Полчаса до весны

Шолох Юлия

Но вскоре дверь задрожала от стука, а после отворилась, потому что Лиза ее не заперла.

Кветка задрала голову, смотря на Алехо. Все такой же напряженный и неухоженный. Без модных линз, в пыльных ботинках и старом свитере. Тени усталости под глазами, но решительный и слегка задумчивый взгляд. Идеальный кварт. Как она безумно скучала! Понимала, конечно, что прав особых скучать у нее нет, а что тут непонятного? Но не могла забыть тот вечер, когда он искал утешения, уткнувшись лицом в ее коленки. И уж тем более невозможно забыть его шепота

и прикосновений, когда он пытался выведать, что произошло в вечер избиения.

Сейчас правильно было бы хорошенько подумать, все взвесить, напомнить себе, наконец, что общего будущего у них нет и не может быть. Стоило разобраться, а только потом принимать единственно верное решение, которое явно намекнет, что ей следует держаться от кварта как можно дальше.

Кветка выпустила телефон, который с глухим стуком упал на пол, подошла к Алехо, а еще через секунду крепко обняла его за талию, прижимаясь щекой к его груди, к мягкому, пропахшему терпким мужским запахом трикотажу.

Он тут же обхватил ее руками поверх спины.

– Спасибо, - прошептала Кветка.

– Я не могу не предупредить, - торопливо и не совсем к месту сказал он.

– О чем?

– Выгодней было бы промолчать, не говорить тебе. Но ведь обман и принуждение – именно то, чего я хочу избежать. Я сразу скажу – то, что сделала Джустин, может повториться, пока ты со мной. Для тебя это опасно.

– Ну и что? Моя жизнь с рождения находится в постоянной опасности. Ты кварт и этого не поймешь, а я человек… Обычный человек, благополучие которого частенько зависит от случая.

– Я не хочу, чтобы тебе было плохо.

Кветка подняла глаза к его лицу. Судя по выражению, он и правда не хотел, так удивительно убедиться, что твои возможные беды кого-то не радуют и не смешат, а даже наоборот – беспокоят.

– А отчего будет плохо тебе?

– Если ты сейчас скажешь нет.

В его глазах переливалось, дрожало ожидание. Кветка почему-то вспомнила тот первый раз, на улице, когда подняла голову и увидела Алехо, когда замерла, окунувшись в непривычное ощущение присутствия силы, способной только пугать. Вспомнила и улыбнулась.

– Нет? Это сейчас, когда я, наконец, нашла причину отплатить тебе за все твои услуги? Да это последнее, что я ск…

Алехо наклонился и поцеловал ее, заставляя замолчать. От него пахло ментолом и теплом. Его губы, мягкие и твердые одновременно, медленно двигались, изучая свою добычу. Это было самое приятное ощущение за долгое-долгое время, и оно в точности повторяло настроение, царящее в её самых сладких снах.

Оторвались друг от друга они только минут через пятнадцать, когда Кветкины мысли превратились в розовое варенье, а ноги стали такими ватными, что она не столько стояла, сколько висела, вцепившись пальцами в его куртку.

Алехо улыбнулся.

– Хочу отвезти тебя в одно место. Хочу, чтобы ты кое-что услышала. Там и поужинаем. Согласна?

Кветка сияющими глазами смотрела, как двигаются его губы, те самые, которые

только что прижимались к её губам, лаская их, и продолжали притягивать к себе как магниты.

– Да. Поцелуешь меня еще?

– Конечно.

Теперь его губы растянулись в улыбке.

– Я как будто сильно поглупела за последние несколько минут. Думаю только о твоих губах и поцелуях. Так глупо…

Алехо снова улыбнулся, на этот раз довольно грустно.

– Я уже и не помню, как давно думаю о твоих губах. Потерял счет времени.

Новое откровение, почти такое же неожиданное, как признание на вечеринке, выраженное в такой оригинальной, молчаливой форме, опустилось Кветке на плечи.

– Правда?

Он немного помолчал.

– Ты так удивляешься вполне очевидному… Я только сейчас понял, сколько мне еще предстоит тебе рассказать. Обо всем - и что уже происходит, и что потом произойдет. О моментах, которые для меня в порядке вещей, а для тебя нечто новое. Я не привык рассказывать о своих делах, мне понадобится время, чтобы привыкнуть. Не торопи меня.

Она пожала плечами, не совсем понимая, о чем речь. И уж точно не было желания его торопить, по мнению Кветки, в нужные моменты он и так двигался достаточно быстро.

– Все, поехали.

Алехо уже разворачивался, когда Кветка схватила его за свитер у шеи и остановила, а потом многозначительно и требовательно уставилась на его губы. Нужно же, в конце концов, выполнять свои обещания?

К счастью, он понял мгновенно и тут же поцеловал ее снова.

Честно говоря, до места, которое ей собирались показать, они добирались просто возмутительно долго! Еще бы, останавливаться в каждом мало-мальски подходящем месте, чтобы судорожно целоваться - удивительно, что они вообще доехали.

Бар оказался вполне обычным, но Кветка и в обычных-то нечасто бывала, поэтому с удовольствием вертела головой, осматриваясь. Ей понравилось и пиво, и закуска, и музыка, и яркие лампы, освещающие сцену, и люди. Тут было довольно приятно.

Потом началось очередное выступление, какого-то гитариста сменила группа из двух музыкантов и танцовщицы, раздались первые звуки – и тут она замерла. Вокруг их столика словно собралось из воздуха и соткалось незримое волшебство, мерцающее нематериальными, но до боли прекрасными картинками. Очень знакомыми, похожими на её собственные, как будто их породило одно вещество.

Кветка слушала поющую дудку, почти не дыша, следуя ее извилистому, загадочному рассказу, пути, проложенному звуками, идущими от самого сердца, а когда дудочник замолчал, сглотнула, потому что во рту пересохло.

– Как у него так получается? – почти беззвучно спросила она у Алехо, с трудом оторвавшись от сцены. – Как? Ты слышишь?

Тот очень широко улыбнулся и кивнул несколько раз подряд. Ах, да, слышу. Еще бы!

– Я в тебе не ошибся, - сказал он потом, но без гордости, а с такой плохо скрытой тоской, что Кветка тут же про все остальное забыла.