Полчаса до весны
Шрифт:
– Мне даже не верится, что такое возможно. Как в сказке.
– Главное, чтобы сказка не успела стать страшной.
Алехо обнял ее, пряча улыбку. Да уж, шуточки у него тоже не высший класс.
Чуть не уехала, надо же было так опростоволоситься! Конечно, он сосредоточился на других задачах, на первый взгляд куда более важных. Гонсалес, безопасность, финансовая независимость. Но отвлечься настолько, что чуть не упустить единственного человека, который излучает свет? Который стал для него всем?
Он рассеянно перебирал тонкие, розоватые пальчики.
– Нам нужно отметить
– Завтра. Я начну привыкать завтра. Давай сегодня просто отложим все? У меня голова раскалывается, - пожаловалась Кветка.
– Отлично! Переодевайся – и поехали отмечать с моим курсом. Минималистов, которые не разъехались, мы с Гонсалесом тоже пригласили. Хотя нет, – он тщательно осмотрел ее сверху донизу. – Не переодевайся. Иди так.
Кветка впервые с момента, когда утром встала в шеренгу минималистов на помосте, улыбнулась, и сунула кольцо в карман пиджака, который из опостылевшей формы с помощью одного его взгляда превратился в соблазнительный костюм. Пусть пока кольцо там полежит. Надевать его на палец она сейчас не рискнет, но и далеко спрятать не сможет. Одно осознание того, что в кармане лежит доказательство его предложения, больше похожего на чудо, доказательства, что она для него куда больше, чем короткий роман, воодушевляло на подвиг.
В ресторане они провели несколько часов, но Кветке казалось, туман так и не развеялся. Сегодня все были веселы и пьяны, и всех безумно развлекала утренняя выходка Алехо, они подходили, чтобы восторженно и беззлобно поздравить новообразованную пару, отпустить какую-нибудь кривую шутку, и вообще не могли нарадоваться, вспоминая лица старшего поколения квартов. Кветке казалось, они не воспринимают происходящее всерьез, вроде – ну побесится Алехо, возьмет да забудет. Подобное отношение немного раздражало, вернее, бесило, но отрицать большую вероятность подобного исхода было невозможно, так что в чем их винить? Такая мысль первым делом пришла бы в голову каждому.
И ей самой.
Лолодия тоже подходила, но вела себя куда более сдержанно. Она кивнула Алехо, а на Кветку уставилась очень внимательно. Та даже разнервничалась.
– Лоло, не нависай и не дави кармой, - лениво сказал Алехо, но посмотрел так красноречиво, как будто предупреждал.
– Она что, сама не умеет говорить? – поинтересовалась магичка, склонив голову набок.
– Не сегодня, поверь. У тебя впереди будет полно времени убедиться, что я не ошибаюсь. А значит, люди вполне выдержат и твою всесокрушающую любовь. Хотя, в твоем случае - какой в этом смысл? Все равно все помрем.
– Моя няня была человеком, - помявшись, заявила Лолодия. – Я ее любила.
– Лоло, правда, не сегодня.
Магичка, наконец, отступила и отошла. Кветка подумала, что еще нескоро привыкнет к странностям, которыми кварты пропитаны на манер губки, насыщенной
Джустин, мелькнувшая в самом начале вечера, исчезла так быстро, что могла и просто примерещиться. Её подруги пропали вместе с ней.
Лизы на вечере не было, да и знакомых лиц, которых хотелось видеть - раз, два и обчелся, не говоря уже о том, что день выдался длинным и чересчур насыщенным, поэтому как только Алехо предложил уехать домой, Кветка с радостью согласилась. На улице давно стемнело, позади остался шумный огромный зал, полный веселящихся выпускников, а впереди лежал город, освещенный нежной ночной иллюминацией, тишина и уединение.
Примерно через полчаса, выйдя из такси, они поднимались в его городскую квартиру. Место – здание и улица были Кветке незнакомы, и страной казалась мысль, что теперь это её дом. Настоящий дом.
– Эту форму мы оставим на особый случай, - Алехо будто ненароком прижал ее к стенке лифта и запустил руку под юбку. – Она мне нравится.
– Хорошо, - Кветка поддержала его под локоть, потому что Алехо активно шатался, причем больше от счастья, разбухавшего в нем, как распаренная крупа, чем от спиртного. День получился что надо. Завтрашний будет еще необычней, так как ей предстоит найти в себе достаточно сил, чтобы согласиться полностью положиться на кварта, довериться ему. Да, на это сил понадобиться просто немеряно!
– Поцелуешь меня?
– Спрашиваешь.
Квартиру он еле открыл, а все потому, что не желал переставать обниматься хотя бы с помощью одной руки. В конце концов, после долгих и весьма приятных усилий, сопровождающихся активными обжиманиями, они со смехом ввалились в коридор.
Стоило закрыть дверь, как вспыхнул яркий свет, освещая прихожую и гостиную, в которой находилось несколько человек. Непрошенные и нежданные гости. Его отец, потом какой-то громила в щегольском кожаном плаще, вокруг несколько квартов неприметной наружности в костюмах и очках…
Алехо мгновенно протрезвел, вернее, мгновенно сбросил с себя веселье и расслабленность. Когда ему за спину скользнули охранники, перекрывая путь к двери, он повернулся к отцу, все так же крепко сжимая Кветкину талию.
Юголин старший неторопливо поднялся с дивана.
– Я хочу, чтобы ты передумал. Сейчас, до того, как раз и навсегда испортишь себе жизнь.
– Нет.
– Наш план пока в силе. Но ты должен понимать, что если мы не объявим тебя лидером немедленно, все пропадет!
– Я сказал, нет.
Отец перевел взгляд на Кветку, несколько секунд отстранено изучал, а потом улыбнулся.
– А ты что ж это, передумала, выходит? Вроде всё поняла, такие правильные вещи говорила, и вот тебе на!
Она промолчала, пытаясь не впасть в панику и не забиться Алехо под мышку, потому что комментарии, как говорится, излишни, а его на первый взгляд спокойный и ровный голос звучал так угрожающе, что кровь стыла.
Вряд ли подобный человек сможет понять, пусть даже она миллион раз повторит, что не могла отказаться. Не могла не взять кольцо, не могла не согласиться на все, что ей предложил Алехо. Да и почему она должна отказываться? Ради довольства старшего Юголина? Какое ей до него дело?