуля.
— И сам погибнешь!
— Нет, останусь в зоне компенсации. Я рассчитал.
Пауль взбесился от слова «расчет».
— Долбаный ты светлый! Все рассчитал, да?! А что ж меня не нашел? Десять лет взаперти! Коллапс за коллапсом, день за днем…
— Я не знал!
Нави высунул кончик Эфеса, чтоб указать на поверхность алтаря. Там лежала Светлая Сфера.
— Здесь нет альфа-среды, искатель почти бесполезен! Возьми его, проверь сам!
Пауль издал скрипучий смешок:
— Не бесполезен, милый мой. Не все ты вычислил.
И поднял вторую руку с надетым Голосом Бога. Шепнул какое-то слово, Предмет замерцал. Деконструктор пришел в действие.
Нави говорил именно так: «Я загоню его в нишу, а потом спровоцирую включить деконструктор. Он даже по метке не поймет разницы: подделка на алтаре будет от меня на таком же расстоянии, как настоящий искатель — от него. Дальше — несколько секунд…»
Вот в эти несколько секунд Нави вышел из-за алтаря и сунул в ножны Эфес.
— Прости меня, Пауль. Я ужасно ошибся…
Ща грохнет, — подумал Парочка. Но секунды все еще тянулись, и Пауль выступил из ниши и крикнул Натаниэлю:
— Беги от алтаря! Это бомба!
И вот тогда шарахнуло. Вокруг Предмета, спрятанного в нише, вздулась невидимая сфера. Все, что попало в нее, исчезло без следа. Кусок стены и пола, скульптуры, скамьи, свечи… Пауль. Только что был — а теперь пустота, да здоровенная круглая дыра в полу.
Край этой ямы прошел у самых ног Натаниэля. Напольная плита провалилась, лишенная опоры, и юноша рухнул вниз.
Инжи выбежал из укрытия, чтобы помочь ему выбраться.
— Парень, давай руку… Вот же идова тьма!
Исчезло все в пределах сферы ярдов
— Эй, паренек!.. Ты жив там?
Ответа не было. Парочка подобрал смятый подсвечник и бросил вниз. Посчитал секунды.
— Мда. Убился, сердечный. Детка сильно расстроится…
После дневной песни
2 декабря 1775 г.
День Сошествия
При последних звуках дневной песни тучи расступились, солнце озарило горы, и долина Первой Зимы предстала во всей своей трагической красе. Если подлунный мир считать живым существом, то долина была его глазом. Две полукруглых гряды с острыми выступами скал — это веки с ресницами; заснеженные луга — глазной белок; светло-голубое озеро — радужная оболочка; черный замок — пятнышко зрачка. Выражение «беречь, как зеницу ока» обрело грозный и наглядный смысл.
Потеряв ледяной лабиринт, агатовские силы собрались у последней твердыни — замка Первой Зимы. Он стоял на полуострове, с трех сторон окруженный водой. Около тысячи кайров втиснулись внутрь замка, остальные заняли укрепленные лагеря под стенами — предполья. Оба предполья были защищены валами, а южное — еще и рвом. Оба были надежно прикрыты камнеметами и лучниками со стен. Замок с двумя предпольями занимал пятно диаметром в пятьсот ярдов. Столько теперь составляли владения дома Ориджин.
— Концентрированная смерть! — обронил кто-то.
Правдивые слова. На пятачке, окруженном водой и гранитом, собрались шесть тысяч матерых убийц с тысячами клинков, луков, арбалетов, сотнями боевых коней, десятками камнеметов, катапульт, смоляных котлов. От черных плащей и серой стали не видно было снега. Нетопырь вцепился когтями в последний клочок своей земли.
А с трех сторон — севера, запада и юга — приближались к нему войска Избранного. В отличие от северян, они носили все цвета радуги. Белые плащи на альмерцах, зеленые — на шейландцах, бурые и рыжие меха на воинах Нортвуда, темная кожа на шаванах. Кайры встали намертво, вросли в свою позицию; а люди графа текли, словно три бурные реки.
— Сама жизнь идет на бой со смертью! — поэтично высказалась леди Валери.
— И жизнь кое-что понимает в стратегии, — одобрил генерал Алексис.
Войско Избранного было слишком огромно, чтобы атаковать с одной стороны. Солдаты бы только мешали друг другу и подставлялись под вражеский стрелы. Граф разделил свою армию на три корпуса. Левое крыло, состоящее из альмерцев и шейландцев, вел лорд Рихард — собирался преодолеть вал и захватить предполье. Центральный корпус — шаванский — накапливался на берегу озера, готовясь к атаке. А правое крыло — закатники и медведи — прошло краем долины и начало штурм городских ворот.